Пленница тёмных лордов - Молли Н

идёт от него. Думаю, огонь появляется из-за того, что Элизарн просто усиливает тепло, которое уже есть в воздухе или в предмете. Но тебе лучше спросить его, я могу и ошибаться.

– Шаршрит сказал, что стихия Норгрифа – это камень. А как именно работает такая магия?

– Норгриф чувствует связь с металлами и различными камнями. Он в основном использует эту способность для того, чтобы усилить собственное тело или поменять некоторые его свойства. И благодаря этому его воинское искусство просто невероятно. А ещё, если он окажется в пещере, то всегда может сказать, где именно выход, где идти опасно; какие полезные металлы или камни можно найти в этой горе; где находятся источники воды. И конечно же, он без труда может сказать, что за камень он видит перед собой.

– И может определять, драгоценный перед ним камень или нет?

– Верно.

– А он может деформировать металлы? – вымесив тесто, начинаю формировать из него небольшие лепёшки.

– Да.

– В таком случае, если ему надоест быть воином, он сможет стать ювелиром и делать украшения. А ещё определять, настоящий это камень или нет.

– Наверное, – Сертару пожимает плечами.

– Раз ты чувствуешь воздух, ты, наверное, можешь понять, что происходит на большом расстоянии вокруг тебя? Или это так не работает?

– Работает. Но для этого мне нужно почувствовать воздух, соединиться с ним, выпустить на волю своё сознание.

– Получается, из тебя может выйти отличный разведчик, – улыбаюсь я.

– Конечно. Но за время, пока мы служили людям Эреи, я достаточно навоевался. Путешествия меня привлекают больше.

– Нравится бывать в новых местах?

– Очень. Именно поэтому вынужденное заточение даётся мне сложнее, чем остальным.

– А ты исследовал всю местность вокруг замка?

– Да. Каждый уголок… Иногда мне нравится уходить из замка и несколько дней жить в лесу или на берегу озера.

– Разве это не опасно?

– С помощью воздушного щита можно полностью заблокировать свой запах, а ещё поставить оповещение на случай, если кто-то появится. Но и в обычной схватке, пусть я и слабее Норгрифа, всё равно справиться с местными хищниками для меня труда не составляет.

– А чем вы здесь занимались, пока меня не было?

– По-разному. Астариэн проводил эксперименты с тем, чтобы разрушить проклятие. Для этого он изучал книги людей по магии и проклятиям. И именно он нашёл способ вытащить тебя к нам. Норгриф тренировался. Думаю, это его успокаивает. Я иногда уходил на несколько дней, а иногда торчал в замке. Шаршрит читал книги из библиотеки. Элизарн любил сидеть перед зажжённым камином и смотреть в огонь. Мы могли за несколько недель не сказать друг другу даже слова. С твоим появлением многое изменилось.

– Получается, вы не проводили время друг с другом? Разве вам не было скучно?

– Мне не было.

– Я закончила с подготовкой теста. А где мы будем печь лепёшки?

– Котёл подойдёт? Или можем попробовать растопить кухонную печь.

– А здесь есть сковороды?

– Есть.

– Давай тогда попробуем с кухонной печью. Только как мы добудем огонь?

– У меня есть кресало, с ним это не сложно. Дров я в кладовку наносил заранее, можем начинать прямо сейчас.

Растапливаем печь, над которой есть конфорки, и я приступаю к жарке. Лепёшки сделала тонкими, так что много времени готовка не занимает. Хочется чего-то кроме привычной воды, поэтому напоследок ставлю котелок с водой, добавляю туда клубнику, а после того как снимаю, подслащаю напиток мёдом. Получается очень вкусно.

– Стоит ли нам позвать остальных? – спрашиваю Сертару.

– Они уже позавтракали, так что не обязательно.

– Но ты ведь составишь мне компанию?

– Конечно!

В две лепёшки заворачиваю мясо, а ещё одну обмазываю мёдом. Сертару съедает одну с мясом, а вот импровизированного компота выпивает едва ли не половину котелка.

Пока ем, обдумываю то, чем бы заняться. Жизнь, когда каждый живёт сам по себе, меня точно не устраивает. И есть же всякие игры, в которые весело играть большой компанией. Сюда бы настольные игры, но чего нет, того нет. И нарисовать их будет не так уж просто. А вот идея с картами мне нравится.

После того как моем посуду, прошу Сертару найти для меня бумагу и ножницы. Перо с чернильницей у меня осталось ещё со вчерашнего дня.

– Что собираешься делать? – в глазах Сертару любопытство.

– Хочу нарисовать игральные карты. А в том мире, где вы жили, были карточные игры?

– Не знаю. Если и были, я с ними не знаком.

– Не страшно. Правила простые, я вас научу.

Сертару приносит всё, о чём я просила, и мы перемещаемся в мою спальню.

Какое-то время уходит на то, чтобы приноровиться к перу и чернильнице, но это оказывается не так уж сложно, и после того как разрезаю бумагу на одинаковые прямоугольники, я приступаю к рисованию карт.

Пока чернила сохнут, рассказываю Сертару правила игры в дурака. Память у него оказывается невероятная: все мои объяснения он запоминает с первого раза.

– Это твоя любимая игра? – с улыбкой спрашивает он.

– Не сказала бы. Но во времена студенчества мы иногда собирались у кого-нибудь в комнате общежития и играли на раздевание. Ну, знаешь, себя показать и на других посмотреть. Конечно, совсем уж до обнажёнки не доходило: тот, кто раздевался до нижнего белья, признавался проигравшим и должен был выполнить какое-то задание.

– Например? – в глазах Сертару любопытство.

– Например, выйти на коридор и прокукарекать. Конечно, уже в одежде, у нас все были адекватными. Или съесть половинку лимона. Или признаться в любви первому, кого проигравший встретит в коридоре. Конечно же, только противоположному полу, но вот возраст не обговаривался. Поэтому одному парню однажды пришлось признаваться в любви комендантше – тучной суровой женщине. Ты бы видел её лицо! Она обалдела!

– Ещё бы, – улыбается Сертару. – Может быть, попробуем поиграть? На раздевание, – в его улыбке появляется хитринка.

– Почему бы и нет? – отвечаю такой же улыбкой я.

Первую партию выигрываю я, и Сертару снимает с себя рубашку, обнажая великолепный подтянутый торс с красивыми рельефными мышцами. Следующую партию проигрываю уже я. И снимаю один ботинок.

– Ээээ! Так нечестно! – протестует Сертару.

– Почему это? Я же сняла то, что было на мне надето.

– И так можно? Разве это не хитрость?

– Нет.