Тайна индийских офицеров - Мэри Элизабет Брэддон

Спустя полчаса после возвращении в Лисльвуд-Парк Вальдзингама, принесшего жене грустную весть, весь округ узнал, что сэр Руперт Лисль исчез неизвестно куда. Все лошади Лисльвуд-Парка были тотчас оседланы, и все слуги разосланы по ближайшим окрестностям: они поскакали во все стороны, расспрашивали всех встречных поселян, обыскали все аллеи, поля и косогоры, прилегавшие к Бишер-Риду, но ничего не узнали о мальчике на сером пони.

Клэрибелль Вальдзингам металась как безумная, она хотела сама отправиться на поиски и убежала бы, если бы муж не удержал ее. В отчаянии она обвиняла его в этом несчастье и осыпала тяжелыми упреками.

— Где мой сын? — восклицала она, рыдая. — Я доверила его вам… вы поклялись следить за ним! Что вы сделали с ним?.. Вы скорее должны были умереть, чем прийти ко мне с вестью о гибели Руперта!

Эта женщина, всегда такая холодная и бесчувственная, была не похожа на себя: в припадке горя она металась по роскошным комнатам замка, повторяя имя сына. Капитан не решался ее обнадеживать. Он вышел к воротам замка, ожидая возвращения гонцов, и увидел Жильберта Арнольда, стоящего, по обыкновению, на пороге сторожки, Джеймс сидел на садовой калитке. Капитан Вальдзингам вздрогнул, увидев белокурые волосы и болезненное лицо мальчика, как будто ему явилось привидение, он подумал о мальчике, тело которого было завернуто в толстый шотландский плед, подумал о длинных золотистых кудрях, которых уже не будет касаться рука матери.

— Почему вы не отправились на поиски сэра Руперта вместе с другими слугами? — спросил он у Жильберта.

— Потому что их и без меня хватает, — грубо ответил сторож. — С меня довольно присматривать за собственным сыном, чтобы он не пропал, не был украден или убит, — добавил он насмешливо.

Вальдзингам рванулся из ворот и хотел кинуться на сторожа, но мальчик начал кричать.

— Замолчи, жалкий трус, — взревел отец. — Капитан, я думаю, меня не ударит.

Вальдзингам заметил, что сторож пьян. Бывший браконьер сунул руку в карман и начал звенеть золотой монетой, которую получил от майора. Капитан устремил на него пристальный взгляд.

«Не выучил ли он заданный урок? — думал Вальдзингам. — Вызубрил ли ту роль, которую ему придется сыграть в этом ужасном деле?»

Наступила ночь. Слуги вернулись и объявили, что поиски не принесли удачи, незадолго до них в Лисльвуд пришел пони, весь в пыли и в грязи. Без сомнения, мальчик утонул, но где и каким образом?

Клэрибелль Вальдзингам не задала вопросов: она упала без чувств, как только узнала о возвращении пони. С первыми лучами солнца принялись обследовать пруды и ручьи вокруг Лисльвуд-Парка, но все старания оказались бесплодными. Прошел день, наступил вечер, а тело сэра Руперта так и не было найдено. На стенах Лисльвуд-Парка, на верстовых столбах по большой дороге и во всех деревнях повесили длинные объявления, гласившие, что пятьсот фунтов стерлингов будет выдано тому, кто отыщет сэра Руперта Лисля или хотя бы его тело.

Еще раз исследовали все пруды и ручьи, и снова безуспешно. Где мог утонуть мальчик? Все переглядывались с явным недоумением, задавая друг другу этот вопрос. В кабаках и трактирах то и дело возникали разговоры о маленьком баронете, исчезнувшем таким странным образом. Он вышел из парка в сопровождении своего отчима и его друга; всех троих видели на большой дороге, капитан вел под уздцы пони сэра Руперта — и после этого никто больше не видел баронета. Рассказ Вальдзингама об исчезновении мальчика казался довольно правдоподобен; он, капитан, спускался с Бишер-Рида, провожая майора до экипажа, баронет же в это время ездил по косогору. Вернувшись туда через четверть часа, капитан напрасно искал и звал мальчика. Трудно было предположить, чтобы у Вальдзингама были причины нанести вред пропавшему ребенку, тем более что в этом случае Лисльвуд должен перейти в посторонние руки. Исчезновение сэра Руперта Лисля так и осталось неразрешенной загадкой. Если он был похищен каким-нибудь бродягой, тот, несомненно, завладел бы и лошадью. Баронет утонул — это предположение было вернее других.

В пяти милях от Лисльвуда есть долина, по которой протекает небольшая река. Мальчик мог поскакать туда с косогора и погибнуть, желая переправиться на другой берег. Что могло увлечь его так далеко от места, где его оставили капитан и майор? Детский каприз, своеволие баловня! Реку тоже исследовали, но совершенно напрасно: тело ребенка могло унести течением в беспредельное море, и несчастная леди Лисль никогда не увидит останков своего единственного сына, которого она любила с такой безрассудной нежностью!

В замке Лисльвуд воцарилась печаль. Беспредельное отчаяние Клэрибелль Вальдзингам со временем уступило место глубокой скорби, которая проявлялась во всем ее облике: румянец навсегда исчез с ее лица, а глаза потеряли свой прежний чудный блеск. Никто и никогда не видел ее плачущей и уж тем более смеющейся; ничто не занимало и не трогало ее. Она стала настолько равнодушной ко всему на свете, что, если бы загорелся ее собственный замок, она едва ли заметила бы это. Она почти не выходила из своей комнаты и не принимала никого, кроме мужа да горничной. Да и сам капитан редко заходил к ней; каждое утро он куда-то уезжал верхом и возвращался вечером, чтобы пообедать и затем до полночи сидеть с сигарой в библиотеке. Слуги шепотом говорили друг другу, что он начал пить больше, чем следовало бы, и что исчезновение пасынка подействовало на него самым печальным образом. Артур Вальдзингам никогда не казался особенно веселым, но сейчас он стал еще угрюмее. Сэр Ланцелот Лисль, живший во Флоренции, в письмах умолял вдову своего родственника оставаться владелицей замка и Лисльвуд-Парка; он добавлял, что его нотариус все устроит, так как он сам не хочет покидать итальянские горы ради бесплодных равнин Суссекса. Таким образом, миссис Вальдзингам могла спокойно жить в Лисльвуд-Парке до конца своих дней, делая этим большое одолжение баронету.