Игра в имитацию - Мила Гусева

вывеска заведения на итальянском языке буквально кричит, что это место является обителью всех элитарных снобов Бостона. Возле высоких двустворчатых дверей даже топчется швейцар в идеально отглаженном бордовом костюмчике и атласных белых перчатках. С лица пожилого мужчины ни на минуту не сходит широкая фальшивая улыбка — даже когда он бросает короткий неодобрительный взгляд в сторону Аддамс, которая так и не потрудилась сменить широкие чёрные джинсы на более приемлемый наряд.

Она презрительно кривит губы — швейцар мгновенно опускает глаза на собственные начищенные до блеска ботинки и покорно распахивает перед ними дверь.

Внутри ресторана обстановка ещё хуже.

Уэнсдэй машинально моргает, чтобы не ослепнуть от кошмарного обилия бело-золотых тонов. Жемчужно-белые скатерти, огромные золочёные люстры под потолком, официанты в светлых рубашках и белых перчатках, проворно снующие по просторному залу.

Oh merda, какое отвратительное зрелище.

Зато у Энид вырывается восхищённый вздох.

— С ума сойти… — щебечет она, озираясь по сторонам с выражением идиотского блаженного восторга. — Аякс говорил мне, что это лучший местный ресторан, но я даже представить не могла, что тут настолько красиво.

— Дамы, могу я сопроводить вас за стол? — к ним подскакивает один из официантов, галантно держащий согнутую левую руку за спиной.

— У нас бронь на имя Аякса Петрополуса, — Синклер ослепительно улыбается и заправляет за ухо золотистую прядь. Привычка кокетничать с любым мало-мальски симпатичным представителем мужского пола в ней поистине неискоренима.

— Вас уже ждут, прошу… — официант указывает взмахом руки в дальний конец зала.

Уэнсдэй без особого интереса скользит взглядом в указанном направлении. За столиком возле широкого панорамного окна сидят двое — Аякс приветственно машет рукой, пока второй мужчина, сидящий спиной ко входу, медленно оборачивается. Но она успевает узнать его ровно за одну секунду до того, как встречается взглядом с насыщенно-зелёными глазами проклятого профессора Торпа.

Аддамс останавливается как вкопанная, словно споткнувшись о невидимую преграду.

— Я не пойду, — решительно заявляет она.

— Что? Почему это? — Энид непонимающе вскидывает брови, замерев рядом прямо посреди пафосного зала. — Матерь Божья, он же красавчик… Какого черта, Уэнсдэй?

— Плевать. Я ухожу, — она уже намеревается повернуть обратно, но блондинка мгновенно вцепляется в её руку повыше локтя.

— Ты не можешь уйти вот так… — с досадой шипит Синклер. Остальные посетители ресторана начинают оборачиваться на разыгравшуюся сцену. — Подумай хотя бы обо мне. Ты ведь ставишь меня в жутко неловкое положение… И ты же сама хотела, чтобы я организовала эту встречу.

Повисает минутная пауза, после чего на ярко накрашенном лице Энид появляется выражение осознания.

— Ты знаешь его, верно? — безошибочно угадывает она. — Один из тех несчастных, на ком ты поставила крест, да?

— Вроде того, — нехотя кивает Уэнсдэй, не желая посвящать соседку в щекотливые подробности личной жизни.

— Господи, ну что мне теперь делать… — Синклер едва не хнычет от досады. — Это же ведь ужасно неудобно… Что я теперь скажу Аяксу? Боже милостивый, ну почему у меня вечно всё через задницу?

Oh merda. Вечная склонность блондинки к излишнему драматизму только усиливает безотчётное раздражение, возникающее у Аддамс всякий раз в присутствии Торпа.

Они стоят прямо посреди зала уже несколько минут — и напряжение висит в воздухе натянутой гитарной струной.

— И когда ты только успеваешь… — продолжает сокрушаться Энид, переводя растерянный взгляд со столика в дальнем углу на недовольную Уэнсдэй. — Он же только недавно приехал из Европы, где вы вообще познакомились?

Аддамс не смотрит на неё — тяжёлый немигающий взгляд угольных глаз направлен прямиком на ненавистного профессора. И главного подозреваемого по совместительству. И человека, с которым она умудрилась переспать уже дважды меньше чем за неделю.

Oh merda, худшего комбо и вообразить нельзя.

Торп как всегда спокойно выдерживает прямой зрительный контакт — а мгновением позже надменно усмехается, прекрасно осознавая причины её замешательства.

Уже знакомая вспышка ледяной ярости снова блокирует рациональное мышление — и вместо того, чтобы незамедлительно покинуть ресторан, Уэнсдэй совершает очередной необдуманный поступок. Делает решительный шаг вперёд. А потом ещё один, таща за собой вцепившуюся в её локоть Синклер.

Голос разума отчаянно надрывается на задворках сознания — истошно вопит, что по вине проклятого профессора она раз за разом поддаётся недопустимым всплескам эмоций, но прямо сейчас Аддамс тотально наплевать.

Она сотрёт спесивое выражение с его лица, так или иначе.

— Чудесный вечер, не правда ли? — иронично заявляет она, усаживаясь на стул рядом с Торпом. Аякс непонимающе округляет глаза, но Энид буквально виснет у него на шее, заключая в объятия, и тот не успевает ничего спросить.

— Детка, познакомься, это мой друг Ксавье… — Петрополус мягко отстраняется от своей новоиспечённой девушки. — Бро, это Энид.

— Очень приятно, Энид. Аякс так много о вас рассказывал, — чертов профессор галантно вставляет самую избитую фразу, и Уэнсдэй презрительно фыркает.

— А это её подруга… — Аякс продолжает играть дурацкую роль хозяина вечера. — Простите, мисс, не знаю вашего имени.

— Не утруждайся, друг, — Ксавье небрежно усмехается. — Мы уже знакомы.

— К сожалению, — ядовито роняет Уэнсдэй, наградив его самым уничижительным взглядом из всех возможных.

Назревающую перепалку вовремя прерывает появление официанта. Аддамс наугад тычет пальцем в первое попавшееся блюдо в обширном меню, поминутно бросая уничижительные взгляды в сторону саркастично ухмыляющегося Торпа. Энид заказывает салат из морепродуктов с вычурным труднопроизносимым названием, пока её воздыхатель выбирает вино.

— Кьянти подойдёт? — неуверенно вопрошает Аякс, растерянно покосившись в сторону своего проклятого дружка и явно не понимая причин происходящего. — Или может, лучше…

— Чёрный ром с двумя кубиками льда и долькой лимона, — неожиданно заявляет чертов профессор со своей коронной кривоватой усмешкой. — Сто грамм. Хотя нет. Лучше сто пятьдесят.

— От ста граммов крепкого алкоголя в головном мозге необратимо погибает до восьми тысяч нейронов, — едко вворачивает Уэнсдэй.

— Моей даме то же самое, — Торп небрежно кивает в её сторону, и дурацкое неуместное обращение мгновенно отзывается новой вспышкой холодной ярости. — У неё как раз нейронов в избытке. Сократим количество.

— Полагаю, это твой жизненный девиз? — её ровный голос так и сочится ядом.

— Народ, что происходит? — Петрополус непонимающе косится в сторону Синклер, но та лишь молча пожимает плечами и одновременно пинает Аддамс под столом.

Когда фальшиво улыбающийся официант принимает заказ и уходит, за столом повисает напряжённое тягостное молчание. Уэнсдэй сидит с неестественно прямой спиной, искренне недоумевая, как её угораздило вляпаться в подобный цирк абсурда. Нечего и думать, чтобы незаметно допросить Аякса в присутствии главного подозреваемого. Шестерёнки в голове стремительно вращаются, прикидывая, какую пользу для расследования можно извлечь из нелепой ситуации — но идей ничтожно мало. Наиболее выгодным кажется вариант выяснить домашний адрес профессора, чтобы устроить очередной