Моя жена не должна знать - Лу Берри

Я снова посмотрела на незнакомца. Показалось, что вопрос Тимура его смутил.

Мужчина вздохнул. Явно вошедшим в привычку жестом поправил очки, хотя они вовсе и не стремились сползти с переносицы…

И, в конце концов, с обезоруживающей откровенностью произнес:

- Той, кому я их купил, они оказались не нужны. И я подумал – почему бы не подарить кому-то? Это ведь лучше, чем просто выбросить?

Я почему-то ощутила, что это очень прямой, искренний человек. Хотя было странно делать такие выводы после того, как он сказал всего пару фраз, но именно таким было моё первое впечатление.

А Тимка, тем временем, не унимался. С чисто детской непосредственностью продолжил спрашивать…

- А почему они ей не нужны?

Мужчина явно растерялся, а потом, словно бы и сам от себя не ожидая, рассмеялся.

- Это долгая и грустная история, - ответил наконец.

- А мы не торопимся! – уверенно заявил сын.

Взгляд незнакомца обратился ко мне.

Он смотрел… необычно. Не оценивал на вид, как часто делают другие мужчины при первой встрече. Но взирал при этом внимательно, как будто пытался заглянуть куда-то глубже, дальше, чем просто внешность.

- Я могу присесть? – спросил он у меня. – Меня Вадим зовут. Если я вам мешаю – не стесняйтесь сказать. Я вовсе не хотел…

- Не мешаете, - ответила без сомнений, даже сама от себя не ожидая. – Я Ксюша. А моего сына зовут Тимур.

Ну что было дурного в том, чтобы просто поговорить с человеком? Тем более, что у него явно что-то произошло.

Присев рядом с Тимкой, он задумчиво потёр лоб. Вновь поправил очки, словно это помогало ему собраться с мыслями.

В конце концов, он снова вздохнул и сказал:

- Я нес эти шарики своей девушке. У неё сегодня день рождения. Планировал потом отвезти её в ресторан, вручить подарок и… сделать предложение. А она, увидев эти шары, заявила, что не ожидала от меня такой жадности. Что я мог бы подарить ей что-то получше. И что между нами все кончено.

Вадим криво улыбнулся и, хмыкнув, добавил:

- Ну, выходит история не такая уж и долгая.

У меня дрогнуло сердце. Что-то внутри меня откликнулось, потянулось к чужой беде.

А Тимка озабоченно нахмурился и очень серьёзно заявил:

- Значит, она вас не любила.

- Я тоже пришёл к такому выводу, - кивнул Вадим.

Я покачала головой.

- Может, она на эмоциях. Может передумает, извинится…

Вадим взглянул на меня с удивлением. Спросил неожиданно:

- Простите, а вы… замужем, наверно?

Я усмехнулась.

- Я развожусь.

Мужчина смутился. Его рука вновь потянулась к очкам, но он, будто спохватившись, её отдернул.

- Простите, - извинился снова. – Я просто хотел сказать – разве можно простить, когда тебе дали понять, что все, что от тебя нужно – это дорогие подарки?.. Что тебя лишь используют, а не любят?..

- Нельзя! – ответил вместо меня Тимка. – И мама тоже правильно делает, что не хочет прощать папу.

Теперь уже удивилась я, когда услышала эти слова сына. Похоже, рассказ Вадима словно бы позволил ему взглянуть на нашу ситуацию со стороны, прийти к новым выводам.

Вадим же посмотрел на меня и сказал:

- Знаете, моя бабушка говорила – что Бог ни делает, все к лучшему. Я, признаться, не столь религиозен, но тоже считаю, что раз так случилось – это к лучшему. Хорошо, что я узнал её истинную натуру сейчас, а не позже, когда мы, возможно, уже были бы женаты. А вы как считаете, Ксюша?..

Я всегда терпеть не могла ту поговорку, которую он озвучил.

Ну что хорошего в том, что муж мне изменил? В том, что мне больно? В том, что вся моя жизнь просто развалилась на части?..

Хотя кое-что хорошее все же было. В том, что я обо всем узнала. Что больше не буду жить в грязи и обмане, с тем, кто не достоин ни слез, ни сожалений.

Я пожала плечами.

- В вашем случае это точно к лучшему. Хотя вы очень спокойны для того, с кем… так поступили.

Он наклонился и сорвал первую робкую травинку, что уже пробилась наружу из-под земли. Повертел её в руках, пожал плечами. Признался…

- Просто я, наверно, и сам до конца уверен не был в том, что нам надо жениться. Ну, знаете, как оно бывает? Привыкаешь к человеку, сродняешься с ним и даже если уже не испытываешь бешеных чувств, добра от добра все равно не ищешь. Я не слишком-то вообще верил в любовь – скорее, верил в привязанность, общие интересы, взаимоуважение… Но иногда нет-нет, да и возникала мысль – а может, я просто ещё не встретил ту самую? И сам над собой смеялся. Так ведь можно и всю жизнь прождать, разве это не глупо?

Я невольно рассмеялась.

- Вы рассуждаете, как человек, привыкший жить только разумом. Очень рационально.

Он ответил тихим смешком.

- Так и есть, профессия обязывает. Я программист.

- Это многое объясняет, - пошутила я в ответ.

Мы проговорили до тех пор, пока не стемнело. Я и сама не заметила, как пролетело время, зато заметила, как оживился сын. И уже за это была очень благодарна нашему случайному собеседнику.

Продолжая о чем-то говорить, в сопровождении Вадима мы дошли до дома. А беззаботные, разноцветные шарики тянулись за нами яркой вспышкой в небе.

Уже у подъезда Вадим словно бы спохватился, что все ещё тащит их за собой.

- Ну и что мне с ними делать? – спросил озадаченно.

Тимка протянул руку.

- Я их возьму. Они мне нравятся.

Вадим вручил сыну охапку шаров с явным облегчением.

- Спасибо. Ты очень добрый мальчик.

Тимка важно, торжественно кивнул, словно этим жестом обещал, что и дальше будет таким, каким его назвали.

Распрощавшись с Вадимом, мы скрылись в подъезде.

Но в груди у меня застыло ощущение какого-то тепла, что, как я теперь понимала, исходило от этого незнакомого мне, по сути, человека.

Но парадоксально близкого.

Может, беда объединяет?..

Нас ведь обоих предали.

Но мы оба очень хотели жить дальше.

И смотреть только вперёд.

Вопреки всему.

Глава 21

В опустевшем номере отеля находиться было невыносимо.

Ксюша ушла, а знакомый аромат её духов, такой призрачный, но безошибочно им улавливаемый, остался.

И её последние слова все ещё гулом стояли у него в ушах.

«Не надейся».

Но как