Принадлежащая - Лилиана Карлайл

class="p">Один ее взгляд — и я в полной заднице, готовый изменить все планы, которые когда-либо строил, и перевернуть мир с ног на голову ради нее.

Но есть работа, которую нужно делать.

Незаконченное дело, которое нельзя игнорировать.

Я знаю, что мой отказ глубоко ранит ее. Я чувствую запах стыда, отчаяния, когда она теряет надежду, и мне хочется бушевать от ярости.

Но я не могу.

Я показываю ей монстра, злодея, которым мне нужно быть.

Затем мой телефон звонит, и она убегает, прежде чем я успеваю ее остановить.

БЛЯДЬ.

Она у двери, бесполезно стучит по клавиатуре, когда я догоняю ее. — Какого хрена ты делаешь?! — Рычу я, разворачивая ее лицом к себе.

— Пытаюсь выбраться из этого места! — Она кричит, ее глаза покраснели от слез. — Я больше не могу здесь оставаться, Стефан!

— У. Тебя. Нет. Выбора. — Я рычу. — Ты моя, милая.

Она сжимает телефон в кулаке, ее дыхание прерывается, когда я пристально смотрю на нее.

— Отпусти телефон, Миа.

Ее отчаяние наполняет мои чувства, и мой Альфа воет в агонии.

Ты сделал это с ней. Ты заставил ее чувствовать себя так.

— Отпусти меня.

Я качаю головой. — Ты знаешь, я не могу этого сделать, — бормочу я, притягивая ее ближе к себе.

Черт возьми, ее аромат. Я мог бы утонуть в ней, в ее вкусе, в ее сущности…

— Ты продолжаешь морочить мне голову, — рыдает она. — Мне здесь не место, ты это знаешь.

Но я не прислушиваюсь к ее мольбам.

— Твое место со мной, — шепчу я ей на ухо. — Всегда.

Она рыдает сильнее, качая головой.

— Дай мне телефон, Миа. — Я протягиваю руку, чтобы взять ее, но ее кулак крепко сжимает устройство.

— Ты даже пароля не знаешь, — бормочу я. — Кому бы ты вообще позвонила?

У нее нет никого, кроме меня.

Нравится ей это или нет.

— В полицию, ты псих, — говорит она, но в ее голосе пропадает задор, и она наклоняется в мои объятия.

Ее наивность восхитительна.

— И ты не думаешь, что они у нас в кармане? Одно мое слово, и они отправят тебя обратно сюда.

Она не выпускает телефон из рук.

— Тогда коллекционерам, — слабо пытается она.

Я хихикаю. — Еще раз, они отправят тебя обратно ко мне.

Я убираю волосы с ее шеи и прижимаюсь губами к ее коже. — Верни мне мой телефон, милая.

Она вздрагивает от моего прикосновения, но ее рука расслабляется, позволяя мне взять свое устройство. — Хорошая девочка, — хвалю я.

— Я ненавижу тебя, — бормочет она мне в грудь, и я глажу ее по волосам, заставляя себя не реагировать на ее слова.

— Я знаю. — Я говорю просто.

* * *

Она не разговаривает со мной целую неделю.

Я чувствую ее гнев, замешательство и тоску по всему дому.

Я фантазирую о том, как раздвигаю ее ноги, ласкаю ее киску, пока она не распадается на части у моего лица, выкрикивая мое имя.

Иногда по ночам я слышу, как она рыдает, и мне требуется все, что в моих силах, чтобы не броситься к ней.

Я должен быть монстром.

К концу недели я на взводе, мой темперамент выходит из-под контроля, когда я разговариваю с Малкольмом в ночном клубе.

— Благотворительное мероприятие состоится завтра, и почти все гости подтвердили это, — говорит он, протягивая мне листок бумаги.

— А тема? — Спрашиваю я. — Это все еще то, о чем мы договорились?

— Да. Каждое ‘пожертвование’ — это списание налогов на спасение голодающих детей. — Он ухмыляется. — Кстати, это была блестящая идея. Это приносит гораздо больше дохода, и у нас будут постоянные клиенты…

— И они знают о дресс-коде? — У меня нет времени на злорадство Малкольма. Мне нужно знать, что каждая деталь плана точна.

— Маскарад. Черный галстук. Входная цена пятьдесят тысяч.

Идеально.

— Хорошая работа, — киваю я ему. — И у вас есть люди, о которых я просил?

Он ерзает на своем сиденье. — Да. Они ждут в VIP-зале. Мы обыскали их на предмет оружия.

— Хорошо. — Я встаю из кабинки. — Давай нанесем им визит.

— Нокс.

Я бросаю взгляд на Малкольма, который все еще сидит. — Что?

— Они не… им было позволено делать это до того, как ты начал. Тебе действительно нужно…

— Да. Это не подлежит обсуждению.

Тем не менее, раздражающий Альфа остается на своем месте. — Я не знаю, чувак. Это кажется неправильным.

Я медленно выдыхаю. — Встань.

Он повинуется, вздыхая.

— Позволь мне кое-что тебе объяснить, — мягко говорю я. — Люди там никчемные. Они не могут выполнять приказы, и им нравится мучить Омег, которые не могут сопротивляться. Они стоят нам денег. Ты хочешь оставаться богатым?

Малкольм неохотно кивает. — Да.

— Я бизнесмен, — продолжаю я. — Они привлекли меня для решения проблем. И одна из наших главных проблем — дефектный продукт. У тех мужчин нет концов с концами.

Он хранит молчание.

— Ты нужен мне как мускул на случай, если все пойдет наперекосяк. Следуй за мной.

Мы оба заходим в VIP-кабинку, где сидят три Альфы, смеясь между собой.

Я не утруждаю себя представлениями. Все они смотрят на меня, и прежде чем кто-либо из них успевает заговорить, я выпускаю три пули.

Никто ничего не замечает, когда они откидываются на спинки сидений.

Малкольм выругался у меня за спиной.

— Позаботьтесь о беспорядке, — просто говорю я, выходя из комнаты. — Увидимся завтра вечером.

ГЛАВА 22

МИА

У меня не осталось слов.

Он разбил мне сердце, когда отклонил мое предложение. Это разрывало мне грудь, стыд был таким сильным и болезненным, что у меня перехватило дыхание.

Я была глупой. Такой, такой глупой.

На мгновение мне показалось, что я вижу мужчину, доброту за монстром, но я ошиблась.

Он просто доставал меня, когда я была возбуждена. Конец.

Я предложила больше, чем следовало. Я рассказала ему свои секреты, отчаянно пытаясь наладить с ним контакт, и это было напрасно.

Глупая, глупая, еще раз глупая.

Я должна была подраться с ним за телефон. Я должна была разбить ему им лицо и выбить входную дверь.

Вместо этого я позволила ему заключить меня в объятия.

Я позволила ему утешать меня.

Теперь у нас меня шансов сбежать.

Это моя тюрьма. Моя позолоченная клетка.

Я сплю большую часть недели, но в субботу утром я просыпаюсь от чего-то за дверью спальни.

Это тонкая белая коробочка с черной вышитой бисером маской и запиской сверху, написанной идеальным почерком.

За тобой заедут в 19:00, надень это.

Его запах поблекший и несвежий. Его давно не было в доме.

И, черт возьми, я скучаю по нему.

Я открываю коробку и поднимаю папиросную бумагу, мой рот раскрывается при виде содержимого.

Внутри изумрудно-зеленое платье из