Возрождение Великой заклинательницы демонов - Ольга Ануфриева

— Я потерял большинство сил, сражаясь с демоническим скорпионом. Поэтому тебе, брат Шу Лан, придётся помочь Шу Цинь избавится от демонической пыли в её крови, — ответил Ян Дао.

— Я тоже потратил много сил для битвы, — задумчиво ответил Наньлан, — чтобы избежать неудачи, мне нужно попросить о помощи Фэнмина. Вдвоём мы точно справимся, — глава травников-алхимиков посмотрел на мастера заклинателей.

* * *

— Брат Шу Лан, Ян Мин, по моей команде посылайте максимально возможное количество своей ци в меридианы Шуцинь, — проинструктировал главу алхимиков и сына главы секты Жёлтой Змеечерепахи Шу Жун, становясь у изголовья больной. — Нужно будет непрерывно посылать её до тех пор, пока я не скажу прекратить. Справитесь?

— Я сделаю это, даже если сам свалюсь без чувств, как мой отец, — решительно ответил Фэнмин, сразу доставая и глотая увеличивающую ци пилюлю.

— Я потратил много эеергии во время битвы с призраками, но оставшихся запасов должно хватить, — Наньлан, глядя как Фэнмин глотает пилюлю ци, достал одну и для себя.

Довольно ухмыльнувшись при виде пышущего решимостью заклинателя, отец девушки взял её за запястья и скомандовал Наньлану начинать. Тот, сделав усиливающий жест, направил поток энергии в лежащее тело. Фэнмин повторил те же действия. Поначалу никакой реакции не последовало, но внезапно глаза девушки открылись, она застонала и задёргалась от боли.

— Не останавливайся, продолжай, — прошипел Шу Наньлан слегка опешившему Фэнмину, не прекращая посылать в цель поток ци, пока Шу Жун поворачивал тело дочери на бок. Из её рта хлынуло большое количество чёрной крови, тело сотрясал надсадный кашель.

Юноша, поглядывая на спокойного Наньлана, продолжил направлять свою ци в тело девушки, чувствуя, как запасы сил в его сосуде души, несмотря на действие пилюли, быстро иссякают. Шу Шуцинь вновь потеряла сознание. Контролирующий её пульс на запястьях Шу Жун долго прислушивался, и наконец, просигналил державшемуся из последних сил Фэнмину и уставшему не меньше брату Наньлану прекратить направлять свою ци, поставив лечебные иглы.

— У нас получилось? — спросил Ян Фэнмин, утирая пот со лба слегка дрожащей рукой. — С Цинь-эр всё будет в порядке?

— Ваша энергия ци очистила кровь и органы от демонической пыли, теперь ей нужен лишь покой, — устало ответил алхимик, присаживаясь рядом с девушкой. — Остальное мы выясним, когда моя дочь очнётся.

* * *

Всю ночь мать и отец давали дочери отвар из лечебных трав. Понемножку, по ложке, они с частыми промежутками отпаивали её и ставили иголки в необходимые акупунктурные точки. Шу Шуцинь глотала лекарство, но не просыпалась.

Ян Фэнмин тренировал свои навыки во дворе неподалёку, поскольку он сильно переживал за судьбу девушки, ему не спалось. Ду Манха раздражённо следила за ним. Несколько раз она предлагала ему пойти отдохнуть, но из-за Шуцинь Фэнмин отказывался.

* * *

— Гон Цзен-Хун! Я отправлю тебя обратно в преисподнюю! — прокричала Ли Шуцинь, удобно перехватывая правой рукой огромную, сверкающую сиреневой аурой боевую алебарду, после чего очертила ею полукруг в сторону гигантского чёрно-красного демона остриём блестящего, как зеркало, лезвия.

— Как ты смеешь так разговаривать со мной, вонючая обезьяна⁈ — разнёсся громогласный голос свирепого демона. — Ты не успеешь даже поднять своё хилое оружие, как я уже поглощу твою слабую человеческую душонку! Презренный кусок металла, которым ты размахиваешь, не сможет порубить даже овощи!

— На тебя моих умений хватит, кусок испражнений! Атака сияющего пламени! — с алебарды, направленной на врага, сорвался поток ярко-жёлтого огня, мигом преодолев расстояние до демона. Тот взмахнул лапой, и пламя бессильно растеклось по невидимой преграде, не дойдя до цели.

— С твоими-то жалкими навыками, ты не достойна даже прислуживать мне за столом, — демон взмахнул своим клинком, и место, где только-что стояла девушка, с гудением изрезали незримые лезвия, ей с трудом удалось отпрыгнуть, почуяв опасность, однако на одежде остались порезы. — Сначала я избавлюсь от тебя, а потом и от твоих жалких, бросивших тебя здесь одну спутников поодиночке. Готовься напитать мою лампу!

— Мои друзья ни за что не оставят меня! Такому жалкому существу, как ты, не понять, что такое дружба! Атака небесной стали! — Ли Шуцинь, используя цингун, ринулась с огромной скоростью на демона с алебардой наперевес, готовясь разрубить врага своей техникой. Тот, ухмыляясь, побежал ей навстречу, направив свой клинок остриём на едва касающуюся земли ногами, словно летящую фигуру.

В момент соприкосновения противников, меч и алебарда резко задвигались, раздавая и отражая удары. Не нанёся друг другу ни одной значительной раны, девушка и демон остановили движение, синхронно развернувшись навстречу.

— Ты даже слабее, чем я думал, — демон презрительно плюнул на землю, — это была лишь проверка твоих сил, моя следующая атака уничтожит тебя!

— Твой язык обгоняет твой меч, — усмехнулась Шуцинь, чувствуя, что только что избежала гибели лишь благодаря своей магической алебарде, ловкости и удаче. — Теперь понятно, как ты побеждаешь в сражении. Ты, наверно, так сильно хвастаешься, что твои противники бросают оружие и сдаются, лишь бы не слушать тебя больше! — из груди воительницы вырвался громкий презрительный смешок.

— Как смеет такая грубая ложь сходить с твоих уст? — разъярился демон, пылая огненной аурой от ярости. — Теперь я не убью тебя быстро, дерзкая Ли Шуцинь! Сначала ты познаешь боль и будешь просить прощения за свои слова!

Разгневанный противник не заметил вовремя быструю крылатую тень, упавшую на него с неба. Резко развернувшись и с трудом отразив направленный в шею удар крылатого Ницая, Цзен-Хун увернулся от второго, и разорвал дистанцию:

— Подлый отступник, вашему клану придётся понести наказание!

Бросив взгляд на девушку, он увидел подходящего к ней небожителя Гуаньди и прыгающих с верхушек бамбуковых деревьев четырёх сподвижников Ли Шуцинь:

— Это ещё не конец, — прорычал он, — я поглощу ваши души, и тогда никто не сравнится со мной. — На его месте возникло облако плотной пыли, клубясь и разлетаясь в стороны…

* * *

Когда женщина зашла в комнату с очередным медным тазом, наполненным водой, то увидела, что ее дочь уже не лежит, а сидит на своей резной деревянной кровати под легонько колышущимся от слабого ветра бежевым балдахином из невесомой полупрозрачной ткани. Её слабое хрупкое тело было сгорблено, будто под тяжестью навалившихся неприятностей. Кожа была ещё бледная, но от черных прожилок сосудов и следа не осталось. Шуцинь подняла усталый взгляд на мать, лицо девушки немного осунулось, а губы выглядели пересохшими, будто какая-то неведомая сила долгое время выпивала из неё жизненную энергию. Банцао