Я тебе не невеста, царевич! - Катя Водянова

– Хорошо, Велечка, – я не удержалась и подмигнула.

– Велечка?

– Вася? – вернула я ему интонации. – Мне не нравится, когда зовут мужским именем.

– Хорошо, извини, Кудесница, – он нахально улыбнулся и наклонился еще чуть сильнее, будто поцеловать собирался.

Я не выдержала, выставила перед собой руку и прищелкнула пальцами. Без воды оно, конечно, ворожилось не так легко, но все равно вышло. Магия закружилась, засияла вокруг нас, приводя в порядок внешность и меняя одежду. Набор этот я сшила давненько, но еще как-то не довелось опробовать в деле, все женихи и невесты приходили уже со своими нарядами.

Поэтому сейчас с интересом разглядывала переодетого и причесанного Велемира, такого непривычного в белоснежных расшитых одеждах. В них он выглядел куда старше и солиднее, я даже залюбовалась. Шли ему такие наряды: подчеркивали стать и ширину плеч, а еще – оттеняли темные, почти черные волосы.

– Ты очень красивая, знаешь, Кудесница? – произнес он, разглядывая меня.

Наверняка не врал, хорошую девушку сарафаном не испортишь. Как и легкой краской на лице, украшениями, прической.

– Вставай, а то наряд помнешь, – ответила я и протянула ему руку, как знак что за невестой неплохо бы и поухаживать. К примеру, поднять с травы, когда она в тяжеленом свадебном сарафане.

Велемир понятливо подскочил на ноги и осторожно потянул вверх меня.

– Спасибо, – произнес он.

– Но учти, я особенно не рада и до сих пор злюсь.

– Злись, ты так еще красивее.

Глава 10

Столица встретила нас распахнутыми воротами, стражники на которых учтиво поприветствовали Велемира и, кажется, скисли при виде Снежка. А зря: для него я тоже расстаралась: вытащила один из свадебных костюмов, насыщенно-голубой, как раз под цвет его глаз. Бард в нем вышел даже с избытком ослепительным, девушки так и сворачивали головы вслед. И ехавшая рядом с ним Любаша их не особенно смущала. Та тоже так и сияла, предчувствуя, сколько всего можно продать в таком большом городе.

В целом же встреча с Лукоморьем вышла радушной, но не слишком торжественной. При виде царевича горожане уважительно расступались, но и особенной радости не выказывали. Оно и не удивительно: Велемир куда больше времени проводил в разъездах по Тридевятому, чем сидел в столице. А какое дело местным до того, что где-то там в далекой глухомани уничтожили монстра, таскавшего детей? Или же разбойничья банда ушла под справедливый суд? Что тебя не касается, о том и думать не стоит.

Я же поймала себя на этих мыслях и одернула. Значит, переживаю о том, любит ли народ царевича? Которого мне, вообще-то, ненавидеть положено?

Велемир не особенно глазел по сторонам, упрямо ехал к царскому дворцу, наверняка бы и коня пришпорил, если бы посчитал это приличным. Куда только несется? Что-то не похож он на тоскующего сына, который спешит припасть к отцовской груди.

Я бы, напротив, предпочла ехать помедленнее, как-то волнительно было встречаться с царем. Но лошадка неумолимо шагала вперед, пока мы не остановились на небольшой площади за стенами дворца. Здесь тоже хватало стражи, выстроившейся по кругу, а в центре площади с крайне важным видом стоял сам царь.

И сразу стало понятно, на кого похож Велемир. Ратмир Берендеевич был выше и поплотнее, но такой же смуглый и темноволосый, как и сын. По его окладистой бороде стекали две седые полосы, а взгляд был тяжелым, испытующим. До моего папеньки, правда, в этом деле не дотягивал, поэтому и смутить не смог.

Я дождалась, пока Велемир поможет мне слезть с лошади, затем взяла женишка за руку и пошла на поклон к царю, позади которого статуями застыли советники. Ратмир посмотрел на нас и нахмурил брови, будто и не рад был видеть, затем обошел по кругу, вернулся на прежнее место и постановил.

– Ладная девица. Где украл?

Вот знает он сыночка, знает! Мысленно я хохотала, а на деле – застенчиво тупила взор, как и положено хорошей невесте. Надеюсь, царь оценит мое лицедейство.

– Сама пришла, – с наглой ухмылкой ответил ему Велемир.

И ведь не соврал же! Сама пришла, только не за тем, чтобы себя в невесты предложить, планы у меня были другими. Но я решила не спорить, только сделала себе мысленную зарубку потом подколоть царевича.

– То у нее в голове помутилось, – махнул рукой царь, затем перевел взгляд на Инея с Любашей. – Скомороха зачем за собой притащил? И эту, десятипудовую?

Любаша густо покраснела и попыталась сжаться в комок, к тому же на коне сидела по-дамски, свесив обе ноги в одну сторону, оттого никак не могла слезть, придавленная тяжелым, расшитым сарафаном. Тоже из моих запасов, кстати, чтобы по цвету с прочими гармонировал.

Велемир невозмутимо подошел к ней и легко, будто не напрягаясь, вынул из седла и поставил на землю. Потом шепнул что-то, отчего Любаша вначале недоверчиво на него поглядела, затем просияла и снова распрямилась, гордо выпятив грудь.

– А у Лукоморье нынче пуд за два? – в пустоту спросил Велемир. – Или привычно стало девиц не кормить, а то вдруг силушки поднять не хватит?

Царь ему не ответил, но, могу поспорить, чему-то улыбнулся и сделал нам знак, чтобы мы отходили в сторону. Велемир тут же оказался рядом и увел меня, а рядом сами собой выросли Снежок, Любаша и конь. Тот чуть не оттяпал пальцы мальчишке, попытавшемуся забрать его на конюшни, и самостоятельно утопал за наши спины.

Меж тем над улицами Лукоморья разнеслись радостные вскрики, потом заиграла музыка и послышались песни. Могу поспорить, один из царевичей едет, причем к выбору невесты он отнесся куда основательнее, а не поймал колечком первую встречную сваху.

Вскоре площадь перед дворцом заполонил народ. Музыканты, танцоры и веселые девицы, что разбрасывали всюду розовые лепестки и ленты, а то и мелкие монеты. Даже хмурые царские советники улыбались, глядя на них и невольно притопывали ногой в такт.

Затем через ворота въехал и сам царевич, видимо, старший, Дмитр. Выглядел он точной копией царя, только моложе и легче, даже бороду отращивал наверняка в подражание отцу. И невеста была ему под стать: высокая, статная, с тяжелым властным взглядом. Только что светлая, точно вылепленная из горного снега. Подумалось, что соотечественница Инея, а то и какая-нибудь дальняя родня, так они были похожи.

– Принцесса Альма, – пояснил бард. – Единственная дочь короля Брайана, из Северного королевства.

Мысленно я присвистнула. Северное не имело своего номера, потому как было велико, занимая всю долину у драконьих