Мой муж – Тёмный Властелин и другие бытовые проблемы - Юлия Арниева

Я хотела возразить, но он был прав. Вместо этого я встала, плеснула в лицо воды и попыталась хоть как-то пригладить волосы. Безуспешно. Они торчали упрямыми космами, отказываясь подчиняться.

— Отлично, — пробормотала я, глядя на своё отражение в мутном осколке зеркала, найденном вчера среди хлама. — Похожа на помесь бродяги и сумасшедшей.

— Идеальный образ местной ведьмы, — одобрил Яспер.

Строители появились около полудня. Я услышала их приближение задолго до того, как они вышли на поляну — сова ухнула три раза, давая сигнал тревоги. Том, исполняя мой приказ, тотчас послушно скрылся за деревьями. Яспер скрылся за большим кустом неподалёку от дома, откуда собирался наблюдать за происходящим.

А я вышла на крыльцо, скрестила руки на груди и постаралась изобразить на лице выражение холодного высокомерия. Внутри же колотилось сердце, и ладони вспотели от нервов.

Первым показался Конрад, за ним: трое крепких мужиков с топорами и мешками с инструментами. И последним — невысокий, коренастый мужчина лет пятидесяти с седеющей бородой и цепким, умным взглядом. Мастер Бруно, надо полагать.

— Госпожа ведьма, — Конрад поклонился, явно нервничая. — Привёл, как обещал. Это Бруно-мастер, лучший строитель в округе. А это его помощники — Ханс, Вилли и Курт.

Помощники дружно поклонились, не поднимая глаз. Только Бруно смотрел на меня прямо, изучающе, и в его взгляде читалось скорее любопытство, чем страх.

— Здравствуйте, — сказала я, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо. — Проходите. Осмотрите дом, скажите, что и как нужно делать.

— С вашего позволения, госпожа, — Бруно кивнул и первым поднялся на крыльцо.

Остальные последовали за ним, но держались позади, явно опасаясь. Бруно же методично обошёл комнату, простукивая стены, заглядывая в печь, проверяя балки на потолке. Время от времени он что-то бормотал себе под нос, записывая заметки на дощечке с помощью угольного карандаша.

— Крыша требует основательного ремонта, — наконец произнёс он. — Половина балок прогнила, черепица осыпалась. Окна — все рамы сгнили, стёкол нет. Печь… — он присвистнул, заглянув в трубу. — Печь забита сажей и птичьими гнёздами. Чудо, что вы ещё не устроили пожар, когда пытались её топить.

Я покраснела, вспомнив вчерашний дымовой кошмар.

— А пристройка? — спросила я, меняя тему. — Возможно сделать?

— Возможно, — кивнул Бруно. — Но это дело не быстрое. Недели три, если погода не подведёт. И денег понадобится…

— Деньги есть, — перебила я. — Главное, чтобы было сделано как следует.

Бруно окинул меня оценивающим взглядом.

— А вы, госпожа, правда, ведьма? — неожиданно спросил он. — Или просто в старый дом заселились?

Его помощники ахнули от такой дерзости. Конрад побледнел. А я… я растерялась. Впервые кто-то задал мне прямой вопрос.

— А ты сомневаешься? — холодно спросила я, поднимая бровь.

— Старая Мирита была ведьмой настоящей. Вылечить могла, проклясть могла, погоду менять умела. А вы… молодая больно. И не местная. Акцент у вас чужестран… — недоговорил мастер, отшатнувшись от окна, в которое бесшумно, словно призрак, влетела сова. Она сделала круг над головами строителей и уселась на балку прямо над Бруно. Повернула голову на сто восемьдесят градусов и ухнула, тем самым мёртвым, булькающим звуком.

Эффект был мгновенным. Помощники с воплями шарахнулись к стенам. Конрад упал на колени, бормоча молитвы. Только Бруно остался стоять, хотя лицо его побледнело, а в глазах мелькнул неподдельный страх.

— Вот и ответ на твой вопрос, — спокойно сказала я, хотя внутри ликовала. — Других доказательств, я полагаю, не требуется?

— Нет, госпожа, — хрипло ответил Бруно, не сводя глаз с совы.

— Тогда приступайте к работе. Чем быстрее начнёте, тем быстрее закончите.

Строители принялись за дело с опаской, но усердно. Бруно распределил обязанности: Ханс и Вилли полезли на крышу оценивать повреждения, Курт занялся окнами, а сам мастер углубился в изучение печи. Я наблюдала за их работой с крыльца, пытаясь выглядеть отстранённой и загадочной, хотя на самом деле просто не знала, чем себя занять.

Сова продолжала сидеть на балке, время от времени поворачивая голову и пугая рабочих. Я уже подумывала отправить её куда-нибудь подальше, когда на поляну вышла девушка.

Она была молодой, лет восемнадцати, с круглым румяным лицом и светлыми косами, заплетёнными вокруг головы. В руках она держала корзинку, прикрытую чистым полотенцем. Увидев меня, девушка замерла на краю поляны, явно не решаясь подойти ближе.

— Госпожа ведьма, — тихо позвала она. — Можно с вами поговорить?

Все строители как по команде прекратили работу и уставились на неё, потом на меня. Я почувствовала знакомый холодок паники. Проситель. Первый проситель. Который ждёт от меня… чего? Чуда? Помощи?

— Подойди, — приказала я, делая вид, что совершенно спокойна.

Девушка торопливо пересекла поляну и остановилась у крыльца, опустив глаза.

— Я… я Марта, — представилась она, переминаясь с ноги на ногу. — Из деревни. Принесла вам масла и яиц, в благодарность за то, что поселились в нашем краю…

Она протянула корзинку, но я видела, что дело не только в подарках. Девушка нервничала, краснела, что-то явно хотела сказать, но не решалась.

— Говори уж, зачем пришла.

Марта покраснела ещё сильнее и быстро заговорила:

— Я хотела… есть у нас в соседней деревне парень. Йохан его зовут. Мы с ним… то есть, я думала… — она запуталась в словах и выпалила: — Я хочу, чтобы вы мне приворот сделали!

Повисла тишина. Строители перестали даже дышать, прислушиваясь. А я почувствовала, как у меня задёргался глаз.

— Приворот, — медленно повторила я.

— Да! — с надеждой кивнула Марта. — Чтобы он меня полюбил! Чтобы не мог жить без меня!

— Нет, — твёрдо сказала я.

Девушка отшатнулась, словно я ударила её.

— Но… почему?

— Потому что так нельзя, — я спустилась с крыльца и посмотрела ей прямо в глаза. — Приворот — это насилие над чужой волей. Ты хочешь, чтобы он любил тебя по-настоящему или чтобы был твоей марионеткой?

— По-настоящему, но…

— Никаких «но», — перебила я. — Насильно мил не будешь. Это старая, как мир, истина.

Марта упрямо сжала губы.

— А может, вы просто не умеете? — вызывающе спросила она. — Старая Мирита умела.