Путешествие Иранон - Мелисса Альсури

— Раздевайся.

Дождавшись подтверждения торговца, я послушно снимаю балахон, оставшись стоять обнаженным.

— Покрутись.

Вновь получив кивок от хозяина, неспешно делаю оборот. Женщина разочарованно цокает языком и садится обратно в кресло.

— Дороговато, хоть и сложен неплохо, но, чтобы он попал к тебе, Марк, его придется сначала откормить и потренировать, иначе и дня не выдержит.

— Ну, а тебе-то, Дария, он нравится?

— Если талант будет действительно выше среднего…

Торговец тут же вклинился в разговор.

— Будет! Конечно, будет! Госпожа, он станет отличным учеником, уверяю вас. Найти рабов хотя бы со средним даром сейчас довольно сложно, и работают они только по контракту.

— Но целая страница Некрономикона, мне кажется, это слишком. Была б хотя бы половина или уже переписанная страница.

Марк всплеснул руками и наклонился к женщине.

— Дария, ну ты же знаешь их наизусть!

— Мне жалко разбазаривать свое наследство на рабов.

— Но какой раб! Дорогая, где ты еще найдешь такого? Ты только посмотри на него, его ж к рукам приберет тот же Тахир, а ты опомниться не успеешь, как у мальчишки отвалится нос, — немного помедлив, мужчина заговорщицки улыбается. — А хочешь, я из своего запаса страницу отдам?

— Марк! У тебя же их совсем немного.

— Это будет моим подарком на годовщину любимой жене.

Глаза Дарии засияли. Быстро поцеловав мужа в висок, она вновь подошла ко мне и, приподняв за подбородок, осмотрела лицо.

— Он будет славным украшением, и, если повезет, сильным учеником. Лайя, подготовь ему комнату рядом с нашей и приведи мальчика в порядок.

Помощница, в таком же как у меня ошейнике, вошла в комнату и, собрав мои вещи, увела в новую жизнь.

Дни проходили достаточно насыщенно. Утром, с рассветом солнца, я обязан был приходить в огромную застекленную оранжерею, где мой хозяин днями напролёт творил, рисуя картины. Не обременяя себя одеждой или украшениями, всегда ходил только в шароварах и, лишь иногда, по настроению разрисовывал различными узорами свои руки и плечи хной. Витиеватые рисунки притягивали взгляд, и, даже не понимая толком эту красоту, я заглядывался, как плавно перетекают линии на загорелой коже, благо времени для этого было полно, ибо моей обязанностью стало позирование для этого художника.

Картины Марка всегда были яркими, но удивительно гармоничными. В качестве фона всегда выступало сплетенное полотно из различных тканей и листьев растений, их мужчина всегда объединял так, что глаз невольно цеплялся, исследуя общий узор. Люди, чаще всего обнаженные, сидящие перед этим полотном, изображались будто светящимися изнутри, строптиво, с вызовом или самодовольством смотря на зрителя. Они на картинах были главной деталью, на которой дольше всего ты задержишь взор, устав, сбежав от сложного рисунка позади и невольно вынужденный рассмотреть каждый изгиб чужого тела. Марк умел подметить саму суть души, ту самую волю, что, к сожалению, была сломана у других или подавлена, как у меня. Из-за этого рисунки с моим участием оставались лишь набросками, а хозяин все чаще заводил разговор о том, чтобы снять мой ошейник.

После обеда моим временем владела Дария, почти сходу заставившая учить странные символы, руны и письмена. Иногда казалось, что эта женщина решила запихнуть в мою голову все свои знания, но даже так поток информации не заканчивался, и, без возможности отказать, я запоминал все, что она просила. Ее лаборатория занимала половину этажа и еще часть подвала, где хранился живой материал. С первых месяцев я получил в руки скальпель и учился добывать для хозяйки определенные части тела, попутно изучая анатомию на чужих примерах. Со временем я мог делать это профессионально, чуть ли не с закрытыми глазами, и тогда задания усложнились: Дария начала показывать мне демонов, которых собственноручно доставала из-за завесы, места, куда по преданиям сослали всех чудовищ, что пришли из другого мира и напали на первых людей еще три тысячи лет назад. Странные, зачастую аморфные твари содержались в отдельных клетках с множеством ограничений магии. Их, черных склизких и безумно уродливых, хозяйка обожала чуть ли не больше, чем людей, ее окружавших. Зачастую, она днями напролет возилась с ними, заставляя отращивать новые конечности и части тел, вынуждая принимать новые странные и неприятные формы. Иногда, смотря на эти издевательства, я ощущал какое-то смутное узнавание и близость к этим тварям, ибо мое тело и сознание хозяева также меняли и выкручивали в угоду своим представлениям.

Так прошло время до моего шестнадцатилетия.

Хозяева изначально планировали освободить меня лишь в восемнадцать, но нетерпение Марка и всё большая нагрузка в лаборатории Дарии заставили их пересмотреть свои планы.

Я не знал, действительно ли они использовали мой настоящий день рождения или выбрали дату сами, но впервые за то время пока я находился в этом доме, мне решили устроить праздник.

Гостей не было, но главную гостиную украсили цветами, зажгли благовония и накрыли достаточно большой стол, изобиловавший разнообразной едой, а я смотрел на всё это и не мог понять, зачем?

Присев в одно из кресел в гостиной, я послушно дожидался пока меня позовут или дадут задание, пока Марк самозабвенно занимался последними приготовлениями, искренне наслаждаясь расстановкой мелочей и украшениями. Еще раньше, пару месяцев назад, он разукрасил пол гостиной цветастой мозаикой, изображавшей сплетенные лозы плюща и винограда. Мелкие остроконечные листочки в беспорядке разрослись по всей комнате, но стоило лишь приглядеться, как в хаосе тонких стеблей угадывались надписи, лица и даже небольшие детали старых сказок и мифов, такие как мешочек с песком, красные яблоки или длинные золотые косы запутавшиеся в ветвях.

Каждый раз оказываясь в этом месте предоставленный сам себе, я засматривался на рисунок в какой-то странной потребности найти хоть что-то в нем, что говорило бы про меня. Так и сейчас, я бездумно искал след своей души в напольном узоре.

Спустя несколько минут к нам присоединилась и Дария, настолько тихая и задумчивая, что я едва не пропустил ее появление.

— М-м, я как-то не рассчитывала на такое количество блюд и… Марк ты придумал ему имя? У меня это как-то вылетело из головы.

Хозяйка прошла ко мне и рассеяно потрепала по голове, запустив руку в волосы. Хозяин, неохотно