Под предлогом ненависти - Нетта Хайд

– Летти, это не шутка.

Уровень моего удивление бьет по вискам, проникая глубоко в мозг и не позволяя ему проанализировать и понять правдивы ли ее слова. Улыбка медленно сползает с моего лица, когда до меня окончательно доходит смысл ее предложения.

– Что это значит? – недоверчиво качаю головой, не в состоянии даже моргнуть. – У меня есть родители. У меня есть ты.

– Ты ведь прекрасно знаешь, что я не родная тебе, – говорит она, протягивая свою руку к моей, но я ее отдергиваю, будто меня прошибает током до самых костей от ее признания. – Мне жаль, что ты узнаешь об этом так, но эти люди… они очень хорошие. Я долгое время выбирала подходящих для тебя. Они достаточно обеспечены и смогут позаботиться о тебе намного лучше меня.

– А меня спросить ты не хочешь? Может быть, лучше узнать, чего я хочу? – спрашиваю я, чувствуя, как начинаю задыхаться от желания спрятаться как можно дальше. – Мне почти восемнадцать, Жасмин. Какой смысл отдавать меня кому-то другому?

– У нас не хватает денег, Летти…

– Все дело в деньгах?! – очередная нездоровая ухмылка проскальзывает на моих губах. – Ты сейчас серьезно?

– Ты не поняла…

– О, я, кажется, все правильно поняла, – перебиваю я, ощущая, как что-то тяжелое падает на мою грудную клетку. – Тебе достаточно предложили? Хватит на жизнь без меня?

– Что?! – удивляется она, ее глаза расширяются, а нижняя губа начинает подрагивать. – Летти, мне никто ничего не предлагал.

– Хочешь, я пойду работать, чтобы тебе хватило денег? Хочешь, я не буду поступать в колледж? Почему ты не можешь подождать три чертовых месяца? Всего три месяца, и я свалю?!

– Я не могу, – говорит она, громко сглатывая и переводя взгляд на экран ноутбука. – Мы уже обо всем договорились. Вот твои новые опекуны, – сообщает она, разворачивая ко мне ноутбук. – В суде ты скажешь «да» и согласишься на все. Это только ради тебя, ради твоего будущего и твоей лучшей жизни.

Я не смотрю. Мне плевать. Не хочу знать. Не хочу сейчас думать о том, что моя тетя продала меня. Поэтому я подрываюсь на ноги и, не слушая ее уговоры, вылетаю на улицу, желая насытить легкие воздухом.

Еще сегодня утром – да что уж там, – еще пятнадцать минут назад я думала о том, что живу в семье, где совсем другие ценности. А по факту оказалось, что я просто товар, который вовремя можно впихнуть людям побогаче.

Потрясающе.

*настоящее время*

В ту ночь я впервые проиграла.

Не только в гонках, но и в своей вере в людей, которые меня окружают.

Я упала с байка перед финишной полосой и счесала себе колени, руки и каким-то образом лоб, хотя на мне была защитная экипировка и мотошлем.

А на протяжении двух недель я с равнодушным выражением лица давала согласие на все, что мне говорили представители закона… ради моей лучшей жизни, как сказала Жасмин.

Я решила не расстраивать ее и ее планы, касаемо избавления от меня, поэтому в конечном счете сдалась. Но лишь для того, чтобы иметь возможность сбежать подальше от нее и опекунов, на которых я так и не взглянула, решив, что мне нет до этого дела.

Когда Жасмин провожала меня на самолет, первая моя мысль была такой: приземлиться в аэропорту Лос-Анджелеса и свалить как можно скорее. Мне было все равно на то, каким образом я собираюсь продолжать жить, имея в кармане всего двести четыре доллара.

Но моя жизнь осуществляется по принципу: хочешь жить – умей вертеться. Поэтому мне было бы несложно устроиться на работу в какую-то забегаловку или заниматься тем, что я умею. Но мой план провалился в минуту, когда с борта самолета меня взяли под руки и отвели к человеку во всем черном с табличкой «Скарлетт Скай».

Это не значило, что я не сбегу и буду покорно вести образ девочки-цветочка. Это значило лишь то, что свой побег я осуществлю немного позже.

Например, сейчас.

– Можете остановить машину? – прошу я, схватившись за подголовник водительского кресла одной рукой и смотря на темнокожего водителя практически в упор.

– Извините, но пока мы не окажемся в пункте отдыха, я не имею права останавливать движение, – сухо произносит он, не отрывая своего взора от дороги.

– А если я хочу в туалет? Мне в окно сходить или мочиться на сиденье? – спрашиваю я, продолжая следить за его профилем.

– Мисс Скай, пожалуйста, потерпите десять минут.

Десять минут. И будет возможность свалить. Это стоит ожидания.

Вздохнув, я опускаю голову на спинку сиденья и поворачиваюсь к окну.

Красивые пейзажи Лос-Анджелеса мелькают перед глазами как кадры из какого-то голливудского фильма. Жизнь здесь совершенно непохожа на жизнь в Детройте. Взять хотя бы райские пальмы, растущие на каждом углу, и запах океана, витающий в воздухе. Но мне это не нравится. Меня воротит от этого. Куда не взгляни – везде парит роскошь, каждый угол просто кричит о денежном изобилии.

– Это даже не роскошь, – бормочу я себе под нос, рассматривая улицы, заполненные идеально вычищенными машинами, ухоженными фасадами зданий и людьми, будто сошедшими с обложки модного журнала. – Это какой-то выставочный зал, где все покупается и продается. Искусственные улыбки. Надуманные разговоры. Показушный блеск.

Сосредотачиваюсь на своей мимолетной злости, пытаясь не замечать, как мужчина в водительском кресле косится на меня. Его взгляд кратковременный, но тяжелый. Он явно слушает каждое слово, несмотря на свой нейтральный тон и внешнюю невозмутимость.

Автомобиль слегка замедляется, и я провожаю глазами группу туристов, замерших у знаменитой вывески с надписью «Hollywood». Телефоны устремлены вверх, пальцы судорожно жмут кнопки, словно им платят за количество снимков.

Тупо. Здесь все для картинок и фильтров, не для жизни.

– Вам не нравится Лос-Анджелес, мисс Скай?

Я отрываюсь от окна и смотрю прямо на него.

– А вы что, детектив, подслушивающий обрывки чужого внутреннего монолога?

– Просто заметил, как вы изучаете пейзажи. – Он переводит взгляд вперед, дергая уголком рта. – Для тех, кто здесь оказывается впервые, все это либо вдохновляет, либо… удручает.

– Ну, угадайте, к какому типу я отношусь? – слегка насмешливо бросаю я, скрестив руки на груди.

Он не отвечает. Конечно. Вместо слов он продолжает вести машину, а я снова возвращаюсь к своему единственному интересному занятию – пялиться в окно и мечтать о побеге.

– Мы приехали, – произносит он, заглушая двигатель автомобиля. – Остановка не более пятнадцати минут.

– Спасибо, – кивком благодарю его и тянусь за своим рюкзаком.

– Вещи можете оставить, –