Непокорная попаданка ректора - Валентина Гордова

к Стейну. Там чётко прописано, что мне запрещается кому-либо сообщать детали своего перемещения в этот мир и жизни до поступления. Настоящие детали, конечно же. Аван для того всем истории и выдумал, чтобы мы рассказывали исключительно их.

Нет. Я не пойду.

– Не испытывайте моё терпение, – откровенно угрожающе произнёс Дарен Дорнан.

Я сглотнула, хорошо понимая, что он не шутит и даже не думает. Он здесь, чтобы исполнить задуманное. С моим согласием или без него. Если откажусь сотрудничать – он заставит, но своего добьётся.

В груди зашевелилась пока ещё лёгкая паника.

– Я не могу, – сказала чистую правду, насупившись.

– Вы издеваетесь? – рыкнул король, с хрустом сжимая руку в кулак, медленно опуская её и поворачиваясь ко мне всем телом.

– Нет, – грустно и честно ответила я.

Очень боялась, что сейчас мужчина набросится на меня, как хищник на несчастную беззащитную овечку, и растерзает. Но он стоял на месте, молчал и гневно взирал на меня.

А потом вдруг сдержанно спросил:

– Вы можете объяснить, почему не можете пойти со мной?

Я вздрогнула и вскинула голову. Боюсь, не сумела скрыть из глаз надежды на то, что он всё поймёт и отстанет.

– Нет, – сказала уже бодрее, глядя на него теперь уже без страха и негодования, а с искренним ожиданием ещё одного правильного вопроса.

Давайте, ваше величество, вы же умный человек!

И он, подтверждая это, медленно кивнул и спросил:

– Причина принципиальная?

Я улыбнулась от радости и замотала головой.

– Вы чего-то опасаетесь? – дотошно уточнил Дарен, и сам понимая, что подбирается всё ближе к истине.

Я задумалась, метнув взгляд к потолку и медленно неопределённо склонив голову к плечу.

– Я понял, – прервал он мои мыслительные потуги, – вы в том числе опасаетесь.

Я закивала снова, глядя на него едва ли не с восторгом. Даже подобралась к нему чуть поближе, сложив руки в замочек у груди и искренне надеясь, что он всё поймёт.

И, главное, я договор не нарушу! И короля злить перестану, если он всё поймёт. Или почти всё.

Хорошо, что он мне, судя по виду, верил.

– Хорошо, – он снова коротко кивнул, – причина магическая?

Бинго! Или как тут говорят?

Короче, я едва ли не запрыгала на месте от радости, интенсивно закивав.

Но вот его величество моей радости не разделял. Напротив, он помрачнел сильнее прочего, глухо выругался и прикрыл глаза.

Я прыгать перестала и в целом притихла, запоздало осознавая то, о чём он подумал сразу – это проблема. В смысле, для меня это изначально было проблемой, а понимание короля, наоборот, маленьким шагом на пути к решению. А вот для него да, это стало проблемой.

– Мне жаль, – скромненько и, главное, честно сказала я, – меня втянули против воли.

Его величество открыл глаза и впервые без каких-либо негативных эмоций посмотрел на меня. Просто очень устало.

Я куснула нижнюю губу, придумывая, как бы намекнуть, и в итоге сказала:

– Мой родной язык – русский.

И посмотрела на него. Выразительно и вопросительно.

И он понял. Я по глазам видела, что понял. Глянул на книги у меня за спиной и тяжело вздохнул.

– Вы умеете читать, – не вопрос, – и изучили основы магии. При поступлении в другое учебное заведение вам пришлось бы сообщить имя вашего магического опекуна. Для выплат для иномирян.

Я задумалась, затем кивнула и отвернулась от него. Опустив голову, подняла руку и залезла большим и указательным пальцами в декольте, где хранила все имеющиеся у меня документы, свернув их трубочкой.

Свидетельство о магическом опекуне у меня тоже было. Я его спрятала, потому что знала, что при поступлении ни за что не стану его указывать.

Копия магического договора со Стейном тоже была у меня. И да, тоже хранилась там же. Её я поправила, оставив на месте, и никак не ожидала, что прямо у меня над плечом прозвучит любопытное:

– А там что?

Я вздрогнула от неожиданности и дёрнулась в сторону, из-за чего врезалась в книжный шкаф и зашипела. От боли и негодования.

– Вы что делаете? – потребовала у незаметно подкравшегося короля, потирая ушибленное плечо.

Он не смутился, наоборот, посерьёзнел и притянул меня за руку к себе, невозмутимо ответив:

– Любуюсь. Вы, в конце концов, моя жена. К слову, когда мы наедине, будем обращаться друг к другу на «ты». Я Дарен.

Его ладони легли на мои плечи. Одна – удерживая, а вот вторая была осторожна и едва касалась ткани платья.

– Я против того, чтобы вы меня трогали! – прошипела нервно, пытаясь вырваться, потому что ощущала себя в его руках крайне неуютно и беззащитно. – И чтобы вы… подсматривали!

– Любовался, – снисходительно исправил мужчина, от руки которого начала исходить приятная прохлада, мгновенно снявшая боль в моём плече. – И не вы, а ты.

Я ничего не ответила, мрачно вздёрнув подбородок и сверкая на него гневным взглядом снизу вверх.

– Откуда ты такая упрямая? – вдруг вроде как даже искренне подивился король. И сам же задал другой вопрос: – Так что там?

Он кивнул головой и попытался заглянуть мне в декольте.

Я тут же прижала ладонь к груди, пряча вырез, и гневно воззрилась на короля.

А он вдруг улыбнулся. Так, словно был совсем не против побороть моё сопротивление и лично достать документ из моего корсета.

Глава 10

– Это личное! – с нажимом произнесла я, ещё сильнее прижимая руку к груди.

И выставила перед собой документ о магическом опекуне, как защиту. Я правда надеялась, что меня это спасёт, но его величество легко выхватил бумажную трубочку из моих пальцев и небрежно засунул её в задний карман брюк, после чего вернул руку на моё плечо.

– У супругов нет ничего личного друг от друга, – явно издеваясь, заявил он.

Я насупилась и затихла.

Не знаю, что он делал своей рукой, но ощущения мне нравились. Успокаивали.

– И всё же ты невероятно упряма, – сокрушённо покачал он головой.

– Вы первый начали, – хмуро заметила я. И добавила обиженно. – Рычали на меня. А на меня нельзя рычать!

– Я учту, – он серьёзно кивнул, не убирая рук и глядя на моё пострадавшее от удара плечо. – И в свою очередь не потерплю неповиновения.

Он поднял внимательный взгляд на мои глаза, а я сморщилась и досадливо их опустила.

Молчим. Холода от мужской руки больше не было, оно теперь сменилось лёгким согревающим теплом. И боли не было тоже. Только лёгкое смущение во мне от его близости и его ладоней на моих плечах. Они такие широкие и тяжёлые. Подумалось, что