По праву крови - Ксения Родионова

Выдох. Я набирался смелости сказать слова, которые, вероятно, задуют это пламя.

— Прежде чем мы… ты откроешь его, — моя пальцы осторожно сжались вокруг её рук, — позволь мне объясниться.

Она недовольно тряхнула головой. Волосы каскадом скрыли лицо, пока она не вздохнула и не откинула их взмахом головы.

— Не надо. Я всё понимаю.

— Нет, Анна, — я не давал ей отстраниться. Не сейчас. — Я не имею никакого права решать за тебя, что и как делать, и тем более, допускать даже мысль о том, что мог бы наказать тебя за что-то, — пока я говорил, она старательно пыталась не смотреть мне в глаза.

— Извинения приняты, — нетерпеливо бросила наконец.

— Погоди, — неуверенно коснулся её щеки. — Я ещё не попросил прощения… Ты для меня — самый важный человек, твоя безопасность… Я бы не хотел, чтобы ты в будущем рисковала. Я не… Не знаю, что я буду делать, если с тобой что-то случится. Прости меня за то, что я сделал сегодня. За мои слова. За то, что было… — тяжелый вздох, — в постели.

Она молча кивнул. Я закрыл глаза и прижался лбом к её лбу.

— Прости…

Дав мне несколько мгновений тихой близости она наконец отступила, выскользнув из моих рук, и я не противился.

— Уже знаешь комбинацию? — спросил я, перевёл взгляд на проклятый криптекс в её руках.

Анна с радостью ухватилась за новую тему. Неловкость моей исповеди всё ещё висела в воздухе.

— Догадываюсь.

Она торопилась сбежать от меня, села за стол отца и подставила криптекс под тусклый свет настольной лампы. Я не сокращал дистанцию. Анна стала вращать кольца.

— Смотри, — она поманила меня в себе, я сел рядом. — Здесь всё неожиданно просто. Соединяем бороздки… — её пальцы ловко подгоняли кольца друг к другу, пока узор на них не выстроился в единую картинку. Улыбка озарила её лицо. И вот она протянула мне криптекс. — Открывай!

Мог ли я расценивать это как жест примирения? Приняв цилиндр из её рук, я осторожно потянул за один конец, он мягко поддался, обнажая резную деталь, похожую на причудливый ключ.

— Это ключ?

— Ага, — она прикусила губу, сдерживая возбуждение. — И я знаю, что такое дом без окон из папиного письма.

Я и не сомневался. Анна, наверняка, всё это время обдумывала содержание послания из шкатулки с понятными только ей подсказками.

— Мы отправляемся в поход!

Удивление. Я был готов к тайной лаборатории, секретному сейфу в библиотеке или закопанному в саду сундуку.

— Поход?

— Придётся попотеть, мистер Уильямс.

— Ты имеешь в виду настоящий поход, с рюкзаками и тому подобным?

— Определённо! Нам предстоит немного побродить по дикой местности.

День ещё только начинал зарождаться в предрассветной мгле, а мы уже паковали палатку, припасы и спальные мешки.

— Мы столько всего берём. Ты собралась на неделю туда?

Осуждающий взгляд на меня исподлобья:

— Подготовка никогда не лишняя, — сказала Анна и уложила в свой рюкзак завернутый в ткань нарезанный хлеб и вяленое мясо.

— Сказала та, кто мастерски импровизирует при совершении непоправимых глупостей.

— Ещё слово на этот счёт, и я передумаю брать тебя с собой. Будешь сидеть дома и кусать локти, переживая, как же я там без тебя — защитника — справлюсь, — яда в этих словах хватило бы на убийство хорька или кролика.

— Понял.

Решил ретироваться к плите и приготовить завтрак. Перед дорогой нужно подкрепиться. Я готовил овсянку, пока Анна заканчивала сборы, раз уж она такая сведущая в вопросах походных реалий. Мои вылазки в поле в основном были короткими и налегке. Меня редко отправляли в долгие миссии за пределами города — я должен был добыть всю информацию о работе Демаре. Часть меня изо всех сил жаждала оттянуть момент выхода.

Анна вскоре вернулась на кухню в удобных штанах, рубашке и грубых на вид, надёжных ботинках. На стул положила две куртки. Одна из них предназначалась для меня.

— По лесу в пальто неудобно бродить, — пояснила она, встретив мой недоумевающий взгляд. — Куртка отца. Должна подойти тебе.

— Спасибо.

Опять тихая забота. Забота, которой я не заслужил. Я вернулся к завтраку, разложил кашу по тарелками, добавил орехи и сушёные ягоды. Анна принялась поглощать еду со скоростью голодного зверя. Пока я разливал по кружкам кофе, успела расправиться с большей частью своей порции.

— Куда спешишь? Не думаю, что твой клад убежит, пока ты жуёшь бутерброд, — прокомментировал я молниеносное проглатывание хлеба с ломтиком мяса.

— Тебе жалко что ли?

— Твой желудок мне жалко.

Очередной предостерегающий взгляд. Доели в тишине. Анна сунула мне в руки рюкзак с палаткой, сама взяла тот, что поменьше. Вышли из дома, когда солнце набросило вуаль первых лучей на макушки деревьев на востоке. Воздух холодил, влага липла к коже. Тяжелые тучи вновь несли дождь. Встретить такую непогоду в лесу представлялось не самой приятной перспективой. Не имея ни малейшего понятия о направлении нашего путешествия, я молча следовал за Анной. Она проверила наличие криптекса, письма и компаса в кармане рюкзака и заперла входную дверь. Мы вышли за ворота и повернули в сторону станции экипажей. В такой час на улицах было ещё безлюдно. Анна выбрала самого усталого на вид водителя, тихо договорилась о цене поездки и поманила меня к указанному экипажу. Мы устроились на заднем сидении, рюкзаки поставили на пол. Водитель забрался в кабину, зевнул и вяло занес руки над кругами на панели. Камень сверкнула, экипаж ожил, мягко тронулся с места и покатил по мощённой дороге. Я не задавал вопросов. Вскоре мы выехали в пригород Висгловера на грунтовую дорогу. Каменные и кирпичные строения сменились небольшими фермами с огородами и полями на горизонте. Экипаж довез нас до крайних домов, граничащих с полосой деревьев — предвестников настоящего леса. Анна выбралась наружу и потянулась, закинула рюкзак на плечо и натянула обе лямки поудобнее. Я вылез следом. Экипаж двинулся в обратном направлении.

— А теперь в лес?

— Именно, — Анна кивнула и направилась к кромке деревьев.

Тропа постепенно сужалась. Низ штанов промок от росы на жухлой траве. Пружинистой походкой Анна шагала под горку, поглядывала по сторонам. Стоило ступить под кроны деревьев, нас окутал пряный запах осеннего леса. Некоторые деревья ещё