Когда мы были осколками - Акация Блэк

на четвереньки и начал трахать. В кавычках, потому что он, по ходу, боялся войти в меня и достать до дна, понимаешь? Вошел на полшишечки. Мне хотелось умереть. А потом он стал ласкать мой клитор долбаным ногтем. Чесал его, как комариный укус. Мог совсем оторвать, – заливаюсь я смехом. – Пришлось упасть на живот, чтобы остановить эту пытку и взять дело в свои руки.

– Я сейчас умру от смеха, – вопит она в трубку. – Ну он хотя бы знает, где клитор находится. Получает балл за участие.

– Погоди, это еще не все, – говорю я, направляясь к холодильнику за бутылкой воды, которую выпиваю чуть ли не одним глотком. – Пока я на нем скакала, он голосил, как раненый лось. Ему как будто было больно. Орал что-то на русском, а потом стал рычать: «Ты грязная девка, да, ты сучка». Это стало последней каплей, и я симулировала оргазм, достойный мыльной оперы.

– Если я перестану отвечать, значит, я задохнулась от смеха, о’кей? – рыдает в трубку Камилла.

– У меня теперь будет посттравматическое расстройство, сто процентов.

– У тебя слишком доброе сердце, Луна. Я бы выставила его сразу после того, как он высунул язык.

– Потому что у тебя нет сердца.

– Да, но у меня есть киска. И она живет свою лучшую жизнь, ведь, пока я болтаю с тобой, Трэвис шепчет ей невообразимые вещи.

– Черт, может, хватит уже? – ворчит Трэвис где-то на фоне. – Луна-парк, я люблю тебя, ты знаешь, но это что, не может подождать до завтра?

– Прости, Трэвис, – смеюсь я в ответ.

– До завтра, Лулу. Люблю тебя.

– И я тебя.

Да, моя сексуальная жизнь – полное дерьмо.

Утыкаюсь лицом в подушку, чтобы прокричаться от неудовлетворенности, пока горло не заболит. И успокаиваюсь, только когда получаю на рабочую почту письмо, которое возвращает мне желание жить. Хотя бы в этой сфере судьба мне улыбается.

Глава 9. Лиам

– Общий сбор, все, давайте! – кричу я.

Опен-спейс пустеет. Я стою у двери, пока креативная команда занимает свои места. Одни садятся на кресла, другие – на разноцветные пуфики, тут и там разбросанные по полу. Маленькая светловолосая дьяволица входит последней, задрав подбородок и глядя на все испепеляющим взглядом, так, будто офис принадлежит ей.

– Спасибо, что почтила нас своим присутствием этим утром, Луна, – бросаю я, когда она проходит мимо. – В прошлый раз мы зря тебя прождали.

Да, я сволочь. Мне нравится доводить ее, чтобы она показала свое истинное лицо манипуляторши. Когда я слышу, как она бормочет «козел», пряча оскорбление за кашлем, у меня чуть кофе носом не идет. Какая наглость. Но рядом с ней во мне просыпается подросток, поэтому я повторяю за ней, выкашливая «стерва». Она мрачно смотрит на меня. В эту игру могут играть двое, радость моя.

Она одета в простые рваные джинсы с высокой талией, мешковатую белую футболку из хлопка и красные конверсы, но все мое внимание приковано к ней. Сев за стол, она подносит к алым губам кружку с кофе, и тут кое-что привлекает мое внимание. Только не говорите, что… Эта дрянь держит кружку так, что видно только ее средний палец. Я смеюсь так громко, что все в комнате переводят на меня круглые глаза. Это вводит в ступор. Они думали, что я не умею издавать подобные звуки? Луна прячет смешок за кружкой, пока мы глядим друг на друга как заговорщики, как в старые добрые времена, когда угадывали мысли друг друга. Черт, соберись, дружище.

– Итак, кто порадует меня хорошими новостями? – спрашиваю я, хлопая в ладоши. – Впечатлите меня.

Головы опускаются. Чудесно.

– Я, – отвечает… как его там? – Гаэль, – просвещает меня он.

– Хорошо, Гаэль, докажи мне, что ты не зря встал с кровати этим утром.

Он прочищает горло.

– Айяна, двадцать лет. Звезда соцсетей. Мне кажется, из нее можно сделать новую Ариану Гранде.

С тяжелым вздохом потираю челюсть.

– Мне не нужна новая Ариана. Мне нужно, чтобы молодежь хотела стать новой Айяной. Видишь разницу?

– А… да.

О господи. У этого парня мозгов как у использованного презерватива. Опускаюсь в кресло, устав на него смотреть, и забрасываю ноги на стол.

– Я ненавижу, когда мое время тратят попусту, Грэм.

– Гаэль, – поправляет он меня.

– Да не важно, я не твой папочка. Ты правда веришь в эту Айяну или просто хочешь трахнуть ее, пообещав выгодный контракт?

– Я…

– Ясно, – рычу я. – Кто-нибудь другой, давайте уже, умоляю.

– У меня есть кое-кто, – говорит бархатный голос, который я узнаю из тысячи.

Игнорирую. Поскольку я к ней так и не обратился, Луна продолжает:

– Ей девятнадцать лет, творческий псевдоним – Орхидея. Клянусь, она невероятная. Ты будешь в восторге. Есть в ней что-то особенное. Что-то, что заставляет слушать ее часами. В текстах находишь то, в чем нуждался, сам того не зная.

Луна говорит так, будто мы с ней лежим в моем гамаке. Смотрит на меня так, будто мы одни в комнате. И я ненавижу тепло, которое внезапно разливается в груди от этого ощущения близости, поэтому я поднимаю руку, чтобы ее прервать.

– Коллинз, мне интересно только, согласился ли Хот Дамп подписать контракт с лейблом. Как вчера все прошло?

Ее челюсть напрягается.

– Такому, как он, нечего делать у нас.

– У нас? А чье имя значится на позолоченной табличке у входа? Твое?

– Нет. Но, если я не ошибаюсь, и «MEM» не расшифровывается как «Лиам Джуд Дэвис».

Повисает мертвая тишина. Все даже дыхание задержали. Любого другого из сидящих за этим столом я уже вышвырнул бы на тротуар вместе с вещичками, внес в черные списки всех музыкальных лейблов и изгнал с Манхэттена. Но не ее, не мое маленькое чудовище. Она заслуживает более страшной кары, чем просто потерять работу.

– Это я решаю, с кем мы заключаем контракты. Мы тут не в игрушки играем, Коллинз. Мы здесь, чтобы делать деньги.

Она презрительно фыркает.

– Я думаю о музыке иначе. Один человек как-то сказал мне, что хотел бы подписывать контракты с артистами, музыка которых будет менять жизни людей. Орхидея способна на это. Ее аура…

– Этот человек был глуп и слеп, – перебиваю ее я.

Она качает головой.

– Вообще-то он выдавал очень умные мысли. Мог предложить песню для любого несчастья и всегда попадал точно в цель. Знал, какие песни помогают залечить душевные раны. Он не раз спасал меня, – выдыхает она. – И, если вы так одержимы деньгами, возможно, вы не лучшая кандидатура для этого поста.

Комнату