Темные времена - Белла Джуэл

Она кивает.

— Я… Мне жаль… Я не…

— На это нет времени. Возьми то, что тебе нужно.

Все двигаются молниеносно. Я достаю из сумки пистолет и засовываю его в карман джинсов, и все остальные парни делают то же самое. Через пять минут мы готовы к выезду, костер потушен. Мы оставляем палатки и всё остальное. Оно нам ни к чему. Мы выключаем свет и выходим перед хижиной. Уже темно, и путь до дороги будет чертовски трудным. Он совсем короткий, но в темноте может быть опасно. У нас есть фонарики, и я иду впереди. Я хорошо знаю дорогу.

Чарли следует за мной, а Малакай — за ней.

Мы движемся так быстро, как только можем.

Мы идем всего десять минут, когда я замечаю это. Слабая вспышка света. Она исходит примерно в ста ярдах впереди. Недостаточно, чтобы быть светом фар, мы, вероятно, находимся недостаточно близко к дороге, но достаточно, чтобы быть фонариком. Кто-то идет по этой дорожке.

— Выключите свет. Немедленно.

Я шиплю эти слова, и через несколько секунд свет гаснет.

— Никому не двигаться.

— Что такое? — Малакай приказывает. — Что, чёрт возьми, ты видишь?

— Смотри вперёд.

Я не вижу, кто смотрит, а кто нет, но свет снова виден, он бесцельно мигает вокруг. Кто-то рядом; тот, кто отслеживал её телефон, был недалеко. Это, чёрт возьми, нехороший знак. Может быть, им вообще не нужен был звонок. Может быть, им был нужен только её номер. Я понятия не имею, сколько их там и с чем нам предстоит столкнуться.

— Уберите девушек с дорожки, за дерево, сейчас же, — приказываю я шипящим голосом.

— Вы слышали его, девочки, отойдите, — приказывает Маверик, используя фонарик на своём телефоне и не поднимая его.

Он собирает девочек.

— Кода, — шепчет Чарли, и я чувствую, как её пальцы дёргают меня за куртку.

— Уходи. Не издавай ни звука.

— Но…

— Чарли. Иди.

Она делает, как её просят, следуя за Мавериком с тропинки. Я не знаю, куда он их ведёт, но через несколько минут он возвращается. Мы все прижимаемся друг к другу так близко, как только можем.

— Единственное преимущество, которое у нас сейчас есть, это то, что они нас ещё не заметили, — говорю я, понизив голос.

— Думаю, мы позволим им пройти мимо, — бормочет Мейсон. — Когда они уйдут, мы продолжим движение.

— Нет, — рычит Малакай. — Нет, черт возьми. Я хочу добраться до того, кто встанет на этот путь. Это ключ к успеху.

— Малакай прав, — соглашаюсь я. — У нас есть преимущество во внезапной атаке.

— А если их будет чёртова куча? — Бостон рычит. — Тогда что?

— Вряд ли, если бы они были, они бы пришли громко и гордо. Я видел только один фонарик, что наводит меня на мысль, что кто-то пытается добраться до Чарли раньше, чем это сделает Бенджамин. Кому-то нужны эти деньги, — говорю я им тихим голосом.

— Кода прав, — произносит Маверик. — Если бы это был Бенджамин, он поступил бы умнее. Кто-то сам провёл расследование. Кто-то, кто знает её, возможно, через него, кто-то из его команды. Кто-то выходит, чтобы найти её раньше всех. Деньги творят такое дерьмо с людьми.

— Так, значит, мы будем ждать и, блядь, завалим любого, кто пройдёт мимо? — шипит Мейсон.

— Именно так, — подтверждает Малакай. — Разделитесь по обе стороны тропы. И ждите. Примените силу, если понадобится. Мне нужен тот, кто там, чёрт возьми, находится, но он нужен мне живым.

— Понятно, босс.

Мы все расходимся, я присаживаюсь на корточки за большим кустом. Я не слышу девочек, и это хорошо. Для них это слишком опасно, и мы не можем допустить, чтобы кто-то раскрыл это прикрытие. Это наш единственный шанс заполучить кого-нибудь, кого мы могли бы отправить на тот свет. Адреналин бурлит в моих венах, и моя рука сжимает пистолет.

Грёбаный придурок.

Мы его прикончим, так или иначе.

Луч фонарика приближается, и слышны два голоса. Мужчины. С двумя можно справиться. Они тихо разговаривают друг с другом, и трудно разобрать слова. Очевидно, они определили местоположение по телефону, но пытаются сориентироваться. Это будет нелегко, и это, опять же, работает в нашу пользу. Я держу пистолет наготове, взгляд сосредоточен, слух обострён.

Я не буду колебаться, чёрт возьми.

Свет становится всё ближе, а голоса — отчётливее. Звук шагов сапог слышен совсем близко, совсем, блядь, близко. Они почти возле нас.

— Ебать меня, — произносит чей-то голос. — Они, блядь, хорошо её прячут. Как долго продлится этот грёбаный путь?

— Да какая, на хрен, разница? — рычит другой голос. — Мы, блядь, заберём её и получим эти деньги. Нам по хрену, что придётся сделать, чтобы добраться туда.

— А если здесь, наверху, будет чертовски много охраны? Что тогда? Нам, блядь, снесут головы?

— Там не будет никакой защиты. Это место достаточно надёжно защищено. Кто бы ни захватил её, он был настолько глуп, что оставил при ней её телефон.

— Идиоты.

Я узнаю голос Малакая. Он резкий, суровый и злой.

— У неё, безусловно, есть защита, и вы, тупые ублюдки, пожалеете, что ступили на мою землю.

Автоматная очередь.

Громкое и сердитое эхо разносится по тихой ночи. Блядь.

Они стреляют. Без вопросов.

Они вооружены.

Я встаю, включаю фонарик и направляю пистолет прямо на двух огромных, чертовски злых мужчин. Один из них разворачивается, поднимает пистолет и целится. Я быстро двигаюсь и падаю как раз в тот момент, когда пистолет стреляет. Боль пронзает мой бицепс, когда пуля попадает в руку. Я реву от боли — она как чёртов огонь, и он, чёрт возьми, обжигает. Я поднимаю пистолет, но парни оказываются быстрее.

Малакай дважды стреляет в коленные чашечки одного из мужчин, и тот падает с мучительным рёвом. Маверик направляет пистолет на другого, который уже поднял его.

— Брось его, или я разнесу тебе башку.

Мужчина оглядывается, а затем опускает пистолет, бормоча «Твою мать», в то время как его друг вопит от боли. Я хватаюсь за руку, задыхаясь от боли, когда кровь заливает мою ладонь.

— Кода, ты ранен? — Малакай кричит в мою сторону.

— Да. Всё нормально. Рука.

— Свяжите этих ублюдков и давай сваливать отсюда, пока не появился кто-нибудь ещё.

Бостон достаёт верёвку, которую, должно быть, прихватил с собой, когда мы спешили, и заламывает мужчине руки за спину, связывая их так туго, что тот шипит и бормочет проклятия. Мейсон валяет мужчину на земле, дважды наступая ботинком ему на колени, прежде чем связать. Мужчина ревет ещё громче,