Спасите, мой муж идиот! - Светлана Ершова

– На острове живут только храмовники и монахини, посвятившие свою жизнь служению богине. Именно там находится библиотека с древнейшими и ценнейшими книгами заклинаний и сокровищница с мощными артефактами. Попасть на остров практически нереально, так как он обнесён непробиваемым барьером. Каждые десять лет храмовники набирают новых послушников с материка, – произнесла, гадая, при чём тут мы с Эваном.

– Всё верно, но есть ещё кое-что: раз в столетие там проходят соревнования среди молодожёнов. Проверяют искренность их чувств. Победителям вручают пропуск, позволяющий беспрепятственно посещать остров, изучать поистине бесценные книги и пользоваться артефактами. Условие только одно: ничего нельзя выносить за пределы охранного барьера и делиться полученными знаниями с кем бы то ни было.

– Вы хотите, чтобы мы приняли участие в конкурсе? Зачем?

– Вы сможете освоить такие заклинания, о которых остальные и не слышали, это позволит тебе, генерал, нереально развить свой уровень магии, а Эвану наконец пробудить вторую сущность. Только так он взойдёт на трон. Представь, какие перспективы перед вами откроются? Ты станешь непобедимой, а вместе с тобой и армия, одно твоё имя будет приводить врагов в священный ужас!

«Ну да, а если вторая сущность принца так и не проснётся, прокачанный на полную генерал попадёт под твой контроль и можно будет завоевать половину мира!» – подумала я ехидно, но вслух высказаться не решилась.

– А как же моя работа?

– Оставишь вместо себя эту свою... верзилу, – отмахнулся король. – Возьмёшь с собой пару воинов – этого вполне достаточно. На острове вы будете в безопасности, а если по дороге нападут разбойники, вы втроём с ними справитесь.

А вот это мне уже не нравится, почему-то возникло ощущение, что от нас намеренно убирают мою охрану. Покосилась на задумчиво изучающего вилку супруга и положила свою ладонь поверх его, привлекая к себе внимание.

– Что скажешь, дорогой?

Вздрогнув, выходя из прострации, он переплёл наши пальцы и уверенно сообщил:

– Мы согласны!

– Что-то я не заметила на ваших лицах радости, – язвительно протянула королева.

– Вы, маменька, когда улыбаетесь, тоже не понятно, радость это или инсульт! Поверь, мы счастливы! – отбил Эван и, не позволив Кейлет ответить, поднялся, увлекая меня за собой.

Не соизволив попрощаться, муж крепко прижал меня к своему боку и стремительно покинул обеденный зал. От растерянности я и не сопротивлялась, лишь шустро перебирала ногами, пытаясь не споткнуться.

22

ЭВАН.

От душившей меня злости я сам не знал, куда иду, только ударивший в лицо прохладный вечерний ветерок немного привёл в чувство. Остановился и осмотрелся. Надёжно прижимая к своему боку настороженно косящуюся на меня супругу, я стоял в парке возле фонтана.

Вот это меня зацепило! Давненько я так не психовал после общения с родственниками и искренне считал, что уже привык к их пренебрежению. Выходит, нет! Скорее всего, дело в Амайе: выбесило, что они и её в свои игры втянули.

Разжал объятия и, взяв жену за руку, медленно побрёл по вымощенной розовым мрамором дорожке, уходя всё дальше от дворца. Майя без возражений шла рядом, ободряюще сжимая мою ладонь.

– Как ты? – спросила она, заглядывая мне в глаза.

– А что не так? – улыбнулся я безмятежно, увлекая её к пруду.

Проигнорировав скамейку, сел прямо на траву, отыскал камушек и бросил его в воду, любуясь кругами, расходящимися по ровной поверхности. Майя опустилась рядом, в точности скопировав мои действия.

– Знаешь, не стыдно признаться, что тебе больно и обидно. Любой на твоём месте почувствовал бы то же самое. Я целый генерал, но если бы со мной так мама разговаривала, наверняка бы заревела.

– Когда-то давно я расстраивался и старался ей понравиться, но потом подрос и понял: дело не во мне. Как бы я ни надрывался, вызывал у маменьки только раздражение. Зато Ангрен всегда был замечательным сыном. Даже когда куст её любимых роз ободрал, она лишь сказала, что так делать нельзя. Поступи я подобным образом – неделю бы сидеть не смог.

– Если честно, тот куст я оборвала, а Ангрен взял всю вину на себя, – призналась девушка, толкнув меня плечом.

– Тебе повезло, тоже бы выпороли, не посмотрев, что твой отец генерал, – улыбнулся я весело.

– Видишь, у нас с тобой много общего.

– Ну да. Майя, мне было приятно, но прошу, больше никогда за меня не заступайся.

– Почему?

– Моя мать – мстительная женщина, наделённая властью. Иметь её во врагах тебе не понравится.

– Я тоже очень вредная и злопамятная. Прости, но я не позволю ей распускать руки. И не понимаю, почему ты разрешаешь это делать?

– Сложно объяснить... Да, в общем, это и не важно.

Неужели она сама не понимает, что идиоты в принципе не способны на сопротивление? Начни я давать отпор – разрушу всю легенду, выстраиваемую годами. И так последнее время начал срываться, всё чаще выходя из образа, а ещё рано...

– Можешь не отвечать, раз не хочешь. Лучше поведай, что на ужине делала твоя бывшая невеста?

– Она живёт во дворце и, можно сказать, является членом семьи. По крайней мере точно больше, чем я. Мать Пейсли была подругой моей маменьки, после того как она скончалась при родах, королева решила взять девочку под своё крыло и воспитывала как собственную дочь. Герцог Гибсон быстро женился повторно и не возражал.

– Я не понимаю, как можно любить чужого ребёнка и так по-свински обращаться с собственным сыном! – выдохнула девушка возмущённо.

– Всё нормально, это называется двойными стандартами.

Неожиданно она подалась ко мне и, озадаченно нахмурившись, потрогала ладошкой лоб.

– Эван, ты сегодня разговариваешь как нормальный. Это тревожный знак, тебя надо срочно госпитализировать!

Подавив улыбку, я состроил недоумённое выражение лица и поинтересовался:

– В каком смысле? Я и есть нормальный!

– А, ну да! Сумасшедшие не знают, что у них не все дома, с дурачками, видимо, так же, – пробормотала супруга чуть слышно.

– Кто дурачок? Я его знаю?

– Никто, это я так, о своём.

Забавная она. Как бы я её ни выводил, даже огрызаясь старается меня не обижать. Другая бы уже давно в лоб сообщила, что я недоразвитый придурок, а Майя ещё и заступается, если кто-то посмеет неподобающе высказаться о моих умственных способностях. Сестрёнку родную и то едва не покалечила.

– Эван?