Лоренца дочь Великолепного - Ева Арк

class="p1">Тем временем подтянулись оставшиеся слуги и девушка сердечно простилась с ними. Старая кухарка плакала, утирая слёзы фартуком, а дядюшка Пьер от волнения тряс седой головой.

– Прощайте! – крикнул ей вслед Даниель.

– Прощайте, господин д’Эворт!

Отъехав на несколько шагов от дома, девушка обернулась, чтобы ещё раз взглянуть на дом Льва.

Несмотря на то, что супруга Доруа приняла её с распростёртыми объятиями, Лоренце не терпелось поговорить с подругой и она чувствовала себя как на иголках, пока им с Жанной не удалось уединиться.

– Мне кажется, что с тех пор, как мы виделись в последний раз, прошла целая вечность, – сказала Лоренца, обведя глазами знакомую с детства комнату.

– Простите! Я хотела сразу же приехать, как только узнала о кончине господина де Нери и его супруги, но матушка не отпустила меня, – взволнованно произнесла сестра Этьена.

– Я не сержусь, Жанна.

– Мне так жаль, так жаль, – продолжала та со слезами на глазах. – Ваши родители были исключительными людьми!

– Да, ты права, – Лоренца почувствовала, что сама вот-вот расплачется.

– Я готова сделать для Вас что угодно!

– Это хорошо. Но сначала я должна кое-что рассказать тебе.

Выслушав её, дочь мэтра Жака растерянно сказала:

– Но это невероятно!

– Вернее, Ваша история напомнила мне сказку, рассказанную кормилицей, про одну простую девушку, которая вдруг превратилась в принцессу – поправилась она. – Подумать только, что Вы – дочь покойного правителя Флоренции!

– И всё же, это правда. Вот грамота Великолепного, – Лоренца протянула ей документ.

Взяв его, Жанна принялась читать вслух: «Я, Лоренцо Медичи, признаю Лоренцу Марию, приёмную дочь сеньора Бернардо Нери, банкира, моей родной дочерью и позволяю ей впредь именоваться, как и я, Медичи. Причём подобное право, дарованное мной вышеназванной Лоренце Марии, не может быть оспорено никем из моих потомков. Лоренцо Медичи. Флоренция, августа 24 день года 1491 от Рождества».

– Я хочу поехать во Флоренцию, – сообщила Лоренца, когда Жанна дочитала грамоту. – Поэтому мне нужна твоя помощь.

Слишком хорошо зная упрямый характер своей подруги, чтобы попытаться сразу отговорить её от этой безумной затеи, Жанна лишь тихо заметила:

– Но Вы ведь не можете одна отправиться туда.

– Я поеду с донной Аврелией. Мы присоединимся к посольству барона де Монбара, которое отправляется во Флоренцию завтра утром, – начала излагать ей свой план Лоренца. – Но если мэтр Жак узнает об этом, то он, как мой опекун, не отпустит меня. Поэтому я во время ужина сошлюсь на головную боль и попрошу, чтобы меня не беспокоили до утра. А ты выпустишь меня с Катрин через заднюю калитку.

– Помнитшь, как в детстве тайком от взрослых мы покупали сласти в лавке напротив вашего дома? – добавила дочь Великолепного. – А твоя матушка всё удивлялась, почему у нас перед обедом пропадал аппетит?

Жанна, невольно улыбнувшись, кивнула в ответ.

– Так вот, надеюсь, до завтрашнего полудня меня никто не хватится. А к тому времени я буду уже далеко.

– Значит, отвечать за всё придётся мне…

– Если хочешь, я оставлю записку мэтру Жаку, что сама всё проделала и тебя никто не заподозрит.

– Нет, отец всё равно догадается, что я Вам помогала. К тому же, я не смогу соврать, если он меня спросит. Но это неважно, раз Вас всё равно не смогут вернуть.

– Спасибо, Жанна, – Лоренца растроганно поцеловала подругу в щёку.

– Но ведь Вам понадобятся Ваши вещи, – напомнила ей та.

– Донна Аврелия позаботится о моих вещах. Она будет ждать меня на углу вашего дома вместе с Тома, который отвезёт нас в гостиницу, где остановился Монбар.

– Выходит, в том сундуке, что Вы привезли с собой…

– … скатерти и постельное бельё.

– Если Вам нужны деньги…

– Деньги у меня есть.

Дочь Великолепного покраснела, вспомнив, как стащила ключи, забытые Даниелем в столовой. Перед дверью конторы ей вдруг показалось, что сейчас она увидит за столом своего приёмного отца и тот, подняв голову от своей книги, как обычно, скажет: «А вот и моя маленькая принцесса!» Однако комната была пуста. Опустошив шкатулку Нери, Лоренца незаметно выбралась из конторы. Тем временем Катрин караулила в коридоре. К счастью, всё обошлось и Лоренце удалось незаметно положить ключи на место.

– Я вижу, Вы всё предусмотрели, – Жанна вздохнула. – Но сеньор де Монбар может отказаться взять Вас с собой.

– Думаю, он согласится.

– На Вашем месте я бы не доверяла капитану, – проницательно заметила дочь Доруа, ничего не знавшая о приключениях своей подруги в Берси.

– Я не боюсь его, – отмахнулась Лоренца. – К тому же, рядом будет Амори.

Едва дочь Великолепного произнесла имя Сольё, как Жанна тут же насторожилась:

– Я так и думала, что Вы решили ехать во Флоренцию из-за сына своей крёстной.

– Нет, не только, – на этот раз девушке удалось не покраснеть. – Мне хочется увидеть родину моих предков.

– Надеюсь, Вы вернётесь до моего венчания, – после паузы грустно сказала подруга Лоренцы.

– Не могу обещать тебе этого, Жанна.

– Тогда хотя бы поговорите с моим братом. Ведь он любит Вас.

– Этьен уже знает, что я люблю другого. Но думает, что его соперник – сеньор де Монбар.

– Бедный мой брат! – Жанна снова вздохнула.

– Может, это и к лучшему, – добавила она, подумав. – Теперь Ваше бегство не так сильно подействует на него.

Прежде, чем сестра Этьена выпустила её и Катрин через калитку, выходившую в соседний переулок, Лоренца крепко обняла подругу.

– Прощай, Жанна!

– Храни Вас Бог! – голосок Жанны дрогнул. – Я хочу признаться, что восхищаюсь Вами! Вы очень храбрая! Я бы никогда не решилась на подобное!

Лоренце вдруг отчаянно захотелось вернуться в уютный дом Доруа и навсегда забыть о том, что она – дочь Великолепного. Однако слова Жанны отрезали ей путь к отступлению. Не оглядываясь, она быстро направилась к закрытой повозке, стоявшей в нескольких шагах от дома, так что алансонка со своим узелком едва поспевала за ней.

– Не знаю, донна Лоренца, как тебе только удалось уговорить меня на это! – сказала при виде неё донна Аврелия.

Девушка снова вспомнила, как под предлогом прощания отправилась в спальню вдовы и без всяких предисловий предъявила ей грамоту Великолепного. Оказалось, что супруги Нери не посвятили донну Аврелию в роковую тайну. Поэтому, воспользовавшись её удивлением, Лоренца открыла вдове свой план, который она изложила потом