Не верь, не бойся, не проси. Книга пятая - Юлия Ветрова

– Ненавижу… – выдохнула Яна и мгновенно обмякла. – Как же я ненавижу тебя… – она почти уже выпустила тетради из рук, но потом снова рванула на себя, разрывая в клочья, вырывая с мясом куски и чувствуя от чего-то, что это рвётся она сама.

– Яна!

Яна отступила. Сделала два шага прочь к стене и рухнула на диван.

Яр смотрел на неё.

Какое-то время царила тишина. Затем Яна провела пальцами по волосам, приглаживая их, и почти спокойно произнесла:

– Это всё было давно.

Яр молчал какое-то время.

– Тогда зачем ты хранишь это всё?

Яна смотрела на печку, так не вовремя подведшая её дверца раскачивалась на петлях.

– Ты могла бы сказать, – медленно произнёс Яр.

Яна не выдержала. Сжала кулаки и зло посмотрела на него.

– Что, Яр? Сказать, что?

Яр поджал губы. Ответа он не знал.

– Всё.

– Что тебя так удивило, Толкунов? Ты хотел знать, спала ли я с кем-то? Да, спала. Ты всегда это знал. Что теперь? Ты убьёшь Серёгу и Марка? А как насчёт всех тех, кому ты сам меня отдавал? Их ты почему не убил?

– Ты сама предложила!

– Я предложила один раз! – Яна вскочила и, всё так же сжимая кулаки, уставилась на него. – Один долбанный раз, потому что иначе тебя могли убить!

– Но тебе понравилось?! – Яр шагнул к ней и замер, комкая в пальцах листки.

– Урод… – выдохнула Яна.

– Ты вообще не должна была с ним спать!

– Ему ты об этом сказал?!

Яр ответить не успел, потому что Яну прорвало.

– Он, блядь, тупо содрал с меня штаны и поимел. Но мне это должно нравиться, так? Я же шлюха, так ты считаешь! Я прусь от того, что меня ебут незнакомые мужики! Ты-то сам как думаешь – может это нравиться, Яр? Вроде пробовал, как оно тебе?

Яр замахнулся, но ударить не успел. Кулак сам замер, будто наткнувшись на стену, когда Яр заметил в глазах Яны знакомую злую пустоту. Так она и раньше смотрела. Но никогда – на него.

– Яна… – произнёс Яр и понял, что тяжело дышит, а сердце стучит так, что он едва слышит самого себя.

Яна молчала. Губы её дрожали, слова просились на волю, но она говорила их слишком много раз, чтобы повторять ещё.

– Ненавижу всё это дерьмо, – сказала она и отвела глаза.

Яр стоял молча ещё секунду.

– Я в лесу переночую, ок?

– Идиотка, – скрипнули листки, и Яна почувствовала, как бумага ложится ей в ладонь. – Я пройдусь, Яна. А ты никуда не уходи. Мало ли, случится что.

Яна так и не подняла глаз, пока Яр перекидывал двустволку через плечо и выходил наружу. Она стояла неподвижно, даже когда скрипнула дверь, и только потом, когда её собственное сердце перестало бешено стучать, медленно, не замечая ничего вокруг себя, стала подниматься на второй этаж.

Спать она легла в той комнате, где оставила вещи – впервые за последние две недели. Но уснуть всё равно не могла – вглядывалась в темноту, думая о том, что делать теперь. Как жить в одном доме с Яром, который знает всё. И о том, вернётся ли Яр вообще хотя бы к утру – за окнами вовсю бушевала гроза. Завывал ветер, и хрустели стволы деревьев.

Яр пришёл в полной темноте, за час или два до утра. К Яне он не зашёл – молча прошёл к себе и стал раздеваться. Впрочем, и в постель он тоже не лёг – сел на кровать и долго смотрел в темноту коридора, но разглядеть не смог ничего.

ГЛАВА 85

Яна проснулась поздно – дождь уже закончился, но небо накрыла пелена облаков. Пахло мокрой хвоей и озоном. Под окнами едва слышно журчал ручей, и вставать не хотелось совсем – только лежать пластом и смотреть в потолок.

Яне было стыдно за вчерашнюю вспышку и за слова, сказанные Яру напоследок. И в то же время извиняться она не хотела.

Яна чувствовала себя так, будто её изнасиловали. Не трахнули грубо и сладко, как это умел делать Яр, а просто вывернули наизнанку и спустили в самое сердце.

Не хотелось ничего. Снизу доносился слабый запах какой-то еды, но аппетита не пробуждал – по крайней мере не настолько, чтобы встать и выяснить, что происходит на первом этаже.

Запах становился всё сильней, а Яна всё лежала, глядя перед собой, пока не скрипнули половицы, и угловым зрением она не заметила мощную фигуру Яра, замершую, прислонившись плечом к косяку.

Яр молчал, и Яна тоже ничего не говорила. Даже не оборачивалась, чтобы не смотреть в глаза.

– Вставать пора, – сказал наконец Яр.

Яна помолчала какое-то время, а потом спросила равнодушно, без всякого любопытства:

– Зачем?

Яр тоже замолк. Чуть скосив взгляд, Яна увидела, что тот стоит, скрестив руки на груди и поджав губы. На Яре вместо обычного свитера была белая рубашка – не новая, но тщательно выглаженная, и оставалось лишь гадать, из какого сундука он её достал.

– Яна, не дури, – сказал Яр после долгой паузы тихо – и как-то даже просительно.

Яна отвернулась и уставилась в потолок.

– Я тебя внизу жду. Не выйдешь – на охоту один уйду.

Яр развернулся и двинулся по лестнице вниз.

Ему тоже было хреново. И тоже было стыдно. Но – как часто бывало, когда он пытался говорить с Яной – слова путались, в голове вместо них обнаруживалась полная каша.

Яр начинал уже беситься от этой своей особенности. Как будто на языке вырастала стена, которая не давала сказать ничего.

Яна полежала ещё какое-то время и, спустив ноги на пол, зябко поёжилась. Одеваться ей не хотелось – будь они в городе, она так бы и спустилась в одних трусиках, в крайнем случае натянула бы джинсы и майку. Но угроза Яра возымела действие – несмотря ни на что, не хотелось, чтобы тот бросил её здесь одну. А значит, нужно было быть готовой выдвигаться в путь.

Яна натянула джинсы, накинула футболку, порядком растянувшуюся у шеи от грубого обращения, и стала спускаться вниз.

Яр будто точно знал, когда её следует ждать – как раз выставлял на стол расписные глиняные горшки, от которых пронзительно пахло тушёной крольчатиной с черемшой и мятой.

Готовил Яр не часто. Особенно что-то более сложное, чем сосиски и шашлык. Яне даже показалось, что это вообще был первый случай за всё их знакомство, когда Яр взялся за готовку всерьёз.