Что предназначено тебе… Книга вторая - Нэйса Соот'Хэссе

Стефано заледенел. «Вот оно», — промелькнуло у него в голове.

Подозрение нарастало у Стефано по мере того, как он пытался раскрутить дело о покушении на Доминико. В этом деле неизбежно должен был быть замешан один из его людей. И был это, безусловно, не простой боец.

Теперь Стефано знал кто — его правая рука, Тициано Донетти. Друг настолько близкий, что даже дом он построил рядом с резиденцией самого Доминико.

Человека, который отозвал его в сторону только что, Стефано уже видел — в салуне, где выпивал Беппе Ламберти.

Воспользовавшись недолгой паузой, Стефано коснулся плеча Доминико и прошептал.

— Давай отойдём.

Доминико поднял бровь.

— Прямо сейчас? Ты так хочешь меня, что не можешь дождаться, когда я освобожусь?

Стефано скрипнул зубами.

— Да, Доминико, — сказал он немного громче, — хочу, чтобы ты трахнул меня прямо сейчас.

Со стороны охранников послышался смешок. В глазах Доминико промелькнуло удивление.

— Ну, хорошо… — произнёс он. — Тици, ты нас подождёшь?

Тициано, который был занят собственным разговором, не обратил никакого внимания на слова капо.

Доминико встал, и они вместе направились в «кабинет» — небольшую изолированную комнатку со стенами, обитыми красным плюшем, где Доминико иногда проводил переговоры.

Едва дверь закрылась за спиной Доминико, тот плотоядно уставился на своего подручного и попытался его обнять, но Стефано увильнул от его рук.

— Нико, надо поговорить.

Доминико недовольно смотрел на него.

— Тициано — ты хорошо знаешь его?

— Почти десять лет, — ответил Доминико с неохотой.

— Он может тебя предать?

Доминико убрал руки в карман и повернулся лицом к электрокамину, горевшему в углу.

— Вот ты о чём, — сухо сказал он и подошёл к огню.

Какое-то время Доминико молчал. Стефано собирался уже привести свои доводы, когда Доминико произнёс:

— Я ничего не могу поделать. Тициано — член моей семьи. Может, мне и следовало бы убить его, но у меня нет никаких доказательств.

— Время дружбы окончилось, Доминико, — с нажимом произнёс Стефано, — настало время предательства.

Но Доминико не ответил ему ничего.

Стефано вздохнул и, подойдя к нему, обнял со спины, а подбородок опустил Доминико на плечо.

— Не бери в голову, — сказал Стефано уже тише и зарылся носом в его волосы.

— Мне нужны доказательства, Стеф, — повторил Доминико с нажимом.

Стефано развернул его лицом к себе и поцеловал.

— Положись на меня, — прошептал он в приоткрывшиеся ему на встречу губы. — Доказательства — это мой конёк.

11

Донетти была одной из знаменитейших семей Корсики. И Тициано Донетти с ранних лет знал, кто были все те люди, которых отец встречал с объятиями у входа, называя братьями, и которые всегда были одеты в строгие костюмы из дорогого материала и широкополые шляпы. В чем заключается их бизнес — он тоже понимал.

Тициано восхищался их одеждой и однажды «присвоил» шляпу у одного из друзей отца.

Но кары не последовало — потому как воровство в его семье было основой процветания. Тициано научился без раздумий беспрекословно выполнять приказы отца, обучавшего его омерте. Одним из главных принципов, которые внушил ему Эванджелисте Донетти, было то, что что бы ни случилось — о делах своей семьи надо молчать. За этот хорошо и своевременно освоенный урок Тициано был награжден: в коробке, с которой он сорвал упаковку в день рождения, лежали пистолет и вожделенная шляпа. Шляпу он носил и теперь, спустя более чем двадцать лет.

Во время войны семья Донетти покинула Палермо, и в то же время Тициано впервые зарядил подаренный ему пистолет — но не для того, чтобы сражаться с альбионцами, а для того, чтобы выполнить поручение отца.

В те дни в городе проводили расследование агенты ФБС, приехавшие с Альбиона и готовившие разгром почтенных семей — Фалчи и Донетти.

Возглавлял группу агентов Брицио Казатрелли, родители которого много лет назад покинули Корсику и переселились на Альбион.

Тициано поручили ликвидировать его — и он выполнил возложенную на него задачу: убил одним выстрелом в висок. Своё первое убийство Тициано Донетти совершил через две недели после того, как ему исполнилось восемнадцать лет.

Всё прошло замечательно. Тициано сбежал в Манахату. Ни обстоятельства убийства, ни угроза оказаться на виселице не тревожили его.

Не прошло и трех недель после его прибытия в порт Манахаты, как по рекомендации одного из друзей Тициано сдал экзамен на управление тяжелым транспортным звездолётом, получил лицензию и начал трудовую деятельность в фирме грузоперевозок.

К Тициано сразу же поступило предложение сотрудничать с одной из Манахатских семей, в те времена занимавшейся контрабандой местной кактусовой водки на Корсику и Альбион. Работа на «людей чести» устраивала Тициано гораздо больше. Он понимал, что получил возможность продвинуться наверх. Так Тициано стал перевозить спиртное.

Он быстро вошел во вкус предоставленных ему возможностей, работа его устраивала, хорошие заработки вдохновляли.

Прошло не так много времени, и Тициано стал не только перевозчиком, но и дилером.

Его шефы были довольны им, а Тициано был доволен собой ещё больше. Он не уставал говорить спасибо судьбе за то, что она дала ему шанс жить так, как он хотел, и делать то, что он хотел. В его руки стекались тысячи фунтов. Тициано с удовлетворением называл себя богачом, каким никогда не стал бы на Корсике.

Умения Тициано и его изворотливость закрепили за ним репутацию успешного контрабандиста на межпланетарном рынке. Именно поэтому Доминико Таскони заинтересовался им и решил переманить к себе. Теперь Тициано получал самую высокую заработную плату из тех, на какую только мог рассчитывать рядовой гангстер. Доминико Таскони предоставил ему полную свободу действий в развитии торговых отношений с криминальными кланами с обеих сторон.

Вслед за увеличением экспорта нелегального алкоголя Тициано с помощью семей бакуто начал организовывать и импорт плациуса и других хорошо растущих на Манахата-плэнет культур: например, анаши. Все шло лучше некуда. Тициано был назначен десятником группы наркодилеров и контрабандистов, специализировавшихся на торговле сделанных в подпольных винокурнях винами и виски.

Со временем Тициано были поручены и другие посты. Под его командованием оказался ещё один отряд — профессиональных рэкетиров, которые «искали подход» к самым прибыльным ресторанам манахатского округа Уайт Холла. Карьера Тициано шла вверх огромными шагами, и к нему постучалась в двери слава: среди коллег по «бизнесу» его вспоминали как человека, который всегда знал, «куда и