Я вернулась - Кам Ас

не нужных свидетелей. Теперь ваша очередь оказаться по ту сторону баррикады. Почувствуйте всю боль того, что чувствовали те, которых вы ломали.

Р.S. Ваша дочь пока жива, но надолго ли, зависит от вашего младшего сына.»

— Насть, а время писать будем? Ну сколько им даётся? — спрашивал Дима.

— Нет. Пусть мучаются неизвестностью. Пусть помучатся. Они ещё долго свою дочь не увидят.

— Сделаю.

Ментов они позвали «своих», в органы все же он не обратился. Решил своими силами найти дочь. Похвально. Фотографию он показал им, но под угрозой казни, если кто-то узнает. Частный детектив которого он нанял, уверенно сказал ему, что это конкуренты. Идиоты. Тоже мне специалисты.

Кажется Кутаева особо не любят, не мало девочек попортил, может и среди их родственников, вот и делают имитацию бурной деятельности. Как то не профессионально они вели разговоры. Но расслабляться рано, надо использовать каждую возможность подслушивать их, и смогу обыграть их ходы.

— Я и спать буду на полу? — недовольно смотрит девчонка.

— А где вчера ты спала? — выгнув бровь спрашиваю.

— На матрасе втором.

— Какое благородное уточнение. — иронизирую. — Не бойся, я не тиран, будешь спать так же.

— Можно вопрос? — уже без агрессии в голосе спрашивает.

— Ну спрашивай…

— Ты же тогда уже знала, чья я дочь, почему спасла? Ведь это была бы идеальная месть.

— Ни такая уж и идеальная. Там не столько ты, сколько другая, ни в чем не повинной девушка пострадала бы.

— Эта да…, но и я бы… меня бы…

— Я поняла. Считай тогда у меня было хорошее настроение.

— Мне жаль… — тихо прошептала Оля, опуская глаза. — Мне Дима все рассказал, и это ужасно. И то, что случилось с вашей сестрой, с тобой. Артур всегда был избалованным, мама его слишком баловала, но я не знала, что он настолько ужасен…

— А если бы и знала? Что-то бы изменилось?

— Незнаю- честно ответила хоть.

— А я знаю. Ты ничего бы не сделала, так же как и все прикрывала бы его.

— Нет. То есть да… Нет, я имею ввиду, что попыталась бы его исправить. Но я не смогла бы просто за этим наблюдать. — жарко и эмоционально воскликнула.

— Ну сейчас ты знаешь, и отпустила я тебя, и что ты сделаешь? А я скажу. Ты побежишь жаловаться и сдашь нас, а брата прикрывала бы и дальше.

— Зря вы так думаете. Я бы вас не сдала. Тем более, что вы мне физически больно не делаете, да и морально я тоже в норме. Немного шоковой терапии, что я пережила не так страшно.

— Так я тебе и поверила…

— Можно ещё один вопрос?

— Ты точно Оля? А не Варвара?

— Я Оля, а при чем Варвара? — растерянно смотрит.

— Любопытная больно.

— Аааа, ты про то, что нос оторвали — улыбается — Так можно?

— Задавай …

— Артур, действительно сбросил тебя всю избитую с обрыва?

— Да. — коротко ответила после продолжительного молчания.

И не смотря на пленницу, вышла.

Не люблю полную темноту, она нагоняет на меня страх и панику.

Нет, я не сплю с включённым светом. Мне нравится сидеть в темноте, и сидя на подоконнике смотреть на город. А вот в подвале окон нет, и мне не по себе. Свет выключать не будем, поспим при свете, тем более, я уверена, что Кутаева сама не захочет в такой темноте спать.

Пленницу я игнорировала, впрочем она тоже особо не лезла ко мне больше.

Уже хотела надуть матрас, как пришло смс от Димы.

— Систер ты спишь?

— Нет конечно.

— Ну как бы поздно уже, чего не спится? Как Оля?

Надо же, какой заботливый…

— Подвергаю пыткам её, выбиваю из неё тёмную половину её души.

— Насть, не пугай меня и не шути так. Я хотел тут одно видео показать, теперь сомневаюсь, что стоит.

— Дима, жива твоя протеже, жива и невредима. И даже накормила её, прикинь. Шуток совсем не понимаешь Что за видео?

— Обещай, не трогать девушку!

— Дима!

— Обещай не наказывать физически её за грехи и поступки её брата.

— Ты сейчас серьёзно? Я сейчас её тут одну оставлю, и приеду тебя воспитывать.!

— Буду считать, что ты обещала. Лови, может пригодится. — и кидается мне видео.

Наглец однако мой брат.

Подключаю гарнитуру и смотрю видео.

Теперь я понимаю, почему Дима так переживал за девушку.

Господи, этот человек совсем животное…

На видео Кутаев Артур в каком-то помещении с девушкой, которую уговаривает курить травку, она отказывается, и он её избивает так, что на ней живого места нет.

Каждый мускул, каждый нервы напряжен у меня так, будто готов лопнуть. Гнев, дикая, всепоглощающая ярость окутывает все мое естество. Обычно, когда я в таком состоянии, я иду в зал бить грушу, а сейчас у меня нет под рукой груши, да и шуметь тут не вариант.

Попыталась взять себя в руки, и мысленно представляла себе, что я сделаю с этим подонком, когда он окажется в моих руках.

Дима мне ещё что-т писал, но я не ответила, написав ему, что я потом ему напишу.

— Что с тобой? — с ноткой паники в голосе тихо спрашивает меня девушка. — Ты сейчас так выглядишь, будто готова убить… надеюсь не меня?

Трясётся и забивается в угол.

— Ты права… Я бы с удовольствием убила бы кое кого…

— Не надо, я не виновата ни в чем- начинает реветь.

— Да не реви ты- с раздражением выпалила. — Я брату обещала, что не тронут тебя- ухмыляюсь.

— Сс-сспасибо- заикаясь выдыхает.

Рано расслабилась…

— Хочешь кое-что покажу?

— Что именно? — настороженно спрашивает.

— Смотри… — разворачиваю экран телефона к ней и включаю звук…

Не смогла девушка до конца досмотреть…

С глазами полные дикого ужаса, она смотрела и ревела закрыв рот ладошками. Не досмотрела, отвернулась в моменте, когда её брат ломал палец девушке.

— О Господи, убери пожалуйста, не могу, как???? Это же… ужасно… Он …животное! — Всё так же плача тряслись на матрасе.

— Вот так и живёт твой брат столько лет, и твои родители это все прикрывают.

— Как он может так???

— Безнаказанность порождает вседозволенность, слышала такое? Нарушив закон один раз, он понял, что ему ничего не будет, и потерял всякие границы…

— Скажи, ты и сейчас у нас работаешь?

— Узнала все таки? — ухмыляюсь.

— Только сегодня поняла. Я же так внимательно на тебя в доме не смотрела.

— Работаю…

— Ты специально туда устроилась не так ли?

— Ты слишком много вопросов задаёшь…

— Ты же не собираешься убивать моих родителей? — в ужасе смотрит на меня, на придумав или нафантазировав себе многое.

— Успокойся, если кого-то и убью,