Дневники Клеопатры. Книга 2. Царица поверженная - Маргарет Джордж

Другие же утверждали: если не брать в расчет расхожие измышления, подлинные сведения о Клеопатре столь скудны, что на их основе невозможно создать исторически достоверное повествование.

И это тоже заблуждение. На самом деле о Клеопатре достоверно известно не так уж мало, причем вплоть до мелочей. Мы точно знаем, какими языками она владела, можем назвать по именам ее приближенных, охарактеризовать тембр ее голоса и даже рассказать о ее пристрастии к расписной керамике из Роса, что в Сирии. Кое о чем, даже при отсутствии прямых указаний в документах, можно догадаться. Скажем, известный эпизод с закатыванием в ковер свидетельствует о небольшом росте и стройном телосложении — иначе этот трюк вряд ли удалось бы проделать.

Естественно, что по окончании любой войны историю пишут победители. После того как Антоний и Клеопатра потерпели поражение, партия Октавиана надолго заставила умолкнуть голоса тех, кто придерживался иной, отличной от официальной, точки зрения на драматические события. Однако голоса истории доносятся до нашего слуха и сквозь толщу времени. Мы в состоянии воссоздать по крупицам подлинную историю Клеопатры.

Даже в тенденциозных комментариях самого Октавиана и в трудах историков, описывавших события сто пятьдесят или двести пятьдесят лет спустя — таких, как Светоний, Плутарх или Дион Кассий, — есть элементы объективной информации. Особенно ценен в этом смысле Плутарх. В его распоряжении имелись воспоминания личного врача Клеопатры Олимпия, составившего отчет о последних днях царицы и ее смерти. В описании этого события Плутарх отступает от традиционно неприязненного отношения к Клеопатре, идущего от Октавиана, и пишет о ней с симпатией. Стоит заметить, что Шекспир в известной трагедии следует Плутарху настолько близко, что настрой пятого акта трагедии резко отличается от остальной части пьесы.

Так или иначе, как минимум четверо из действующих лиц моего повествования — сама Клеопатра, Цезарь, Антоний и Октавиан — представляют собой исторические личности, вошедшие в легенду. Работая над их образами, нужно было отделить легендарное от реального, вымысел от действительности.

Многое из описанного мною производит впечатление драматического вымысла, хотя на самом деле находит подтверждение в источниках. Так, следует признать правдивой весьма эффектную историю о том, как юная Клеопатра пробралась к Цезарю, будучи завернутой в ковер, стала его возлюбленной и уже в качестве таковой поутру предстала перед своим братом и изумленными членами регентского совета. Нет никаких оснований сомневаться, что плодом их связи действительно явился мальчик, названный Цезарионом. Отмечали его удивительное сходство с Цезарем в облике и манерах; по некоторым сведениям, вплоть до подверженности эпилептическим припадкам.

Цицерон стал свидетелем пребывания Клеопатры в Риме, встречался с нею и, судя по сохранившимся отзывам, испытывал к ней личную неприязнь. Причина каковой точно не установлена.

Приводя в своей книге речь Антония на похоронах Цезаря, я следую Шекспиру, но тот, как известно, не сочинил ее сам, а лишь обработал версию Диона Кассия.

Разумеется, все воспроизводимые мною выпады Октавиана против Антония и Клеопатры соответствуют исторической действительности. А вот что касается ответных обвинений, то время сохранило для нас (в переложении Светония) лишь одно письмо Марка Антония, где тот упрекает Октавиана в многочисленных враждебных действиях. Кроме того, Октавиан действительно ни во что не ставил супружескую верность и носил сандалии на подошве, зрительно увеличивавшей рост.

Мардиан, Олимпий, Ирас и Хармиона — лица исторические, хотя их внешность и характеры, за скудностью имеющихся сведений, являются плодом моего авторского воображения. То же самое относится и к большинству других персонажей, включая второстепенных. Их имена, так или иначе, упоминаются в документах, а если я что-то о них додумала, это никак не противоречит достоверным сведениям.

Эпизоды, в которых Клеопатра предстает перед Антонием в обличье Венеры, принимает его на судне, усыпанном ковром из лепестков роз в добрый фут толщиной, и делает вид, будто выпивает уксус с растворенной в нем жемчужиной, описаны историками. Имеет подтверждение и факт приглашения Клеопатры Антонием на «солдатский пир».

Встречи царицы с Иродом — исторический факт, а личный слуга Антония по имени Эрос на самом деле предпочел покончить с собой, но не убить своего господина.

Смерть Цезариона и Антилла действительно лежат на совести Октавиана, который и правда присвоил хранившийся в александрийском дворце родовой агатовый кубок Птолемеев.

Монеты, описанные в книге, реальны, и выпуск каждой из них имел определенное политическое значение.

Кандаке Мероэ действительно совершила набег на Филы: бронзовая голова Октавиана была захвачена, увезена в Мероэ и там погребена в знак поругания. Истинным является и описание смерти Клеопатры от укуса египетской кобры: во-первых, эта змея являлась священным символом Древнего Египта, что придавало кончине царицы символическое значение; во-вторых, царица избрала этот род смерти как быстрый и относительно безболезненный.

Однако я писала не историческое исследование, а роман, в котором, разумеется, есть место вымыслу. Например, рассказ о матери Клеопатры и о ее трагической гибели — всецело плод моей писательской фантазии. Удивительно, но историческая наука почти не располагает достоверными сведениями о матери столь прославленной исторической личности, как Клеопатра. Принято считать, что она состояла в некотором родстве с Птолемеем Двенадцатым и умерла, когда Клеопатра была еще ребенком. Больше мы о ней ничего не знаем. Считается также, что младшие дети царя родились от другой матери — что вполне вероятно, но о ней, как ни странно, тоже ничего не известно.

Нет сведений и о том, что Клеопатра побывала в Нубии и встречалась с кандаке, однако их встреча вполне могла состояться и была бы, конечно, памятной для обеих правительниц.

Я сознательно не стала использовать распространенную версию, согласно которой Клеопатра послала Антонию ложное сообщение о своей смерти, что заставило его отказаться от борьбы и послужило причиной его гибели. Мне она представляется измышлением недругов, плохо согласующимся с характером моей героини, и у многих современных историков это вызывает сомнение. Не стала я приводить и традиционную, но ничем не подтвержденную историю о старике с корзиной фиников, доставившем змей. Как царица раздобыла змей, осталось тайной: корзину с финиками и впрямь нашли в ее мавзолее, но на присутствие змей ничто не указывало.

Поскольку переписка между Клеопатрой, Цезарем и Антонием не сохранилась, их письма пришлось писать мне самой.

Как же в действительности выглядела Клеопатра? В наши дни многие историки утверждают, что она не была хороша собой. Однако античные авторы, в том числе и не восторгавшиеся исторической ролью Клеопатры, придерживаются иной точки зрения.

Так, Дион Кассий пишет: «Она была женщиной выдающейся, и порой, особенно в юности, весьма привлекательной, ибо обладала восхитительным голосом, знала подход к людям и умела их очаровывать. Облик ее и речи радовали взор и слух, и даже пресыщенный любовью мужчина, каким был Цезарь, поддался ее чарам, найдя в ней подлинную царицу».