Кто же твой папочка? - Амара Рю

К ночи гости ушли, и девушка осталась в тепле и одиночестве. Ее не беспокоило это чувство. Она неторопливо прибралась, приняла ванну и подготовилась ко сну. Живот уже стал довольно большим, и отдельным удовольствием было долго сидеть и поглаживать натянутую кожу, под которой стремительно росла новая жизнь.

Взгляд зацепился за шкатулку с кольцом, которая стояла на табурете у кровати. Девушка достала украшение и надела его на палец. Сел идеально. Взгляд ее чуть затуманился, выдавая глубокую задумчивость.

Лавиния вспомнил все советы, прислушалась к своему сердцу и представила возможное будущее. Варианта было всего два: либо она будет счастливо жить с Рихтером всю оставшуюся жизнь, либо через несколько лет она останется одна с ребенком в этом доме. Оба варианта не принесут ей особых потерь.

Так нужно ли изводить себя сдерживанием этих чувств? Девушка внимательно посмотрела на кольцо и погладила живот. Драгоценный камень слабо поблескивал в свете свечи. Была не была, она даст шанс себе и Рихтеру стать счастливой парой.

И теперь нужно было ему об этом сообщить. Лавиния нашла командира в Академии, точнее на стрельбище. Невольно девушка замедлила шаг, засмотревшись на четкую и грациозную стойку, восхитившись его точностью.

Душа радостно пела в предвкушении встречи, отчего по телу пробегала волнительная дрожь, пересыхало горло и потели ладошки. Ей понадобилось некоторое время, чтобы взять себя в руки. Лавиния осторожно приблизилась к молодому человеку.

Рихтер вскоре заметил ее приближение, опустил ружье и ослепительно улыбнулся девушке. Сердце той пропустило удар, и щеки налились ярким румянцем.

— Ах, добрый день, — она взяла на себя инициативу поздороваться. Рихтер мягко кивнул.

— Давно не виделись, — даже его нежный голос вызывал внутри радость и улыбку.

— Эм, я купила дом, — несколько нетерпеливо выпалила она. Рихтер удивленно приподнял брови.

— Поздравляю, — искренне проговорил он, Лавиния протянула небольшую бумажку с адресом.

— Приходи завтра, — неформальная речь казалась интимной, вызывала трепет и смущение. Рихтер ее не исправил, и девушка посчитала это хорошим знаком. Она обрела уверенность. — Думаю нам есть, что обсудить.

— Хорошо.

После этого храбрость у Лавинии закончилась. Она поспешила попрощаться и вернуться домой, все еще окрыленная состоявшейся встречей. И солнце, казалось, светило ярче, и день был прекраснее, и люди казались добрее. До самого вечера девушка порхала по дому.

Тут нужно протереть палу пылинок, здесь передвинуть статуэтку, там сложить салфеточку ровнее. Волнение не позволяло усидеть на месте, и Лавиния пожалела, что не пригласила его сегодня.

Однако завтра было уже скоро, и девушка заставила себя успокоить разбушевавшиеся нервы и лечь в постель. Спала она плохо, мало, но недосып никак не повлиял на ее прекрасное настроение. Долго и скрупулезно Лавиния приводила себя в порядок перед зеркалом в ванной.

Те, кто владел магией, могли с ее помощью разогреть себе воду в чугунном или медном резервуаре, остальные горожане пользовались особыми огненными кристаллами.

Это был небольшой, часто гладкий камень чернильно-черного цвета с яркими красно-оранжевыми прожилками. Обычно он имел форму шестигранника с маленькой медной ручкой-кольцом для удобного извлечения из паза. В этой выемке на чане был установлен другой кристалл, черный и блестящий как обсидиан. При контакте эти два камня нагревались, соответственно превращая холодную воду в горячую. Главное потом не забыть вытащить огненный кристалл из паза.

Лавиния убедилась, что сделала это и взяла расческу. Как ни странно, но во время беременности ее волосы стали лучше, не пушились, легко расчесывались и даже немного блестели на свету. Девушка не стала их заплетать, а позволила рассыпаться по спине и плечам.

Для такого знаменательного дня она принарядилась, надев простое хлопковое платье с белым отложным воротом и короткими рукавами-фонариками. Талию должен был украшать веревочный пояс, но Лавиния не стала его надевать, позволив свободному крою платья стечь по ее фигуре.

Она приготовила оладьи и достала ежевичный джем, заварила ромашковый чай и стала ждать Рихтера. Тот появился незадолго до полудня. Лавиния увидела, как он шел к ее дому с большим букетом роз. Ее глаза засияли от радости и удовольствия, она нервно взяла шкатулку и надела кольцо.

Сердце колотилось в груди как после долгой пробежки, лицо пылало жаром смущения, однако девушка желала как можно скорее увидеть Рихтера. Минута, две, и вот послышался легкий перезвон колокольчика.

Лавиния похлопала себя по щекам, глубоко вдохнула и состроила невозмутимое выражение, прежде чем с притворной неторопливостью направиться к двери. Бальзамом на душу был блеснувшим восхищением взгляд Рихтера, который тут же расплылся в мягкой улыбке. Девушка буквально кожей ощущала его радость от встречи. Это было так приятно.

— Доброе утро, — проговорил командир и вручил букет, — ты выглядишь так же прекрасно, как и эти розы.

— С-спасибо, — смущенно пискнула девушка и пригласила гостя на кухню. Рихтер неторопливо осматривал дом, пока Лавиния пристраивала букет в вазу.

— Хороший дом, — резюмировал он после короткого осмотра, — теплый и светлый. Поздравляю с новосельем.

— Да, мне тоже нравится, — то, что он признал ее выбор, вызвало у Лавинии чувство гордости за себя. Сердце сладко сжалось от любви, нашептывая, что Рихтер — тот самый, который всегда будет любить и поддерживать ее. — Присаживайся.

Она ненамеренно указала на стул рукой, на которой было надето кольцо. Он заметил это, и взгляд Рихтера изменился. Стал резким и будто бы взволнованным. Он сглотнул, отчего кадык заметно и неожиданно привлекательно шевельнулся и перевел горячий пытливый взгляд прямо Лавинии в глаза.

У той ушли все силы, чтобы сохранить невозмутимость. Дрожащими губами она улыбнулась.

— Я подумала… над твоим предложением и решила дать тебе шанс, — выдавила она. Пульс оглушающее стучал в ушах, а щеки пылали не хуже лесного пожара, но девушка продолжила. — Я решила… дать нам шанс быть вместе.

Рихтер приблизился к ней двумя резкими шагами и неуверенно замер совсем рядом. Лавиния ждала, что он ее обнимет, но этого не произошло, словно он ожидал ее разрешения. Сгорая от смущения, она сама придвинулась навстречу, прижавшись своим животом к его. На спину тут же легли широкие теплые ладони, бережно сжимая ее в объятьях, в макушку уперся чужой нос.

— Спасибо, — хрипло проговорил он. — Я так счастлив. Ты не представляешь, как я счастлив. Спасибо, спасибо.

Он все продолжал бормотать, а девушка плотно прижалась к нему всем телом, чувствуя, что его руки — единственное во всем мире место, где она может быть такой переполненной любовью и счастьем.

— Да, я тоже, — едва слышно выдохнула она куда-то в плечо.