Эйрин и Залкос, бог Хаоса - Эмпирика Аттонита

— Вы не понимаете, — произнёс он, его голос был низким и зловещим, как шёпот самого ада. — Спирос лишил Залкоса силы и магии, но кровавое жертвоприношение способно вернуть его былое величие, и он даст нам мощь, чтобы сокрушить всех, кто посмеет встать у меня на пути.

Молодой Лорд Астам, набравшийся смелости, вскинул голову и встретил взгляд Анархоса.

— Как может даровать силу тот, кто сам её лишился? — усмехнулся он. — Зачем нам Залкос, когда мы можем испросить благословение Спироса, и он станет нашим покровителем в битве?

— Как ты смеешь поносить Залкоса, ничтожество? — закричал Анархис, плюясь ядом. — Только бог Хаоса способен повести нас в бой, и вместе с ним мы утопим мир в крови!

Его слова повисли грозным эхом в воцарившейся тишине, и только тогда он осознал, что выдал свою истинную сущность.

— Ты безумец, Анархос! — воскликнул лорд Ставрон, потрясая кулаками. — Ты служишь тьме, и мы не пойдём за тобой! Мы не хотим Хаоса, мы хотим лишь нового Порядка!

Анархос зарычал в гневе и поднял руки, и его стражники выскочили из теней с обнажёнными мечами в руках, готовые выполнить любой его приказ. Лорды начали паниковать, вскакивая со своих мест, но он не собирался останавливаться, чувствуя, как его ненависть растёт, подобно сокрушительному шторму.

— Я принесу вас в жертву, и Хаос вознаградит меня, — его голос прогремел, как предвестник смерти, и он наконец сбросил свою личину: — Я обрету силу, чтобы сокрушить Спироса и всех светлых богов. Я Залкос, и я верну себе магию, которая была у меня отнята!

С этими словами он выхватил кривой ритуальный кинжал, и его воины начали убивать лордов, заметавшихся по залу, как загнанные звери. Вопли ужаса наполнили помещение, а Залкос подошёл к лорду Астаму, парализованному страхом, и, схватив его за шиворот, с яростью швырнул на алтарь.

Кровь юноши заструилась по чёрному камню, и бог Хаоса ощущал, как с каждой каплей в нём пробуждается сила, как его тёмная магия начинает течь по венам.

Когда ритуал достиг своего апогея, Анархос, охваченный безумием, произнёс слова заклинания, и в этот момент тьма поглотила зал. Крики лордов смешивались с глухим гулом, когда Хаос обрушился на них, и мир вокруг начал трястись от могущества, которое они сами пробудили.

Смех Анархоса, полный триумфа, раздался в тишине, когда он почувствовал, как его сила возрастает, как он обретает абсолютную власть над Миркосом. Теперь он был не просто королём: он был богом, готовым разорвать цепи своего изгнания и погрузить мир в Хаос, которого он всегда жаждал. И в глубине души он знал: это лишь начало его пути к мести.

Глава 23

Приближаясь к столице, Эйрин с рыцарями остановились у дорожного святилища богов-близнецов Энеко и Тамины, чьи мраморные изваяния возвышались в окружении белых колонн, укрытых прозрачным куполом.

Эйрин возложила к их ногам букет полевых цветов, и, встав на колени, начала горячо молиться о прощении и милости, о том, чтобы они передали Спиросу её смиренную просьбу. Эридан и Эральдо встали рядом, положив руки ей на плечи, и она ощутила исходящее от них тепло и поддержку, как будто сами боги ответили на её призыв.

«Маленькая жрица, — раздался мягкий женский голос в её голове, полный доброты и заботы, — ты причинила Спиросу и нам много боли, но он не оставил тебя. Теперь ты должна быть храброй, чтобы встретить всё, что ждёт тебя на пути, и впредь оставаться верной своим обетам, и, может быть, Спирос смилуется над тобой».

«Спасибо, Тамина, — мысленно произнесла Эйрин, чувствуя, как слёзы благодарности наворачиваются на глаза, — я искренне раскаиваюсь. Но скажите мне, добрые боги, не гневаетесь ли вы на меня за то, что я… сплю с двумя мужчинами?»

«Не гневаемся, маленькая жрица, — ответила Тамина, её голос был как нежный ветер, окутывающий Эйрин. — Любовь — это сложное чувство, и мы, боги, понимаем, что сердца людей непросты. Важно, как ты относишься к своему выбору и что ты делаешь с этой любовью».

Эйрин почувствовала, как её сердце наполнилось надеждой. Она подняла голову, и её взгляд встретился с нежными каменными лицами близнецов. «Я хочу, чтобы моя любовь была чистой и искренней, — молвила она про себя. — Я не хочу причинять боль ни Эридану, ни Эральдо, но и не могу забыть Залкоса. Я запуталась».

Эридан, стоящий рядом, словно чувствуя её борьбу, наклонился к ней и поцеловал её в макушку. Она снова обратилась к богам: «Что мне делать? Как мне найти свой путь и восстановить свою связь со Спиросом?»

«Следуй зову своего сердца, — ответил Энеко, его слова звучали, как тихий шум утреннего прибоя. — Слушай, что говорит тебе душа. Ты должна принять свои чувства и научиться управлять ими, а не прятать их. Это и есть истинная сила».

«Будь честна с собой и с ними», — добавила Тамина. — Честность и открытость — это ключи к исцелению. Помни, что любовь может принимать разные формы, и каждый путь уникален. Ты должна найти свой собственный».

Эйрин кивнула, её сердце наполнилось светом, и её бремя немного облегчилось. Она поднялась на ноги и обернулась к Эридану и Эральдо, которые смотрели на неё с пониманием и глубокой заботой.

Собравшись с силами, они продолжили свой путь к столице, и Эйрин знала, что, несмотря на все испытания, её сердце будет открыто для любви и искренности, что бы ни ждало её на этом пути.

Когда они достигли Инемы, столичного города Милоса, их встретили весёлый гомон оживлённых площадей и ароматы корицы и мёда на мощёных улицах между белокаменными домами. Мерный цокот копыт по разноцветным камням придавал Эйрин смелости, ведь рядом были её защитники, готовые ради неё на всё.

Они подъехали к величественному дворцу из голубого хрусталя, сверкающему на солнце подобно самоцветам, и, поднявшись по мраморным ступеням, по длинному коридору, украшенному сияющими драгоценными камнями, вошли в просторный зал, ослепительный в своём великолепии. За круглым столом на стульях с высокими резными спинками сидели рыцари в белоснежных одеждах, их прекрасные светлые лица были обращены к вошедшим, и они встали, приветствуя их.

— Здравствуйте, благородные сэры, — учтиво поклонились Эридан и Эральдо, и Эйрин присела в почтительном реверансе.

С противоположной стороны от входа открылись золотые двери, и в зал вошёл юный король Маркус, его длинные светлые волосы, украшенные серебром, были собраны в хвост, а голубые глаза сияли мудростью и добротой.

Он окинул взглядом