Как убить мужчину мечты - Дороти Кэннелл

Поставив жаркое на плиту, я ждала, что скажет Ванесса. Сумела ли я убедить кузину, что каждый камень здешней церкви таит угрозу для молодоженов? Осознала ли она, что лучше умереть, чем венчаться в проклятом месте и тем самым накликать беду (на глаза мне попался агрегат для варки капуччино), например получить кофейник в подарок от мужа на день рождения.

– Ты лишь подтвердила мои слова, – произнесла Ванесса недрогнувшим голосом. – В тысячу раз легче оставаться безумно влюбленной – даже по-настоящему обезумев – в человека, бросившего тебя у алтаря, чем изо дня в день терпеть рядом любимого мужчину в разных стадиях физической и умственной деградации. Спасибо, что предупредила, милая Элли. Я сегодня же позвоню викарисе и обговорю дату моей свадьбы с Джорджем Мэллоем.

Передо мной замаячила унылая перспектива таскаться с Ванессой на примерки подвенечного наряда, и каждый раз портниха станет давиться булавками: как же, ведь она шьет на живую легенду – женщину с талией в сорок пять сантиметров! Не намекнуть ли кузине, что Эвдора Шип переживает сейчас кризис в семейной жизни и вряд ли будет искренна, благословляя молодых? Я машинально помешивала жаркое. Нет, нельзя даже заикаться об операции, предстоящей Глэдстону Шипу. Достаточно того, что, когда он выйдет из больницы в облике добродушной дамы, ему придется выслушать немало вульгарных шуточек от людей вроде Ванессы. Мол, шариков у мистера Шипа теперь не хватает не только в голове…

– Элли, когда ты стоишь у плиты, твое лицо напоминает подгоревший блин, – заботливо сообщила кузина. – Слава богу, Джордж понимает, что от меня, кроме тостов с маслом, иной еды он не дождется. Бедная мамочка, ей бы радоваться, что я отхватила мужа с толстой кубышкой, но она никак не может смириться с необразованностью моего Джорджа.

Зная тетушку Астрид, железную леди в корсете из китового уса, я не надеялась, что она когда-либо одобрит идею равенства и братства. Мало того, в любой момент тетка могла ввалиться в Мерлин-корт, дабы употребить свою материнскую власть. Поверь я хотя бы на секунду, что матери удастся уговорить дочь обратиться к специалисту, исправляющему дефекты классового сознания, с радостью оплатила бы тете Астрид такси до моего дома и обратно, но если Ванесса что-то решила, ее уже не свернешь…

Кузина выплыла в холл, чтобы, по ее словам, полюбоваться лестницей, по которой она вскоре спустится в образе божественной невесты. Близнецы потопали было за ней, но я решительно воспротивилась – пора было обедать. Совсем в духе моей кузины, размышляла я, забыть поздравить меня с днем рождения. Конечно, ее голова забита более важными вещами, но дату моего рождения она помнила назубок: в этот день она впервые появилась на страницах журнала «Красота». Странно, однако, что миссис Мэллой не позвонила и не попела мне в ухо скрипучим голосом, от которого у соловья перья выпадают: «С днем рожденья тебя…» Уж не разобиделась ли Рокси, прослышав, что невеста сына уже обосновалась в Мерлин-корте, а кареты у порога дома будущей свекрови все нет и нет?

Я чувствовала себя виноватой перед Рокси и злилась на Ванессу, зная, что та и не подумает позвонить матери жениха. Но предаваться сожалениям было некогда: только я усадила близнецов за стол, как в кухню ворвалась запыхавшаяся Герта с пакетами из универмага «Маркс и Спенсер».

– Я не опоздала, фрау Хаскелл?

– Вы как раз вовремя, – заверила я. – Рейд по магазинам был удачным?

– Да! Но я осторожно выбирала вещи. – Герта скинула пальто. – Не желаю больше привлекать мужчин, с меня хватит!

Поручив детей няне, я ринулась наверх и увидела, как Ванесса зеленой волной катится в ванную. Она проведет там час, накладьшая косметику на лицо, не нуждавшееся ни в каких усовершенствованиях, поскольку являло собой произведение искусства. Я же, мало того что всю жизнь искореняю и замазываю различные погрешности своей внешности, теперь вынуждена собираться как солдат: впопыхах натянуть бирюзовое платье, дождавшееся наконец выхода в свет, и заплести «французскую» косу.

У меня даже не осталось времени – в чем, конечно, сама виновата! – подрумянить щеки. Однако я не забыла сунуть в сумку два блокнота: один для заметок на собрании Библиотечной Лиги, другой для записи гениальных озарений, которые посетят меня, когда буду осматривать дом, унаследованный Лестер-Смитом.

Погода стояла безоблачная, но прохладная. Тем не менее я опустила стекло в машине, надеясь, что свежий воздух проветрит мои мозги и они выдадут потрясающую идею, как одним махом собрать деньги на бронзовую статую библиотекарши. Но к той минуте, когда я припарковала машину в неположенном месте – в аллее позади библиотеки, – ничего оригинальнее вещевой лотереи в голову мне не пришло.

Проникнув в библиотеку через служебный ход, я галопом промчалась в читальный зал. Часы свидетельствовали, что я опоздала на одну минуту.

– Прошу прощения! – пропыхтела я, когда Лестер-Смит открыл мне дверь. – Надеюсь, кофе не ос… то есть я вас не задержала?

Все были в сборе. Глэдстон Шип сидел за столом с вязанием в руках. На голове Сильвии Бэбкок, молодой жены, завиток, как всегда, льнул к завитку. Миссис Давдейл обносила присутствующих бисквитом. Мистер Паучер привычно хмурился. Сэр Роберт Помрой беспрерывно восклицал: «Что! Что!» Моя подруга, Наяда Шельмус, неунывающая блондинка, выглядела изысканно сексуальной с серьгами, свисавшими ниже подола ее черной кожаной мини-юбки. Наяда подскочила ко мне, громко стуча шпильками, почти такими же высокими, как у миссис Мэллой, и втащила в зал.

– Элли, помоги убедить этих старомодных чужаков, что моя идея по сбору средств не имеет себе равных! – Наяда вцепилась в меня, а я боялась пошевелиться, опасаясь, что она вот-вот нанюкет меня на свой острый, как шампуры, бюст. – Возможно, я раскатала губу, но чувствую, что, если хорошенько попросить, он приедет!

– Да кто – он? – Я обвела взглядом членов Лиги в надежде на подсказку.

– Каризма! – торжествующе выдохнула Наяда.