Свет любимых глаз - Лаура Дэниелз

— Почему же ты ни разу не сообщила мне об этом?

Люччи даже руками всплеснула.

— Я тебе все уши прожужжала!

— Не помню такого, — холодно произнес Арни. — О тирании ты не упоминала никогда.

— Боже мой, разумеется, я не употребляла этого слова! Но иносказательно я едва ли не каждый день жаловалась тебе на насмешки Берты. Только ты не желал снизойти до того, что говорю я, твоя постельная забава! Я была для тебя только развлечением, иначе ты со вниманием отнесся бы к моим словам. Но разве можно воспринимать всерьез то, что произносит говорящая кукла? Когда же моя болтовня надоедала тебе, ты прибегал к идеальному способу заставить меня замолчать. Думаю, не нужно напоминать, как все происходило в подобные моменты?

— Нет, — буркнул он.

Обоим было ясно, что речь идет о постельных удовольствиях, которым они предавались при любой возможности.

— Не понимаю, с чего ты взяла… — Арни пожал плечами. — Я никогда не относился к тебе как к неодушевленному предмету.

— Ты просто не задумывался, насколько глубоки наши отношения.

— Неправда! — хрипло воскликнул он. — Я любил тебя…

Люччи кивнула.

— По‑своему — да. Ты придерживался таких же стереотипов, как и большинство мужчин: достаточно почаще укладывать жену в постель да покупать подарки — и все будет в порядке.

Арни несколько мгновений смотрел на нее так, будто видел впервые.

— Ты стала циничной.

Она поморщилась.

— Называй это как хочешь, мне все равно. — Немного помолчав, Люччи продолжила: — Вижу, я разочаровала тебя. После стольких лет разлуки ты встретил совсем другую женщину. — Она саркастически усмехнулась. — Что ж, дорогой, я тоже в тебе разочаровалась, так что мы квиты.

Арни быстро поднял на нее взгляд и спросил с плохо скрываемым беспокойством:

— Разочаровалась? В каком смысле?

Она невесело рассмеялась.

— Не волнуйся, к твоим мужским достоинствам это не относится. Просто в отличие от тебя я по‑настоящему любила. Смотрела на тебя как на некое божество. Ты казался мне небожителем: такой умный, стройный, красивый… А потом вдруг обнаружилась твоя тривиальная суть.

Глаза Арни сверкнули известным почти всем, кто его знал, кинжальным блеском.

— Благодарю за прямоту, — процедил он сквозь зубы. — Теперь я хотя бы знаю, как ты ко мне относишься.

— Пожалуйста. — Люччи говорила, а между тем сама удивлялась собственной смелости. Она даже не ожидала, что станет дерзить Арни.

— Ну что же, — произнес он, направляясь к выходу, — раз тебе моя тривиальная суть не по душе, я освобождаю тебя от своего общества.

— Только напоследок одна просьба, — негромко произнесла Люччи ему в спину.

Он остановился и слегка повернул голову.

— Какая? — Это короткое слово невозможно было произнести суше.

— Маленькая. Не забудь, пожалуйста, чем мы здесь занимались. Презервативом ты не пользовался, а я не принимаю противозачаточных таблеток. Так что последствия могут оказаться вполне предсказуемыми. И на этот раз у тебя не будет оснований сомневаться в том, кто является отцом ребенка.

Ей почудилось, что Арни вздрогнул. Впрочем, если подобное и произошло на самом деле, то ему удалось мгновенно взять себя в руки. Простояв без движения еще не более секунды, он молча покинул спальню.

Оставшись в одиночестве, Люччи долго смотрела на закрывшуюся за Арни дверь. Ее душу переполняли эмоции, а голову — мысли. Все вперемешку: и болезненное беспокойство об Элси, и сладостные воспоминания о недавнем соитии, и раздражение по поводу того, что Арни по‑прежнему не желает ее услышать, предпочитая питать свои чувства из старых источников.

Она зябко повела плечами и вновь улеглась в постель, натянув одеяло до подбородка.