Тайны Калинова моста - Валентина Ильинична Елисеева

– Камера сломалась ещё в понедельник, всё руки не дойдут починить, – отмахнулся от неё физик. – Массу центрального тела предлагаю не трогать, а вот плотность увеличим.

– Верно! Уменьшим радиус активной поверхности! – подхватили дети.

– Отчёты, – безнадёжно потеребила Василиса физика, и на неё все дружно и непонимающе глянули полными задумчивости очами. В глазах молодого поколения и их наставника отражались размышления о бесконечных загадках природы, и ответная реакция у них возникала только при улавливании слов-триггеров, таких как «радиоизлучение», «струи плазмы», «аккреция» и прочие, среди которых абсолютно точно не было термина «отчёт». Подавив вздох, Василиса протиснулась ближе к яркому диску и с любопытством спросила: – Что у вас тут?

– Трудно сказать, – поделились с ней заботами юные экспериментаторы, – но очень надеемся получить модель активного ядра галактики с проявлениями, характерными для наблюдающихся астрономических объектов.

– Здорово! А плакаты с изображением чего-то подобного есть? Вы бы встали под ними на минуточку.

– Зачем? – изумились дети вместе с учителем физики.

– Для отчётов, – вяло повторила Василиса, но её вновь не услышали. Все синхронно пожали плечами и с упоением вернулись к обсуждению стандартной математической модели и схожести её выводов с текущим экспериментом.

Василиса мысленно плюнула и сдалась. Чёрт с ним, потом с профориентацией разберётся, скучное это дело – отчёты строчить. А вот спектр – это да, спектр-то замечательный выходит!

Дружную компанию разогнали домовые, поскольку директор принципиально не подписывал Алексею Семёновичу разрешение на проведение ночных работ, хоть тот постоянно подавал прошение об этом. По дороге к дому Василису догнала Яга Лешевна, тоже любившая задержаться на работе, особенно после отъезда в длительный отпуск своего вампира. Кроме того, она активно готовилась к областному ведьминскому слёту, который должен был состояться на Лысой Горе в пятницу, тринадцатого числа. Слёт был мероприятием важным, ответственным, требующим соблюдения строгого дресс-кода и старославянской стилистики выступлений. Допускались на него только ведьмы подвида «Баба Яга», что крайне злило Всемилу Ламиевну, на слёт не приглашённую.

– Что у тебя в окне светится? На пожар не похоже... неужто Огневушка безобразничать вздумала? – нахмурилась Яга, оборвав обсуждение слёта, когда они дошли до крыльца Василисиного дома.

– Ни в коем случае, она у меня милейшее создание на свете! – побожилась Василиса. – Перья Жар-птиц на кухонном столе в вазе стоят, с чердака принесла. Они у меня вместо ночника используются.

– Шибко ярко для ночника, такое зарево в темноте вредно для глаз. Ты нормальных светильников у меня возьми – у них свет более мягкий и рассеянный. – Радушная Баба Яга мигом принесла из дома и пихнула ей в руки черепушки с потусторонними синими огнями в пустых глазницах. М-да, как раз под статус некроманта светильнички.

Поблагодарив, Василиса взяла на заметку, что ни о каком вреде перьев заботливая соседка не заикнулась. Суеверие как есть все эти байки про дурные приметы! Каждый сам строит свою судьбу, нечего все беды на чёрных кошек и «кровавую» луну списывать.

Ночью Василисе не спалось. Казалось, руна на ладони горит огнём, притягивая к ней потустороннее зло, ждущее своего часа у того края моста. Мерещилось, мёртвые родители протягивают к ней руки, умоляя вернуть их в мир живых. Пришлось твёрдо напомнить себе, что уход за Калинов мост – уход навсегда, оттуда нет возврата. Сознание человека может задержаться на земле отдельно от тела, но если упокоить привидение, оно тоже исчезнет навсегда. Просто кто-то уходит одномоментно всем комплектом, а кто-то (крайне редко) – в два этапа. В сухом остатке: по ту сторону моста людей нет ни в каком виде, даже искр их сознания там не осталось. Более того, там даже нежити в привычном её понимании нет – есть лишь извечное Зло и пустота, есть лишь то, что по самой своей сути противно жизни во всех её проявлениях. Информация была почерпнута Василисой из учебника «Общие сведения о магии» – единственном, в котором в открытом доступе имелись хоть какие-то сообщения о некромантах.

«Нежить в привычном её понимании? С каких пор мне привычна нежить?» – принуждённо улыбнулась Василиса, не давая себе углубиться в наплывающие волны ужаса перед неведомым. Завтра её первое занятие, первый официальный выход в качестве некроманта, а всё, что она может сказать по профилю своей квалификации: «Виды нежити бывают опасные и неопасные. Полезные и вредные».

Нет, ясно, отчего специальная литература по тёмной магии и некромантии выдаётся лишь узкому кругу лиц без права вынесения её за пределы факультетов и закрытых секций библиотек. И почему закрытые секции имеются далеко не во всех библиотеках – в вотчине Всемилы Ламиевны таковых никогда не бывало. Разговор с Марой ничего не прояснил: подруга изучала совсем другую ветвь тёмно-магического искусства, и её познания мало отличались от того, что сообщил сборник общих сведений. Очень хотелось поговорить с Елисеем, который точно знал больше дочери Кощея, но тема беседы требовала уединения, а Василиса весь день промоталась по маршруту: полный детей кабинет – учительская – питомник – кабинет, полный детей. Оставалось довольствоваться тем, что есть, и радоваться, что не надо сдавать вступительные экзамены по предмету.

Завтра первая пара – лекция по нежитеологии, вторая пара – практика. Без пояснений, что это за практика и по какому предмету. Вряд ли по философии, которая идёт следом третьей парой. Ох, не нравилось Василисе такое чередование! То, что философия основной предмет, не было шуткой? Как там вещает философия? «Неизбежное нужно принимать равнодушно»? И ещё: «Не относитесь к жизни слишком серьёзно – живыми вам из неё всё равно не выбраться!». Интересно, у них после каждой практики будет философия? И кто преподаёт нежитеологию? Если учесть, что демонологию в ОМИИ преподаёт демон, то выводы о преподавателе нежитеологии можно сделать достаточно определённые – им вполне может быть тот, кто сам успел стать нежитью и оттого является лучшим знатоком данного предмета. Впрочем, рождённый человеком далеко не всегда знает, каково это – действительно им быть, и в чём смысл его бытия зачастую вовсе не задумывается.

«А ведь Елисея удерживает на земле один лишь этот смысл – его дело служения людям, охрана мира яви от жутких порождений нави, – вздохнула про себя Василиса. – Чёрт, забыла оставить в директорском кабинете заявление, чтобы меня отпустили завтра с последнего урока, и записку, что договорилась с Виталиком Гинзбургом о замене меня