Внушению не подлежит - Елена Быстрова

хвойного дерева. Это на моей родной планете произрастают хвойные леса из пихт, сосен и елей. Но здесь же, среди всевозможной лиственной растительности, откуда было взяться этому аромату? Ответ напрашивался один – этот аромат исходил исключительно от мужчины, и даже сливаясь с примесью других запахов, он всё равно ощущался более отчётливым и главным. А для меня этот запах незримо подчёркивал мою связь с домом, давая понять, что рядом родное.

– Надо же… – пошептала я, пытаясь понять, как моё сознание могло прировнять этого здоровенного эриострийца к «родному»?

– Что такое? – произнёс мужчина, а я покачала головой, давая понять, что мои слова вообще ничего не значили. Не стану же я признаваться ему в том, что только что осенило меня саму.

Но тут я вдруг поняла, что Хант больше не движется ввысь, да и вообще мы зависли под веткой, на которой держалась верёвка.

– Мы уже добрались?

– Не совсем, Лана. «Добрались» будет, когда мы окажемся не под веткой, а непосредственно на ней.

– И как мы на ней окажемся?

– А вот здесь мне понадобится твоя помощь. Ты же мне поможешь, Лана?

– Д-да, наверное.

– Тогда я сейчас отсоединю карабины твоего снаряжения от моего и поддержу тебя, а ты лезь на ветку.

– Нет.

– Лана, это не страшно, тем более страховочный трос отцеплять от твоего снаряжения я не собираюсь. Мы бы могли и вот так ночь провести, но поверь мне, забравшись в кокон веток, будет куда удобнее для нас обоих.

– Мне страшно.

– Εщё раз повторю, ничего страшного в этом нет. Давай, соберись, сейчас ты окажешься наверху. Вот, видишь, я тебя уже открепляю от своего снаряжения. А теперь отцепляй от меня свои руки и хватайся ими за ветку, – мне пришлось делать так, как он мне говорил. Голос Ханта, и правда, поддерживал и успокаивал, вместе с тёплыми широкими ладонями, которые удерживали меня за талию. - Умничка. Теперь спусти с меня свои красивые стройные ножки и подтягивайся, забирайся на ветку. А я тебе в этом помогу.

– Я всё равно боюсь, – высказала я мужчине, вцепившись мёртвой хваткой в толстую ветку руками, при этом, никак не желая отпускать ногами Ханта.

– Не бойся, - ласково произнёс он, а сам в это время с лёгкостью отцепил от себя мои ноги и, подталкивая за бёдра, мужчина подпихивал меня всё выше к ветке. - Ты главное вниз не смотри…

Ой, зря он это сказал. Я после его слов именно вот это и сделала. А там такая высотища! Хаос Первородный! Что кругом голова пошла, и, кажется, искорки перед глазами замерцали. А дальше… Дальше моё шокированное сознание, помахав хозяйке ручкой, скатило меня в обморок.

Прихожу в сознание я от резкого толчка и ноющего при этом бока, оказываясь в центре какого-то гнезда. Но когда присмотрелась, то им оказалось интересное переплетение веток этого необычного дерева. И вместе с моим «приземлением» раздаётся нечленораздельная речь на эриострийском, и появляется перед моим взглядом сначала голова, а затем и туловище мужчины. И вот когда он забирается ко мне весь, то выдаёт на общегалактическом:

– Я же ясным языком сказал тебе, вниз не смотри! Что из этого было непонятным? Домой доберёмся, и ни на одно дерево ты у меня больше не полезешь. Никогда! Даже если умолять меня станешь – не пущу! Слышишь?! – мужчина тяжело дышал и сверлил меня непонятным взглядом, а зрачки его то расширялись, то сжимались в звёздочки.

– Слышу, – просипела я, заворожённо смотря на их пульсацию. - Да я, собственно, и не хотела на него лезть.

– Вот и славно, - голос мужчины заметно успокоился. – Напугала же ты меня. Ты что, ещё и высоты боишься?

– Не знаю, когда летала на флаерах, страшно не было, – сказала я и сдвинула в сторону широкий зелёный лист дерева, который норовил мне прикрыть один глаз.

– Ладно, хорошо. Будем считать,что ты и высота, понятия не совместимые. Может, Лана, у тебя ещё, какие страхи имеются? Ты лучше сразу скажи. Мне всё спокойнее будет для тебя безопасность организовывать.

– А какие у меня могут быть ещё страхи? - и снова я отодвигаю от верхней части своего лица, уже начинающий раздражать, зелёный лист, а сама при этом думаю, самый мой большой страх сейчас, это твоё «депортирую», от того, что полетит тогда вся моя жизнь в бездну.

– Например, темноты или скажем… – мужчина на миг задумался, а взгляд его ненадолго метнулся вверх на тот самый лист, который я снова отпихнула от себя, посмотрев за этим действием, мужчина вновь вернул внимательный взгляд к моим глазам. - Скажи, как ты относишься к листотелам, Лана?

– К листотелам? Серьёзно?!

Что за чушь он несёт, что значит листотелам?

– Ну да. Ты права, чего бояться этих безобидных насекомых.

Насекомых?! От одного только этого слова, мои глаза стали огромными, так как мне вспомнилась стервянка. И пусть она хоть трижды к насекомым не относится, но сути это не меняет. И снова я отодвинула от себя уже порядком раздражающий лист.

А мужчина, тем временем, целенаправленно притянул меня к себе и развернул спиной, крепко прижав одной рукой к своему телу, а второй коснулся моей головы, снимая с неё тот самый надоедливый лист. Вот только когда этот лист зашевелился в его ладони и пополз по ней, переминая своими лапками, на которых тоже были пластинки наподобие листиков, я нервно дёрнулась, осознавая, что