Ведьма ищет фамильяра (Срочно!) - Елена Ловина

Ведьма приводила мою прическу в порядок, а я все стояла замороженной щукой и боялась дышать.

— Эй, хорек, ты там долго собираешься на пороге отсиживаться? — гаркнула ба-буш-ка в сторону двери, и в узкой щелке я увидела черные глазки и носик моего Иши. Ох, оказывается, как я соскучилась. — Иди сюда на плечо к Арине и голову свесь, словно ты шкурка — хорошо ж смотреться будет.

Если б я не была заморожена магией, я бы взорвалась от возмущения, а Иша, судя по всему, до смерти боялся эту ведьму, потому даже не пикнул ни разу, а послушно свесился с моего плеча, разве что язык не вывалил. Ох, Ехидна, как же я выгляжу-то во всем этом теперь? Саже не сбежит, как в храме увидит?

— Не переживай — никуда не денется твой Саже, — словно прочитала мои мысли ведьма и, сделав несколько шагов к выходу, велела. — Идем, а то на свадьбу опаздывать нехорошо, особенно на собственную — примета плохая.

Ик. Я не сдвинулась с места.

— Чего стоишь? Ах, да, свободна!

Сразу стало легче дышать, только вот желание грохнуться в обморок не пропало. Появилось желание сбежать с собственной свадьбы вместе с Саже прямо из храма, так что по дороге я всерьез обдумывала эту мысль, а не смотрела по сторонам. А посмотреть, оказывается, было на что: городок был украшен цветами от телег до домов и лавок. А еще мне под ноги бросали ромашки — их в это лето выросло столько, как будто к сотне свадеб готовились.

А потом я перестала замечать что-либо вокруг — только восхищенный взгляд моего жениха и возмутительно-громкое урчание в животе моего фамильяра под самым ухом. И трепетно, и стыдно.

Вопрос храмовика самый главный я чуть не упустила: с упоением слушала ответ Саже и глупо улыбалась, а храмовику пришлось несколько раз повторить вопрос.

— По собственной ли воле вы пришли в храм и связываете свою судьбу?

— Да-да-да, — зачастила я, когда поняла, что храмовик как-то надсадно кашляет и стучит себя в грудь, а Иша уже шипит на ухо не хуже змеи: «Да скажи ты уже «да»!»

Танцы были веселые и разудалые, поздравления многословные, а слезы бабушки и Любавы на удивление искренние.

Я даже с Любавой помирилась, когда она нас с Саже поздравила, но ровно до того момента, как она чуть не подарила нам двух малиновых монстров, что в прошлый раз вышли из круга вместе с отцом.

А когда знакомилась с родителями Саже, чуть язык не проглотила от смущения, а ведь полагала, что ничего страшнее пришествия бабушки на мою свадьбу быть не могло. И как я не подумала, что у любимого есть родственники? Искренне надеюсь, что мы будем встречаться…как Ехидна позволит.

Ну а в полночь, когда яркая луна осветила все небо своим серебряным светом, я была похищена своим мужем (слово-то какое), и мы вдвоем отправились подальше от шумной толпы горожан, подальше от строптивого дома, который ни в какую не желал приютить ни бабушку, ни родителей Саже, подальше от возмутительно-наглого фамильяра, который вдруг решил давать советы, как нам с Саже лучше и поскорее организовать горностайчиков. Мы отправились туда, где никто нас не найдет и даже не предположит искать — на поляну, где уже несколько раз открывались ведьмины круги, а сейчас спокойно сушилось сено, собранное в высокий уютный стог, и одуряюще пахло разнотравьем. Или это я была пьяна от счастья?

— Ты мое самое большое чудо, Ариша, — шептал мой муж, на удивление споро расстегивая крючки на платье. — Всю жизнь я ждал, что появится на дороге девочка с рыжими волосами и такими глазищами, что просто спать не смогу с момента нашей встречи. Люблю.

Выдох в губы, а затем поцелуй в ответ на мое короткое признание «люблю, с самого первого взгляда». И жар, от которого плавилась земля, парил воздух, кипела кровь. И звон в ушах от собственных требований и стонов, и не только от моих.

И, как предсказывала бабушка, в ту ночь ни один круг не открылся, ну а стог…какой стог?

Эпилог

Корд-командир Саже, два года спустя.

— Как видишь, Любава, виной беспредела в лесу не обязательно бывают ведьмины круги, — Саже посмотрел на крепко связанных молодцев, что не от большого ума обвязывались ветками да соломой и пугали в лесу девиц, что отправлялись в лес за ягодами или травами. С самого новолуния эти дурни так застращали женскую часть городка, что сегодня только отряд стражи, целенаправленно снаряженный в лес, остановил толпу мужиков с вилами и мотыгами. Что удивительно, когда действительно ведьмины круги открываются и из них лезет всякая дрянь, ни одного "помощника" поблизости, а женщины точно знают, в какую часть леса соваться не стоит.

Эх, права была Арина, когда велела ему присмотреться к Карлу и Ямеку, а он только пожурил, что не ведьминым делом заинтересовалась.

— Так это твоя жена сказала, что сегодня ведьмин круг откроется, — оправдывалась Любава, грамотно переводя внимание со своей персоны на другую ведьму Ля-Гуша.

— Моя жена — глубоко беременная ведьма с нарастающим даром, — Саже даже закатил глаза, повторяя давно заученную фразу, месяцев семь уже как заученную. — У нас на завтрак отбивные с вареньем, а ночью — солёные огурцы с горчицей. Так что всё же иногда стоит внимательно слушать Арину, а потом делить на три… нет, на четыре.

— Вот расскажу твоей жёнушке, как ты о ней отрываешься, — попыталась запугать его главная ведьма городка, а он только усмехнулся. Пугать его Ариной? Очень глупо.

— А я попрошу сделать тебе очередного фамильяра… малинового в крапинку.

За спиной дружно заржали стражи, а потом так же дружно захлопнули рты — незачем лишний раз ссориться с главной ведьмой, хотя все в Ля-Гуше за её спиной посмеиваются её малиновой пятёрке фамильяров.

Ещё на свадьбе выяснилось, что малиновые крылатые монстры — фамильяры Любавы, хоть она и пыталась их подарить Арине. А потом ещё несколько раз, стоило жене оказаться недалеко от ведьминого круга, из которого лезли монстры, как случался конфуз — у Любавы появлялся очередной малиновый фамильяр. Так что теперь Любава лишний раз старается обходить Арину стороной, не злить, не пугать, и очень просит держать подальше от ведьминых кругов. Сама ходит и спрашивает дату ближайшего открытия, так как постепенно возвращающийся