Мальчик с сердцем цвета индиго - Nilab Sadeqi

Ознакомительный фрагменти просто протерла руки, так как вода навряд ли помогла бы в этой ситуации быстро. Она нежно улыбнулась и обняла его, поцеловала, посадила к себе на колени. Мальчик чуть успокоился и прижался к маминой груди, спросил, почему она сделала его мужчиной, а не таким, как Идит или Ирит? И тогда она начала залечивать его очередную рану как обычно своими придуманными на ходу маленькими сказками, которыми она баловала всех своих детей, а ее саму – ее мама, а маму – бабушка.

– Давным-давно жил один маленький котик, а звали его как? – начала свой рассказ мама.

– Гонки!

Это было любимое имя малыша, которое давалось всему, что могло существовать в его мире! Муравей, стрекоза, машинка, кот— что угодно! Имя выдавалось всем одно —Гонки. Тут взгляд Ханны попал на красную машинку без одного колеса у стены на полу кухни, и она продолжила:

– Да-да, котик по имени Гонки. Он был такой славный и милый. У этого котика были машинки, очень быстрые, с большими колесами, с маленькими, те, что побольше, и те, что поменьше, красные, зеленые и еще какие цвета?

– Синие! Были еще синие!!! – сказал малыш с покрасневшим носиком.

– Точно, – продолжала мама. – Итак, однажды одна из больших машинок участвовала в гонках с маленькой, и она выиграла и заняла первое место. Маленькая машинка очень расстроилась и плакала, хотела тоже выиграть, хоть и много раз ей родители говорили, что главное не победа, а что?

– Участие! – заявил довольный собой Илан подобающим малышу говором.

– Верно, но маленькая машинка была очень расстроена. Все равно она чувствовала эту грусть, потому что она хотела выиграть, и это нормально. Она хотела быть первой, и это тоже нормально. Просто силы были неравные, и ей было очень сложно выиграть у большого автомобиля. Поэтому она и проиграла, была расстроена и плакала. Тогда ее котик Гонки взял на руки и обнял, вот так поцеловал в лобик и рассказал ей сказку. А что делала машинка?

– Она успокоилась, – улыбался уже малыш.

– Да, успокоилась. А ты знаешь, что было на следующий день? Большой автомобиль ходил на детскую площадку поиграть и уронил свой самый любимый блестящий алмазик в щель между лестницей на горку и самой горкой.

– Мам, а это такая же блестяшка – драгоценность, как у Ирит?– перебил рассказ любознательный Илан.

– Да, такая же!– подтвердила мама. – Так вот, никак он не мог достать эту блестяшку, так как его колеса были очень большими и не пролезали в щель. Тогда он увидел на площадке как раз ту маленькую машинку, которую обогнал на гонке. Он ее попросил помочь, а она с удовольствием помогла и достала его алмазик. Он ее поблагодарил и был очень рад, что она ему помогла. Так они нашли оба по одному новому другу. А маленькая машинка еще и поняла, что у каждого есть свои способности и свои победы.

Ханна вспомнила про котика, который был в начале ее рассказа, и решила завершить его, но что-то ее остановило. Тут она обернулась на бесшумное движение и заметила, что рядом стоит Ирит. Мама позвала девочку и обняла ее. Она же посмотрела на младшего братика и решила завершить рассказ по-своему. В делах любви Ирит равных не было. Она полностью оправдывала свое имя и была похожа на настоящий хрупкий и нежный цветок.

– Да, котик любил все свои машинки одинаково, как наша мама. Ты помнишь, Илан, как мама нам рассказывает про свои пальчики? Сколько у мамы пальчиков на руке? И какой из них можно поранить и ей не будет больно?

Мальчик схватил мамину ручку и прижал к груди, и быстро произнес:

– Никакой! Никакой не надо ранить!

– Правильно, если сделать любому пальчику больно, мама будет чувствовать одинаково. Так и котик, он любил все свои машинки одинаково!

Ханна давно привыкла к поправкам в свои сказки и понимала, что они не идеально сложены, ибо каждые новые фразы приходят к ней в процессе, часто приходится импровизировать, но всегда была рада слышать дополнения от своих детей. Ведь только так она могла увидеть все глубинные страхи, переживания, интересы и интерпретации взрослого бытия в глазах своих детей, которые всегда спрятаны за 7 занавесами детского мира.

Так Илан учился любви всеобъемлющей, светлой, принимающей и не знающей сравнений и превосходства. Любви, которая каждым шагом идет рядом со свободой и принятием.

Глава 2

Тем временем дни сменяли ночи, Солнце – Луну, недели шли, а месяцы и годы пролетали вереницей событий жизни. Илан рос и развивался, как и случается ребенку в большой дружной семье, очень быстрыми темпами и учился жизни и ее правилам с каждым восходом солнца. И так наступил день, когда ему необходимо было уже идти в школу. Он был заранее готов к этому дню, и много раз уже с него отец брал обещание, что он будет учиться на самые высокие оценки, успевать и быть если не самым первым, а это непременно было бы здорово, то хотя бы одним из первых. Этот груз ответственности он нес на своих плечах уже не первый месяц и понимал, что никак не может отступать от старших братьев и сестер, которые были успешными учениками. Старшие братья: благородный Амирам, на которого во всем можно было положиться, и харизматичный Ашер – душа любой компании— заранее его подготовили к вопросу о том, что, возможно, необходимо будет иногда защищаться от заносчивых мальчишек-одноклассников, но уверяли его, что в любом случае они всегда рядом и всегда его будут защищать от нападок старших детей, если это будет необходимо. Кроме ощущения неуверенности и страха перед новыми обязанностями, которые уже легли тяжелым грузом в его сердце, все остальные аспекты школьной жизни его не беспокоили, а наоборот, даже очень притягивали к новым приключениям.

Исмаил за это время уже начинал чувствовать, что ожидания его насчет младшего сына мало оправдываются, но принимать это и верить в это никак не хотел. Ко всему вдобавок мальчик оказался левшой, во что Исмаил очень долго не верил и за каждым ужином поправлял мальчику приборы в руках, чтобы тот правильно ел. Момент с ручкой и кистью он пропустил, о чем очень сожалел. Он готов был горы свернуть, всем доказывая, какой Илан сильный, мужественный мальчик, как может задать всем уличным мальчишкам трепку. И ничего не хотел слушать про такие пустяки, как современное понимание доминантного полушария и зависящих от этого талантов людей. Это, по его словам, были обобщения, которые готовы принимать современные родители.