Начало пути - Ева Шафран

Ознакомительный фрагментвидевшие жизнь в других государствах, пережившие не одну бурю, привлекали её своей простотой, смелостью, они были интересны исключительно во всём: начиная от их знаний о других странах и заканчивая образом жизни.

Заложив ещё пару поворотов, Лана вышла к знаменитому не на одно королевство Великому Государственному Музею Уест-Уортленда. Гигантские стены, сделанные из самого дорогого в этой части света камня — магнорса, возвышались над всеми другими зданиями города. В музее не было ни одного окошка, только входные двери из наипрочнейшего металла с деревянными панелями по контуру.

«М-да, — подумала Лана, — выглядит скорее как тюрьма. Король не пожалел денег на такую охрану. Сюда луч света без разрешения не проникает, не то что человек. По-моему, надо быть полным безумцем, чтобы попытаться проникнуть вовнутрь, и последним самоубийцей, чтобы что-либо украсть оттуда».

— Здравствуйте, леди Лангоф! — звучно поздоровался с ней охранник на посту у входа в музей.

Лана обернулась и узнала Дэниела Рукфорта. Его красно-золотой мундир рядового королевской гвардии блестел всеми ниточками на солнце, и смотреть на него было больно. Лана отошла в тень колонны у дверей и поздоровалась:

— Добрый день, Дэниел. Вам не жарко стоять в форме на солнце так долго, ведь вы здесь с раннего утро до обеда? Я бы с ума сошла.

— Как же не жарко? Ещё как жарко! Я сварился уже в десять утра. Не имею право покидать пост, юная леди. Вдруг, как только я уйду, музей кто-нибудь ограбит, и я не смогу наградить отчаянного смельчака своим мечём. Но вы не переживайте, моя смена скоро закончится, — ответил солдат, блаженно улыбаясь при мысли об отдыхе.

— Я желаю вам удачи. Вижу, вы очень бдительный страж и с вами лучше не связываться, — попрощалась Лана и уже собралась выйти на дорогу, как рядовой Рукфорт её окликнул:

— Леди Лангоф, а вы слышали, что говорили моряки в порту? Я там ненароком… — рядовой вдруг замолчал, словно раздумывая, следует ли говорить дальше.

— Нет, я ничего не слышала. Вчера у меня был выпускной в школе, и я не общалась с ними. Но странно, зная наш город, сегодня любая новость должна быть известна, если учесть с какой скоростью они у нас распространяются.

Солдат помрачнел и смутился, увидев у Ланы на лице живой интерес.

— Понимаете, леди, — замялся, видимо, в душе сердясь на свою болтливость, — в общем, об этом мало кому известно. Мне запретил об этом говорить лейтенант Лангоф, потому что сам король об этом узнал и…

— Ну, говорите же, Рукфорт, — заволновалась Лана, давая себе обещание сделать что-нибудь плохое Габриелю, — вы же знаете, я умею хранить тайны. К тому же я сейчас иду в порт и всё равно узнаю об этом. И если вы сейчас мне всё расскажете, то не заставите леди томиться в ожидании.

— Ладно, — решился страж, — вчера вечером вернулось грузовое судно капитана Сонмарса — «Блаженный Клавдий». Они сказали, что видели в море… — тут солдат расхрабрился ещё сильнее, видя волнение и тревогу в глазах девушки, — они сказали, что видели «Мальтазард».

Тревога в глазах Ланы сменилась страхом, заставившим сердце подпрыгнуть.

— О, «Мальтазард», — повторила ошеломлённо, — но ведь это же легенда не известно какой давности. Не может быть, чтобы они видели его, он же призрак.

— Тем не менее, — ответил шепотом Дэниел, сам начавший тревожиться из-за своего рассказа, — они так это рассказывали, что я им сам почти поверил. Но, скорее всего это неправда, — весело ободрился молодой человек, — потому что все моряки любят рассказывать небылицы и всякие приключения, которые придумывают на своих скучных работах исключительно от нечего делать.

— Ну знаете ли, Дэниел, — возмущённо вступилась Лана, — я достаточно хорошо знакома с этими людьми, чтобы им доверять. Они ещё что-нибудь говорили?

— Прошу прощения, леди Лангоф, — виновато качнул головой солдат, — но больше мне ничего не известно.

— Ладно, Рукфорт, до свидания и хорошего вам дня, — попрощалась Лана, — не переживайте о том, что рассказали мне тайну, я её надёжно сохраню.

— До свидания, леди Лангоф.

Лана вышла из тени музея и отправилась вниз по главной дороге в сторону моря.

— Здравствуйте, леди. Солнечный день сегодня, не так ли? — поздоровался с Ланой улыбчивый прохожий. Видимо, у кого-то было отличное настроение.

— Здравствуйте, — приветливо отозвалась Лана.

А погода с каждой минутой становилась всё теплее, на ярко голубом небе не было ни единого облачка, только ослепительно светился диск солнца, заставляя глаза слезиться. Лана с наслаждением вдохнула сладковатый с примесью морской соли запах и зажмурилась. Настроение улучшалось, а мысли о вечернем приёме и о будущей жизни были безпощадно вытолканы из сознания. Девушка решила, что грустить и злиться будет потом, точно не в такой солнечный и свежий день.

На маленьком, узком мостике, перекинутом через городской канал, Лану кто-то окликнул:

— Леди Лангоф! А я то гадаю — кто же это идёт впереди меня, сверкая своей красотой на всю улицу. И вспомнил, что существует только одно существо способное разливать неземной свет вокруг себя!

— Здравствуйте, Хэйвард, — ответила Лана и уныло вздохнула, даже не пытаясь скрыть своей досады. — Вы хотите узнать что-то важное? У меня очень мало времени.

— Почему сразу «что-то важное»? Разве я не имею право просто так с вами пообщаться? — с ослепительной улыбкой ответил парень вопросом на вопрос, приближаясь к Лане медленной, небрежной походкой.

— Имеете. Так, может быть, поскорее приступим к общению, — сказала Лана. Ей хотелось поскорее избавиться от Хэйварда, чтобы избежать его пафосных фраз, восхищенных возгласов и наконец-то добраться до порта. Информация о «Мальтазарде» разожгла нешуточный интерес.

— Хорошо, пусть будет по-вашему, милая леди, — мягко согласился тот. — Вы же сегодня вечером идёте в институт на приём?

«Ух, Творец Всемогущий, — взмолилась Лана, — сколько можно сыпать соль на рану? Как мне всё это надоело. Неужели никто не понимает, что я хочу учиться в «Оукстоне», а не в этой золотой клетке для тупых куриц».

Между тем она улыбнулась и ответила как можно сдержаннее:

— Да, я там буду.

— Прекрасно! Я бы хотел предложить сопровождать вас на танцах. Вы согласны? — спросил Хэйвард, подходя совсем близко, и сверкнул темными глазами из-под опущенных ресниц.

«Соблазнитель ты наш. Сохрани свои приёмчики для покорения сердец впечатлительных девиц», — мысленно хмыкнула Лана.

— Ладно, я пойду с вами, — ответила нехотя. Пришлось согласиться, а то Хэйвард в случае её отказа начал бы играть трагедию отверженного, которой предстояло бы затянуться до следующего вечера. Желание отвязаться от него буквально жгло, о последствиях согласия Лана решила подумать позже. Если вспомнит.

Разумеется, парень понял всё по-своему, решив, что перед его обаянием невозможно