Воровка - Тара Кресцент

― От тебя приятно пахнет, ― говорю я ему. Мне кажется важным, чтобы он это знал. ― Океаном. ― Я снова нюхаю его. ― И еще чем-то. Может быть, сосной? Мне нравится.

Он не отвечает, но его хватка на мне слегка усиливается. Это мне тоже нравится.

Мы доходим до комнаты, и он заходит за мной, направляясь в ванную. Я падаю на кровать, ощущая его отсутствие как потерю. Слышу звук льющейся воды, он возвращается со стаканом, предлагая мне сесть.

― Выпей это, ― приказывает он. ― Это поможет тебе справиться с похмельем.

― У меня не бывает похмелья.

Он коротко смеется.

― Завтра будет, cara mia. ― Он называет меня так уже второй раз. Он проводит рукой по моей щеке и заглядывает в глаза. ― Спи, ― говорит он, его голос нежен. ― Утром все будет выглядеть не так мрачно.

Он отворачивается от меня. Я молча смотрю ему вслед. Только когда он уже почти дошел до двери, я понимаю, что он уходит.

― Стой! ― Я не хочу, чтобы он уходил. ― Я не хочу оставаться сегодня одна. ― Я сжимаю пальцами покрывало и делаю глубокий, дрожащий вдох. ― Пожалуйста?

Он долго колеблется, потом сдается.

― Хорошо. ― Он выключает свет, и комната погружается в успокаивающую темноту. Через минуту матрас прогибается под его весом, и он ложится рядом со мной.

Мои глаза закрываются. Я начинаю проваливаться в сон, но пытаюсь сопротивляться. Я хочу узнать кое-что.

― Я не знаю, как тебя зовут.

― Антонио.

― Антонио. ― Я пробую его имя на языке. ― Я Лучия.

― Прекрасное имя для прекрасной женщины. ― Слова кажутся банальными, но серьезность его тона заставляет меня поверить ему. ― Здесь ты в безопасности. Спи спокойно, Лучия.

Когда просыпаюсь на следующее утро, я одна. Нет никаких признаков того, что здесь кто-то был. Если бы я не находилась в незнакомом гостиничном номере, то была бы уверена, что все это мне привиделось.

Я встаю с кровати и вздрагиваю. Антонио был прав. Кажется, что моя голова сейчас взорвется. Вполне заслуженно после того, как я выпила целую бутылку водки за один вечер.

Я иду в ванную и брызгаю водой на лицо. Кожа на шее поцарапана там, где вор пытался сорвать с меня цепочку. Я рассеянно тереблю пальцами кулон, во мне бурлит сложный коктейль эмоций. В голове звучат слова Антонио, сказанные прошлой ночью. Гнев и горе утихнут, и у тебя останутся хорошие воспоминания.

В дверь стучат. Я открываю, и передо мной предстает официант, толкающий ко мне тележку с едой.

― Завтрак, синьорина.

Я умираю от голода, но у меня нет денег, чтобы заплатить за еду. Я уже собираюсь сказать ему, что ничего не заказывала, как он добавляет:

― И еще, это оставили для вас на стойке регистрации.

В его руках появляется моя сумка. Зеленая сумка «Prada», которую мама купила мне перед отъездом в колледж. И она не тронута. В ней лежат мой паспорт, деньги и телефон.

Мой доблестный спаситель еще раз выбивает страйк.

В переднем кармашке сумки лежит толстая карточка кремового цвета.

На лицевой стороне напечатан номер телефона, а на обороте ― написано от руки ― Позвони мне.

Я очень долго смотрю на нее.

Прошлой ночью Антонио позаботился обо мне. Остался со мной, выслушал меня. Он обеспечил мою безопасность. Когда все вокруг рушилось, когда мне отчаянно нужен был кто-то, на кого можно опереться, он был рядом.

Но безопасность ― это миф. Ваш мир может разрушиться в одно мгновение. Люди предают вас. Они скрывают от вас болезни и умирают. Они вышибают себе мозги и оставляют вас опустошенными.

Последние три дня научили меня, что я не могу позволить себе рассчитывать на кого-то.

Я делаю глубокий вдох и кладу карточку обратно.

― Вы можете вызвать мне такси через час? ― спрашиваю я мужчину.

― Конечно, синьорина. Куда?

― В аэропорт. В Венеции меня больше ничего не держит. Больше нет.

Глава 1

Лучия

Десять лет спустя…

Когда ты музейный куратор, подрабатывающий похищением произведений искусства, иметь хакера в качестве лучшего друга ― довольно выгодно. Особенно когда приходит время планировать следующее ограбление.

Вечер пятницы. Я наливаю себе бокал дешевого красного вина, устраиваюсь перед ноутбуком и звоню Валентине. Я чувствую знакомое волнение, пока жду соединения с ней. Мое первое ограбление было безумным порывом, но в последнее время я нацелилась на богатых и влиятельных людей, которые сознательно приобретают краденое искусство. Люди, которые думают, что их богатство обеспечивает им неприкосновенность. Мне доставляет огромное удовольствие обкрадывать их и возвращать картины их первоначальным владельцам.

И я не могу дождаться начала проекта этого года.

В последний раз, когда мы с Валентиной разговаривали, я показала ей список из семи потенциальных целей, составленный путем изучения новостных сводок, аукционных объявлений и обсуждения со знакомой моих родителей, Альвизой Занотти. Синьора Занотти, хотя уже на пенсии, держит руку на пульсе мира искусства и всегда в курсе всех тонкостей черного рынка. Валентина пообещала изучить список и сузить круг поиска для меня.

Италия опережает Бостон на шесть часов, так что в Венеции сейчас полночь. Когда Валентина отвечает, она выглядит измученной.

― Длинный день? ― сочувственно спрашиваю я.

Мы с Валентиной были лучшими подругами с детского сада. Когда росли, мы проводили вместе практически каждый час нашего бодрствования. Валентина часто оставалась в нашем доме, потому что ее родители постоянно ссорились. Одни из моих самых приятных воспоминаний ― как мы вдвоем проводили долгие вечера за домашними заданиями, сидя за нашим потрепанным кухонным столом, а моя мама бесконечно снабжала нас закусками.

― Можно и так сказать. ― Она наполняет свой бокал вином. ― Некоторые дети издевались над