Звёздный Дождь - Наталия Романова

Ираида зорко следила, чтобы было съедено всё.

Да, со сметаной, да, и Эмилии это тоже касается, и Пети тоже.

Конфеты никуда не денутся, лежат на столе, рядом с каждым своя, лично отобранная кучка.

Как же происходившее напоминало детство… когда-то они точно так же сидели, недовольно пыхтя, заталкивали в себя «правильную» еду, переживая, что на шоколад не останется места в желудке.

Удивительное дело, место оставалось, как и место играм, проделкам, порой хулиганству и седым волосам на головах родителей.

Костас тоже с удовольствием поглощал простое, знакомое с детства блюдо, ловя себя на мысли, что с радостью положил бы перед собой конфету в качестве поощрения.

И даже знает, как эту вкуснятину зовут…

Глава 2

Юбилей Андреева Николая Анатольевича приходил со всем возможным размахом, который только возможен в городке с населением тридцать тысяч человек. В самом престижном ресторане со звучным названием «Акрополь» с колоннами у входа и статуями античных богов в зале.

Помимо мэра города, глав районов, прочих представителей администрации, уважаемых бизнесменов всех мастей, заглянул на огонёк губернатор края. Все с официальными поздравлениями, пожеланиями, а то и с наградами от имени и по поручению.

Были приглашены аниматоры для малышни, коей собралось немало. Какие-то певцы, известные в узких кругах тех, кто вырос из Трансформеров и прекрасной Эльзы. Танцевальный ансамбль из Краснодара, сверкающий перьями и голыми ногами, и естественно, местный казачий хор.

Ведь Андреев – знаменитый казак, так он когда-то решил.

Пропустить юбилей такого человека Костас не мог. Не потому, что Николая Анатольевича было за что уважать, помимо того, что их фирмы много лет работали в крепком тандеме, а потому, что дядя Коля для него как второй отец, пару раз и первый. Не с каждой проблемой пойдёшь к родному, иногда совет со стороны важнее.

И всю эту красоту, включая фейерверк, бодрого ведущего, полуголых девиц в перьях и казацкие удалые пляски организовала Поля – дочь юбиляра. Умница и красавица.

И какая красавица!

Пара рюмок, опрокинутых в начале торжественного ужина, кажется, начали доходить до Костаса. Долго они, конечно, шли, с шести вечера до одиннадцати, зато прямо сейчас плескались и требовали выхода. Желательно в горизонтальной плоскости, в идеале – с Полей.

О чём думать если не грешно, то опасно для жизнедеятельности яиц. Оторвёт ведь.

Костас оглядел полупустой зал. Большая часть гостей разошлась, остались только свои, преимущественно ровесники юбиляра. Сдвинули столы, о чём-то жарко спорили, вспоминали, громко смеялись, иногда срывались в пляс, прося ди-джея поставить что-нибудь подходящее ситуации. Пели, обнявшись, раскачиваясь из стороны в сторону.

Вот-вот разнесётся протяжное «Хас-Булат удалой», и можно смело расходиться по домам.

Нужная кондиция достигнута. Гости станут лишними на этом празднике, останутся только самые близкие, забурятся к кому-нибудь домой, кто предусмотрительно отправил внуков к родителям, и продолжат веселье до утра.

Пара стройных девчонок извивалась на танцполе, задорно вихляя задами. Среди них скакала Тыковка, восхищаясь сама собой и пышной юбкой. Иногда кружилась на месте, иногда выбегала в центр зала, что-то выкрикивала, бежала обратно, порой тащила танцевать Полю – её маму.

Поля выходила, брала за руки дочку, кружилась с ней, переставляя стройные ноги, виляла бёдрами, затянутыми в красное платье, трясла белокурыми в рыжину локонами, перекидывалась с кем-нибудь парой слов, улыбалась, сверкая белыми зубками.

И заставляла несчастный член Костаса бодриться, в надежде получить сладкое.

Тихо ты, нам туда нельзя. Проход закрыт!

Поля, конечно, не сестра, пусть и росла на глазах, думать в этом плане об этом сокровище не запрещено, но голову, даже если она в штанах, а не на плечах, терять не стоит.

Сочная чернявая девица заметила масленый взгляд Костаса, начала извиваться сильнее, поглядывать призывней.

Что ж, похоже, выбор сделан.

Прости Юленька, о чём ты не узнаешь, того не было.

– Потанцуй со мной, Котя! – врезалась в его ноги Тыковка.

– Конечно, принцесса, – сразу отозвался Костас.

Присел, подхватил кроху на руки, отодвинул одну ручонку, начал кружиться, как в вальсе, плавно подбираясь к танцующей Поле.

Да, нельзя, но он же с чистыми намерениями, просто танцует, между прочим, с её же дочерью.

Тыковка обхватила его шею одной рукой, второй обняла маму. Оказалась между ними двумя и начала раскачиваться в такт музыки, довольно подпевая.

– Хороший праздник получился, – похвалил старания Поли Костас, глядя на довольного юбиляра и его компанию.

– Ещё бы Лукьян не опоздал, – фыркнула Поля, почти сталкиваясь с ним лбом стараниями Тыковки. – Соня, осторожней, – одёрнула дочку.

Та в ответ лишь засмеялась, находясь на грани между хорошим настроением и истерикой от усталости, когда в ребёнка, кажется, вселяется бес, и поможет только экзорцист.

– Имей совесть, человек из Норильска прилетел, сразу с самолёта сюда.

– Вообще-то, он к своему отцу прилетел, – назидательно проговорила Поля. – Мог бы и помочь с организацией банкета.

Костас закатил глаза. Помочь с организацией, ага…

Поищите дураков в другом месте. Кому-кому, а родному брату отлично известно – кто вздумает Полюшке помочь, тот два дня не проживёт. И смерть его будет долгой и мучительной.

–  Хас-Була-а-а-а-а-ат удало-о-о-ой,  – заголосили за столом. – Бедна са-а-акля твоя-а-а-а…

Сигнал подан, больше ни родителям, ни юбиляру точно ничего не понадобится. Можно смело отправляться домой.

– Ну, и где твой друг? – приподняла бровь Поля, глядя в упор, снизу вверх на Костаса.

Нормальная претензия. Давно ли он подрядился в няньки к тридцатичетырёхлетнему бугаю, размером примерно со славянский шкаф.

– Соня, скажи всем «до свидания», мы едем домой, – Поля попыталась оторвать детские ручонки от шеи Костаса.

Тыковка, естественно, имела другое мнение. Неизвестно, кто её отец, но кто мама видно невооружённым взглядом.

– Нет! Нет, нет, нет! – заголосила Тыковка, извиваясь.

– Соня, – терпеливо повторила Поля, – отпусти Костю, у него дела, – бросила быстрый, незаметный для ребёнка взгляд на чернявую, продолжающую изображать жрицу богини Афродиты.

В тему пришлись Акрополь, статуи и отдельно взятый грек.

– Ночью?! – возмутилась Тыковка. – Нет, не поеду домой! Я Эльза! – объявила она.

– Пойдём-ка, Эльза, – буркнул Костас.

Отнял детскую руку от женской шеи, шейки вернее, по которой скользнул взглядом. Оставалось надеяться, что не слишком похотливым. Если что, у него есть алиби – вод-ка.

Водка виновата, сам он – агнец невинный, не знающий, где у женщины что находится.

От стола с оставшимися гостями неслось:

– На заре-е-е-е ю-юны-ых ле-е-е-ет ты погу-у-у-убишь ейо-о-о-о-о…

Костас двинулся к выходу, помахал рукой юбиляру, тот одобрительно кивнул, показывая на часы – подарок Костаса. Поля спешила следом, переставляя ноги на