Кольца Лины - Наталья Александровна Сапункова

к крылечку, а ноги подкашивались от волнения. Кто там, что там, зачем меня сюда привезли, я домой хочу! На работу! Ой, как же я хочу на работу! Сегодня суббота. Во всяком случае, там, где находятся мой дом, работа, мама, Димка, и все остальное мое — сегодня именно суббота, первый из двух моих законных выходных!

Я вошла. Никакой прихожей, сразу — просторная комната. И женщина, в длинном платье, совсем седая, стояла и смотрела на меня. Глаза у нее были — внимательные, спокойные такие. Она прищурилась и кивнула, словно усмехнувшись. Поманила меня рукой — иди сюда, дескать. И я пошла, ступала медленно, осторожно, как по стеклу, хотя под ногами — гладкий деревянный пол. Остановилась в паре шагов от незнакомки, и тут она вдруг шагнула ко мне и положила ладонь мне на глаза. И меня словно качнуло, и все потемнело. Она отняла руку. И сказала:

— Не бойся. Помолчи пока, потерпи немного.

Я ее поняла! Она говорила — по-русски?..

Она казалась не доброй и не злой, а — уверенной, хозяйкой. Не из тех, уговаривает. Таких слушаются. И я почему-то подумала, что если не послушаюсь ее сейчас, то мне совсем крышка.

Она опять накрыла мои глаза своей ладонью, на этот раз надолго. Наконец убрала руку, посмотрела оценивающе:

— Как ты, голова не кружится?

— Немножко, — признала я.

— Это ничего, — она подвела меня к лавке у стены, — сядь сюда, посиди.

Сама присела рядом, сложила руки на коленях, покачала головой.

— Ох, девушка, и угораздило тебя! Как сюда попала, сама или силком кто отправил?

— Я… не сама, нет. Не знаю. Я просто шла, на работу. Споткнулась. Не поняла ничего. А где я? И что это? — я кивком показала в сторону двери, за которой остался бородач.

— Мельник из ближней деревни, — женщина опять слегка усмехнулась.

— Они не говорят по-русски, — продолжала удивляться я, имея в виду не только мельника, — что же это за место?

— Верно, на твоем языке они не говорят, — согласилась она, — мы с тобой на нем сейчас тоже не говорим. Прислушайся.

— А как же я, по-вашему, говорю? — вскинулась я, и тут же поняла, что звуки моей речи стали иными, непривычными.

Я тяжело задышала, вдруг ощутив, что от растерянности не могу сказать ни слова.

— Ну-ну, успокойся, — женщина взяла меня за руку. — Сейчас пройдет. Я дала тебе язык. Здешний язык.

— Э… как? — сумела пробормотать я.

— А вот так. С обоими языками потом освоишься, а пока — не задумывайся, — посоветовала она. — Не о словах беспокойся, а о том, что желаешь сказать.

Я закивала, подумав — а может, я просто с ума сошла? Еще вчера?

А может, мне какие-нибудь наркотики вкололи?

Ну нельзя ведь всю эту ерунду считать реальностью!

"Я дала тебе язык! Пользуйся!"

Ни много ни мало. Смешно! Английский вот я, к примеру, учила в школе, а потом в институте, и все равно, можно сказать, не знаю.

— Меня зовут Митрина, — сказала женщина. — Я тут знахаркой живу. А твое имя как будет?

Я глубоко вздохнула.

— Меня зовут Лина.

— Лина. Лина, — повторила она дважды, словно пробуя имя на вкус. — Имя хорошее. И девушка ты красивая. А это не очень хорошо, милая. Ну, давай, рассказывай с самого начала, надо же хоть понять, как ты тут очутилась.

Я рассказала сначала, то есть с начала вчерашнего утра. Митрина внимательно выслушала, потом подумала немного.

— То есть, тебя никто не встретил, — заключила она. — И не видала никого, пока на возчиков не наткнулась? Это очень странно, милая. Говоришь, Дверь, в которую ты прошла, прямо на дороге? Так не бывает. Дверь охранять, как зеницу ока беречь положено, так, чтобы и при нужде не так просто пройти было, а уж случайно… Шутка ли — Дверь! А если ее специально тебе открыли — зачем? Тоже непонятно. Так что, видно, случайность какая-то. Очень редко, но бывает.

Слово "Дверь" она произносила по-особому, значительно — ясно, что не про простую дверь речь.

— А как мне обратно вернуться? В ту Дверь? — спросила я о самом важном.

— В тут Дверь — никак, — покачала головой ведьма. — Теперь, чтобы вернуться, тебе заново нужно дверь открыть, уже другую. А что ты хотела, девонька, из мира в мир перейти непросто. Может, и вовсе не удастся. Придется тогда тебе здесь жить.

Из мира в мир, вот как. Ни много ни мало.

Я все-таки в другом мире?!

— Нет! — выдохнула я. Не могу я здесь остаться, у меня мама там, у меня… все там!

— Это само собой, — кивнула она. — Не тебе первой терять и находить. Ну, чего ты?..

А у меня слезы потекли по щекам, сами, непрошеные. Как это — тут остаться? Да с какой же стати? А мама? А Димка? Мы же расписаться собрались осенью. Как мне можно быть тут, если вся моя жизнь — там?

— Ну-ну, — Митрина погладила меня по плечу, — успокойся, девонька. Успеешь наплакаться, если уж душе нужно, а пока лучше меня послушай.

Она подвинулась окошку, выглянула, заметила все с той же легкой усмешкой, имея в виду бородача, конечно:

— Вон, бедолага, волнуется, совсем терпеть невмочь. Ничего, пусть подождет, ему не к спеху.

Ласково положила руку мне на колено.

— Догадываюсь, девонька, откуда ты. По твоему виду догадалась, по твоей несуразной одежке. Рассказывали мне кое-что про твой мир…

— Рассказывали? Значит, про него тут знают, да? Значит, можно его найти?.. — я была готова хвататься за соломинку.

— Тот, кто рассказывал, здесь детей вырастил, умер и похоронен, так что не обманывайся, девонька, — отрезала знахарка. — А вообще, есть маги, которые умеют открывать Двери. Редко кто из магов это умеет, но есть.

— Маги? Это которые магией пользуются, волшебством то есть? — глупый вопрос, конечно, но само вырвалось.

Маги! Надо же!

— Именно. А что тебя удивляет?

— У нас не верят, что магия существует. То есть, мало кто верит. У нас — наука… Хотя, нет, и магия есть, но многие считают, что это вранье все, шарлатанство…

— Понимаю, — кивнула Митрина. — Странно, конечно. Тебе поначалу будет непросто, но ничего, освоишься. И одеваться придется, как полагается девушке, и так же себя вести, а то можешь и не дожить до возвращения обратно, если тебе это вдруг суждено. Ты ведь не замужем?

Я мотнула головой. Была бы… скоро.

Э…