Я буду держать тебя - Эйлин Торен

Ида нахмурилась, покачала головой, улыбаясь как-то нелепо, ей казалось.

— И хули ты творишь, слышь? Бля, тормоза! Вперёд выезжай, мудень, там же места дохуя! — Денис просигналил водителю, который очень медленно выезжал задним ходом на парковке у магазина и сейчас явно резко нажал на тормоза, услышав сигнал другого автомобиля.

Сорокин разразился ещё большей руганью, проехал дальше, припарковал машину в пустом месте, потому что несмотря на поздний вечер, как ни странно машин на парковке было совсем немного. Вышел.

— Ну и? Нех на меня смотреть, на дорогу смотри, уёбок! — проорал он в сторону того самого отъехавшего автомобиля, водитель которого посмотрел на Дениса.

Аделаида подумала отчего-то, что странно спокойна в этой ситуации. А ведь её всегда очень напрягали такие бытовые конфликты. Агрессия.

Она сама умела держать баланс, старалась не взрываться там, где это было не нужно, или бесполезно. Паша тоже порой не сдерживался и мог поорать, но у Иды в такие моменты сердце уходило в пятки. Откровенно страшно было.

А с Денисом…

Он же просто намеренно выходит на конфликт и это просто внутренний раздрай, ничего другого. Он уверен в себе. А она уверена в нём?

Странно, неужели Ида не доверяла Паше так, как думала, несмотря на все эти годы вместе. А Сорокина знала несколько дней, а доверие титаническое и вообще плевать на эти его всплески, на провокации.

Она даже представить не может, как он во время реальных матчей заводится и сколько там ярости неконтролируемой, в его-то амплуа! То, что видела на этой их игре “тренерской” — фигня же, так, шуточки.

И во всём этом круговороте мыслей, Ида почему-то вспомнила, как видела сброшенный Денисом звонок от мамы.

— Ты тогда с мамой говорил, точнее не поговорил, — спросила, когда он обошёл автомобиль и помог ей выбраться.

И это тоже отчего-то — вот он только что собирался морду бить незнакомому мужику, который не так на него посмотрел, и тут же дверь ей открывает и руку подаёт. Почти на руках вытаскивает из машины. И спокоен. Почему он так спокоен?

Денис нахмурился, будто и не помнил о чём именно она говорит:

— Не говорил, — всё же мотнул головой. — Она звонит, потому что хочет денег. Типа Новый год, каждый год одно и то же…

Сорокин пропустил Иду вперёд. Закрыл машину и протянул ей руку.

— Я очень надеялся, что они перестанут пить, что выровняются. Если надо я оплатил бы специалистов, но, — Сорокин вздохнул. — В итоге я плачу за квартиру, чтобы они просто не пропили её и не оказались на улице, и перевожу им сумму денег, фиксированную. Десятого. Мне срать, что они делают с этими деньгами, но у меня всё записано, все переводы, все оплаты. Ибо нех.

Ида, кажется не смогла скрыть недоумения, которые вызвали его последние слова. И нет, Денис не производил впечатления… вот, чтобы — зачем он записывает?

— Чтобы она не потащилась на шоу какие, — заметил конечно Сорокин озадаченность Иды, её секундное замешательство, как рука напряглась в его ладони. — Она может, увы, это же как и наркоманы — лишь бы налили… в данном случае денег заплатили, которые на бухыч потратить можно.

Аделаида слегка согласно кивнула, а они зашли в магазин.

— Что ты хочешь, чтобы я приготовила? — кажется ей было просто необходимо сделать это, он же не просто так рассказал. Не просто так утащил её. Да? Ей так хотелось верить в это.

— А что можно? — они дошли до холодильников. — Мороженое! — Ида видела, как у него лицо стало счастливым и детским и не сразу поняла, что он уставился на огромные лотки с лакомством. — Бля… клубничное и вишнёвое.

— Что? — она глянула в холодильник. — Два с половиной килограмма? Два вида? Это пять? У тебя там морозилка какого размера?

— О, твою ж, точно — два могут в морозилку не влезть? Но она большая. Или… хм… — сокрушился Сорокин. — И как выбрать?

— Здорово, что ты не сразу решил всё это уговорить. Зачем так много, Денис?

— Люблю мороженое, ты что не любишь?

— Мне нравится, но я не покупаю два с половиной килограмма, да и полкило не покупаю.

Сорокин фыркнул пренебрежительно. А Ида глянула в другой холодильник.

— Ты скажи, какое выбрать-то? — реально задумался он.

— А может вот? Смотри, тут по полтора кило, два можно купить и будет тебе три кило, и вкусы разные, — она сама с интересом уткнулась в изучение лотков с мороженым.

Сорокин уткнулся головой в её голову, нахмурился на мгновение. А потом просиял.

— О, класс, это мне нравится! — взял один, потом другой, потом третий.

— Может напоследок надо брать? — поинтересовалась Ида, когда получила благодарный поцелуй куда-то в глаз.

Ей было так смешно — только и сказала сейчас это умное и почувствовала, что тётка… тётка она, а он пацан молодой.

“Мамочка…”

И что она тут с ним вместе делает?

— Не, вдруг заберут, — тем не менее отреагировал Денис спокойно.

А Аделаида огляделась по сторонам. В супермаркете, как ей показалось находилось человек двадцать, не больше. И это невероятно странно — на носу праздники, все затариваться должны, а тут пусто.

Сорокин тоже осмотрелся, но при этом ухмыльнулся и пожал плечами, утаскивая её дальше.

— О, а рыбу можно?

Ида заморгала в недоумении, потом перевела взгляд на витрину с рыбой.

— Приготовить рыбу можно? — пояснил Денис.

— Можно, — улыбнулась она. — Какую хочешь?

— А лосось?

— Он дорогой.

И снова отругала себя. Она-то экономила по жизни, и такую рыбу только по акции брала. А Сорокину это явно не нужно.

— Пффф, пох, херачим! — они дошли до выложенной охлаждёнки. — Только я выбирать не умею. Вот тот?

Выбрал… ткнул в половину рыбины. Ида округлила глаза.

— Или целую лучше? Я где-то читал или по телеку смотрел, что целая лучше, да?

— Ты умеешь разделывать?

— Нет, — мотнул он головой и уставился на неё.

— Я тоже, — развела руками Ида.

— Но они умеют, если попросим, разве нет?

— Половина, Денис, не много?

— Нет, я съем, — радостно и счастливо заявил Денис. — А что можно с ней сделать?

— Пожарить, испечь…

— А пюрешка?

Ида рассмеялась:

— И пюрешку, конечно. Из обрезков по брюху можно сварить суп.

— Это, как вот в детстве, этот… из консервов? Горбуша, да?

— Мажор, хренов, — ткнула его в корпус Ида. — Но можно и такой.

Они дождались, когда к ним подойдёт сотрудник маркета, взвесит и упакует рыбу, промаркирует её.

— А теперь пошли за картошкой на пюрешку тебе, горе луковое.

— В смысле настоящую?

Она