Бедовая невеста Кавказа - Анна Долгова

ноутбуке. Сейчас же утром нужно связаться с отцом, переговорить о найденной не состыковке. Пока Катя спит, звоню отцу. Потом примусь за приготовление завтрака.

С отцом пришлось говорить долго. Объяснять и рассказывать, делиться мнением, откуда могла пойти эта путаница. Проговорив по телефону около часа, посмотрел на часы. Время уже почти одиннадцать, а Катя все не выходит из своей комнаты. Неужели еще спит?

Распрощавшись с отцом, выхожу из комнаты. Дверь в спальню Кати открыта. Ее нет. Тишина в доме. Настораживает и пугает. Никогда бы не подумал, что отсутствие шума в моем доме будет наводить на нехорошие мысли. Ищу свою ведьму, но ее нигде нет.

Замечаю, что дверь на задний двор приоткрыта. Иду туда в надежде найти свою гостью.

Нахожу…

Катя лежит в гамаке. В теньке. В купальнике. В раздельном. Чтобы вы понимали ужас всей ситуации, детали купальника соединяются веревочками. Не тканью. А именно веревочками.

Смотрю по сторонам.

Я, конечно, живу в частном доме, где можно почувствовать определенную вольность. Но не до такой степени. У меня нет высокого трехметрового забора. Я за своим вижу супружескую пару. Уважаемую. В возрасте. Это дядя Вардан и тетя Зарема. Сейчас они увлечены своими делами на участке. Но в любой момент могут обернуться и увидеть некрасивую картину.

Точнее, она очень красивая… Но ее должен видеть только я!

Присаживаюсь на корточки. Катя лежит с закрытыми глазами и даже ухом не ведет на мое приближение.

- Кхм, - деликатно откашливаюсь.

- О, Аслан! – тут же оживает Катя. – Ты уже проснулся? А я встала пораньше, но решила сдержать свое обещание и вообще не притрагиваться к твоей технике. Поэтому вышла позагорать.

Эта девчонка меня уже давно с ума свела. Сейчас же она добивается, что я поеду в санаторий лечить свое душевное состояние. В психушку, короче.

- Ты чего здесь делаешь? – стараюсь говорить спокойно.

- Я же тебе уже сказала. Загораю, - улыбается мне Катя своей искренней улыбкой, за которую я готов отдать все, что у меня есть. Но сейчас это одновременно радует и раздражает.

- Я тебе сказал, чтобы ты не находилась во дворе в таком виде, - говорю ей, чувствуя, что голос начинает дрожать.

А все она… Ведьма… Которая, показывая мне причину своего нахождения здесь, подергала весело ногами. Но я-то смотрел выше. И это выше вызывающе и зазывающе колыхнулось.

Ой. Чувствую, что не получится сейчас поучительного разговора с ней. И не прогадываю.

- Аслан, не бузи, - в ней нет ни грамма наигранности, совсем искренне и с теплотой в глазах. – Я узнала, что твоими соседями являются вон та пожилая пара. Тетя Зарема и дядя Вардан. Никакого молоденького соседа, который бы выкрал меня, здесь нет. А милым старичкам я без надобности. Так что я еще немного полежу и оденусь. Не переживай, не сгорю.

- Катерина. Оденься, - мой голос приобретает угрожающие нотки.

- Я одета. Лежу тихонько и никого не трогаю. И да! – она приближается ко мне, предварительно поднявшись с гамака. Невольно или специально, я уже ничего не понимаю, свожу взгляд на ее прелести. – Спасибо большое, что перенес меня вчера и уложил спать.

На этих словах Катя возвращается и закрывает глаза. Я же поджимаю губы.

Ругать? Да, надо бы…

Смогу? Уже нет!

Встаю. Обхожу куст, который и создает тень для гамака, в котором лежит Катя. Я знаю, что здесь стоит бочка с водой. Ею поливаю кусты. Сейчас же нужно полить меня…

Подхожу к бочке. Кладу руки на ободок.

- Раз, два, три…

… И опускаю резко голову в воду, погружаясь по самые плечи. Как же это охлаждает. А главное, приводит мысли в порядок. Да так, что мысли ниже пояса сами собой отходят на второй план. А потом и на третий…

Воздух в легких закончился. Выныриваю. Ух. Хорошо. Двор теперь кажется не таким ярким. Абсурдность ситуации не такой абсурдной. Охлаждение – это хорошо.

Стоп!

А почему я должен один охлаждаться?!

Беру ведро. Черпаю воды из бочки. Она еще не успела нагреться, но и не совсем ледяная. Для Кати будет самое то.

Подхожу медленно и тихо к гамаку.

Лежит.

Но ничего… Сейчас побежит…

Рывком выливаю воду на Катю и практически жалею об этом…

Нет, мне не жалко самой Кати. Мне жалко мои уши. И уши милой семейной четы с соседнего участка.

Катя визжит так, что сейчас барабанные перепонки лопнут.

- Ты совсем озверел! – кричит Катя.

Озвереешь тут…

- Оденься, - говорю строго и скрещиваю руки на груди, предварительно поставив ведро. Мне будто верится, что крестом можно защититься от ведьмовских чар Катерины.

- Да… Да ты.., - пытается ругаться Катя, но сдается. – Аааааа... Какой же ты бирюк! Медведь! Честное слово!

В меня летит еще парочка ругательств, но моя несносная гостья все же встает, подхватывает какую-то шмотку и идет в сторону дома.

Черт!

Это еще и стринги…

Чтобы хоть немного успокоиться, усаживаюсь в плетеное кресло. Солнце палит. Удивительно, но сейчас оно помогает справиться с волнением. Я догадывался, что фигура Кати привлекательна. Но не до такой же степени…

Может я просто слишком долго жил бирюком?..

Но я не успеваю додумать. Я чувствую лед. Под своей футболкой. Это не охлаждает. А чуть ли не судорогой сводит.

Оборачиваюсь. Катя. В какой-то футболке, чуть прикрывающей бедра. С контейнером из морозилки.

Но главное не это… А ее глаза.

Она улыбается, веселится.

Улыбалась… Веселилась…

Видимо, у меня был такой гневный взгляд в этот момент, что Катя аж отпрыгнула от меня:

- Аслан, спокойно… Это просто лед… Это шутка.., - она предупреждающе или защищая себя выставила свободную руку вперед.

Но я непоколебим.

- Аслан, это шутка! – кричит Катя, попутно кидая в сторону контейнер, и убегая от меня.

Катя визжит так, будто я ее убить хочу. Бегаю за ней по всей территории. Чего я хочу? Сам не знаю… Наверное, дать по открытой пятой точке. Не думаю, что за это время она переодела свои стринги.

Да, черт! Кого я обманываю!

Я почти ее догнал. Почти…

Как в меня была направлена струя ледяной воды. Эта девчонка нашла шланг и умудрилась включить его. Распылитель окатил меня водой полностью. Катя смеется и повизгивает. Мы создаем слишком много шума, но у меня задача другая.

Сквозь струю подбегаю к ней и резким движением отбираю шланг. Чтобы сделать это, приходится в охапку