Проклятье в подарок - Екатерина Владимировна Флат

будь проще и люди к тебе потянутся. Но мне и проще быть не хотелось, и чтобы ко мне тянулись какие-то непонятные люди – тоже. Хотя сейчас вот, глядя на Летерию, я впервые задумалась, что в этом есть смысл.

Невеста Савера. Прелестная блондинка  с кукольными чертами лица и глазами настолько бездонно-голубыми, что про них так и напрашивалось избитое «можно утонуть». Неотразимо милая. Как щеночек или котенок, которыми можно только умиляться, и даже их неуклюжесть только забавляет. Добавить к этому бесхитростность и тотальную наивность – и портрет Леты был бы готов. Но в то же время упорно думалось, что она не так проста, как кажется.

Нет, не в том смысле, что она на самом деле вовсе не такая, а лишь делает вид. А в том, что именно в простоте ее главное преимущество. И в то время, когда все вокруг все усложняют, Летерия выигрывает за счет своего незамысловатого отношения к жизни.

Все это настолько лежало на поверхности, что мне не нужно было долго с ней общаться для таких выводов. Да и при ней все равно бы пришлось играть роль чопорной надзирательницы, ведь Лета наверняка по простоте душевной обо всем бы разбалтывала своему жениху. Потому я предпочла самоустраниться, оставив Мильту в компании Летерии. Тем более у меня наклевывались свои планы.

Все-таки сегодняшняя, пусть и мимолетная, встреча с Эмером снова всколыхнула в душе противоречивые чувства. И часть меня уже вовсю голосила, мол, и вправду будь проще, бегом дуй на городскую площадь на встречу с принцем! Намного перспективнее вести себя на манер Леты, и когда Эмер потеряет бдительность, выцыганить кулон у него будет в разы проще.

Но другая часть меня уперлась и ни в какую. Тотальная неприязнь к принцам, как к разновидности мужчин, ни за что не хотела следовать снисходительному приказу Эмера. Начиная «Я ему не девушка на побегушках!» и заканчивая «Ничего-ничего, я и так справлюсь».

И план у меня созрел рисковый, бесшабашный и, вероятно, провальный. Но раз уж глупое упрямство не позволило мне пойти на встречу с принцем, хотя, возможно, это было бы не так уж плохо, оставалось воплощать очередное безумство…

О возвращении Эмера я узнала от Мильты. Причем со слов принцессы, ее брат вернулся раздраженный, злющий и на всех гавкающий. Причем через пару часов после полудня. И при мысли, что он так долго прождал меня на площади, мне даже стало стыдно. Чуточку. Самую малость.

Дальнейший шпионаж принцессы выяснил, что после Эмер общался с окончательно осоловевшей тетушкой, но та в ответ не выдавала ничего вразумительнее «Хей, хлопцы!» в адрес сопровождающих ее лакеев. А еще, что и с королем тоже у Эмера состоялся некий малоприятный разговор. Очевидно, опять же из-за тетушки.

В общем, сегодня явно был не его день. И я собиралась еще больше это доказать. Отобрать кулон. Ну, точнее, тайно выкрасть. Используя при этом самую сильную свою сторону. И нет, не сарказм и не склонность к долгим пространным размышлениям.

Я собиралась прибегнуть к магии.

На этот раз ничего не сказала Мильте. А то она бы точно от моего плана схватилась за сердце. Но я и без нее понимала, как все рискованно. Но, как говорится, кто не рискует, тот потом радостный с кулоном не драпает.

И уже поздно вечером, дождавшись, когда Эмер точно будет в своей комнате, я привела в действие заранее подготовленный магический ритуал. Принц постоянно носит мой кулон с собой в кармане? Но в ванную он же точно его не берет! Так что мне остается лишь, прикрываясь невидимостью, подкараулить, когда принц займется водными процедурами, прокрасться в его спальню как заправский бесшумный ниндзя и пошарить по карманам.

И уже крадясь по коридору, я даже не задавалась вопросом: что может пойти не так. Я точно знала: что-то непременно пойдет не так. Но на все вероятности у меня был готов план отступления.

Ну или почти на все…

Эмер

Она не пришла.

Вот просто не пришла и все!

Нет, конечно, допускал такую вероятность, но все же… И ведь не сомневался, что дело вовсе не во внезапных непреодолимых обстоятельствах. Амелия не пришла именно потому, что не захотела. В отместку, что сразу не отдал кулон? Просто, чтобы позлить? Или так набивает себе цену?

И без того подпорченное настроение достигло самого дна, а в таком состоянии лучше бы вообще ни с кем не контактировать. Но когда вернулся во дворец, первым же делом столкнулся с тетушкой…

Казалось бы, побуянит сколько-то и успокоится – ан нет! Прямо в холле предстала душещипательная картина. А ведь раньше и знать не знал, что тут где-то завалялось подобие паланкина… В общем, как бы это сооружение чьей-то больной фантазии ни называлось, но тетушка Сибилла возлежала на помосте с подушками, а все те же лакеи несли его за выступающие ручки. Из-за сопровождающих их печального музыканта, довольно заунывно играющего на флейте, сразу навевались ассоциации с похоронной процессией.

Правда, тетушка под эту мелодию что-то весело подпевала. Совсем не в такт. И лакеи напевали. Уже явно подпитые. И тоже не в такт.

И, может, в другое время этот праздник абсурда вызвал бы лишь усмешку, но Эмер и так себя чувствовал распоследним дураком из-за всех этих мытарств с ускользающим проклятьем, а теперь так тем более.

- А, любимый племянничек! – тетушка так резко распахнула объятия, что даже сшибла со своего передвижного ложа пару шелковых подушек.

- С каких это пор я стал любимым? – скептически смотрел на нее Эмер.

- С тех самых, как твой зануда-братец стал бесить меня еще больше, - она перевернулась на живот, и подперла голову руками, отчего ее щеки стали еще круглее. Для довершения ребяческого образа оставалось только весело болтать ногами. – Савер опасается, что мое «непристойнейшее поведение» может дурно сказать на его невинном одуванчике. Я сейчас про его невесту, если что. А то, мало ли, что ты там подумал…

Эмер раздраженно перебил:

- Я думаю лишь о том, что пора бы вам перестать ходить вокруг да около и нормально все рассказать.

Тетушка на миг прищурилась. Даже не по себе стало от пронзившего будто бы насквозь взгляда. Нет, магически одаренный богами член семьи – это, конечно, отлично. Но только не если этот самый человек с безграничной придурью, склонностью к запоям, ехидству и ехидству во время запоев.

- Ахах, - она аж смехом