Дракон, ты не узнаешь о доченьке! - Кария Гросс

говори ему, – прошептала Бесс. – Понимаешь, тут дело такое… Это перед магией мы все равны и так далее, но как только мы окажемся при дворе или на светском рауте, то ты передо мной должна в реверансе стоять. И мы обе перед ним. К тому же он женат.

– Нет, не женат, – ответила я. – Это с его слов.

– Если он сказал тебе это не перед тем, как уложить тебя в постель, то я склонна поверить. Но даже тут утешения мало. Это я к тому, что он на тебе не женится. Скорее всего подберет кого-то равного по титулу, – заметила Бесс.

Я прекрасно понимала, что там где они бы веселились, я бы носила закуски.

– Дариус тоже аристократ, – усмехнулась Бесс. – Он по титулу маркиз. Я – виконтесса. У нас еще может что-то быть, но у вас… Это будет скандалище! Вряд ли он на него пойдет.

– Я знаю, – вздохнула я. – Поэтому молчу.

Мы посмотрели на Мию, которая играла с котиком в кошки – мышки. Причем, мышкой был котик. Мантикора выдохлась. Она уже молила взглядом, чтобы ее добили.

– Он может отобрать твою дочь. У него есть такое право. Признать ее своей и отдать на воспитание своей супруге. А в тебя просто бросить деньги и заставить уйти из ее жизни, – заметила Бесс.

– Это я тоже знаю. Недавно в газетах скандал был, – усмехнулась я.

– Да они постоянно. Нет такого аристократа, у которого нет внебрачных детей! – заметила Бесс. – Но не каждый готов усыновлять и удочерять плоды сиюминутного желания. Однако, если ребенок – сильный маг, то он может захотеть забрать ее.

– Я не отдам! – проглотила я. – Никогда.

– Ты мыслишь узко. Как эгоист. Тебе просто жаль расставаться с доченькой, вот и все. И я тебя понимаю, – заметила Бесс. – Но подумай сама. У девочки откроются блестящие перспективы, балы, приданое, женихи! Лучшее образование! Ты не сможешь ей всего этого дать, понимаешь?

– А ты -то почему замуж не вышла, раз балы, женихи и приданное? – спросила я. – Такие перспективы!

– Не захотела, – усмехнулась Бесс. – Я решила, что я еще не нагулялась. Поэтому сбежала из дома и поступила сюда. Год родители подулись. Но в основном дулись за то, что я утащила семейные драгоценности, чтобы оплатить обучение. Потом смирились. Главное, как преподнести новости. Я расплакалась, ткнула в портрет бабушки Бессаны и сказала, что она бы мной гордилась. Я пошла по ее стопам! После этого родители активно гордиться мной. Мол, это не ваши фифы, которые букет цветов могут наколдовать и прическу, а настоящий маг! Драгоценности они, разумеется, выкупили обратно. И теперь я поздравляю их со всеми праздниками. А они хвастаются моими успехами. У нас мир и спокойствие.

Бесс никогда не рассказывала мне эту историю. Может, она рассказывала настоящей Альме, но я слышала ее впервые.

– Так у вас был всего лишь разок? – спросила Бесс. – А у меня было три раза!

Что?!

Глава 41

– Во сне, правда, – вздохнула Бесс, когда я уже открыла рот, чтобы высказать все, что я думаю о моральных качествах подруги и кобелиной сущности Рааманта. Слова чуть не сорвались с моих губ, а Бесс усмехнулась.

– Нет, главное, я вызывала по старинной семейной книге сон про Дариуса, а мне почему-то ректор снился. Даже старые заклинания дают сбой!

Я выдохнула, а сердце все еще заходилос в груди от негодования.

– Пора в башню, – вздохнула Бессана. – А то еще кто-то придет на крики!

– Мя-я-я-я! – орала мантикора, сплевывая солому.

– И пора объяснить ребенку, что есть животные – хищники, а есть – травоядные, – вздохнула я. – И мантикора – хищник!

– Ну тут бы я усомнилась. Гляди, как наяривает солому, – усмехнулас Бесс.

Я и сама понимала, что пора бы сматываться.

– Мия, пойдем домой. Кошечка уже сытая, – позвала я дочь.

– … по самое горло сытая! – хохотнула Бесс. – Нет, дочка у тебя просто отменная! А какая из нее чародейка получится! Загляденье! Дерзкая, смелая и, судя по всему, дракон. Что большая редкость… Девочка – дракон – это исключение из правил!

– Редкость? В смысле? От дракона что? Ежики должны рождаться? – спросила я. Я втайне надеялась, что даже если тайна раскроется, то тут сыграет роль пол ребенка. Обычно девочками аристократы не любили заморачиваться. Это за ней следить надо, чтобы какой-то хитрый мужик – комарик не раскатал свой хоботок на чужие богатства. Это нужно выводить ее в свет, собирать приданное. Поэтому если за мальчиков шла настоящая война, то за девочек особо не боролись.

– Женщины – драконы, – пояснила Бесс. – Огромная редкость! Они сильнее мужчины – дракона. И рождаются раз в столетие. Или в два столетия. И драконы трясутся над каждой девочкой. Короче, у них все наоборот. Если люди трясутся за наследника, то у драконов – девочки – сокровища!

Я чуть не завыла, понимая, что теперь пол ребенка не спасет. Наоборот! И, словно в подтверждение моих слов, Бессана вздохнула.

– Так что если он о ней узнает, то однозначно отберет, – выдохнула она.

Мия подбежала ко мне и взяла за руку. Настроение у дочки было отличным. Сама она пребывала в диком восторге от кисоньки. Кисонька восторгов не разделяла.

– Мы еще придем! – сказала вежливая дочка, обернувшись на кисоньку.

Даже мы с Бессаной обернулись, слыша, как кисоньку хватил удар.

– А говорили, что мантикоры тупые, – заметила она. – Ошибаются. Хоть диссертацию пиши!

Мы осторожно вошли в Академию. Бессана шла впереди, просматривая каждый коридор.

– Чисто! – заметила она. – Можем идти. Ненавижу тебя, Альма. Из-за тебя у меня ножки болят. Вместо того, чтобы как все нормальные чародеи пользоваться порталами, мы идем по лестнице.

– Здоровее будешь, – парировала я, видя, как Мия ловко скачет по ступеням.

Дойдя до комнаты, мы распрощались с Бесс.

– Ну все, теперь спать! – выдохнула я.

– Я боюсь, – прошептаал Мия. – Тут привидения…

Я осмотрела комнату, не видя в ней никакой потусторонней активности. Потусторонняя пассивность тоже не наблюдалась.

– Мама будет отгонять привидений, – улыбнулась я, поглядывая на зеркало. Ну до чего же хотелось бы сейчас одним глазком взглянуть, что там делает Раамант? Если есть такая возможность, то почему бы и нет?

Мия улеглась спать, а я переоделась в ночную рубашку и лежала рядом, взглядом гипнотизируя зеркало и прислушиваясь к дыханию Мии. Сейчас она уснет, и я посмотрю.

Внезапно послышался стук, словно в кабинете что-то упало. В гулкой тишине звук показался очень громким.

– Сниф Снифыч? Это ты? – спросила я, приглядываясь к двери. – А ну быстро прекратил шуметь! Тоже мне, разбушевался.