Варрэн-Лин: Узы Стаи - Юна Ариманта

около сосуда для нее уже была расстелена шкура и Динка, сочувственно покосившись на свернувшегося клубком на пороге Штороса, прошла дальше и вытянулась на своем ложе. С трех сторон к ней тут же прижались тела ее мужчин. Но настаивать на близости никто больше не пытался.

Утром она проснулась от восхитительного запаха жареного мяса. Рядом никого не было, и первым делом она бросила взгляд на вход в пещеру. Но и там было пусто. В пещере оставалась она одна, все остальные куда-то ушли. Динка встала и потянулась, с радостью отмечая, что, благодаря помощи Суртокса, у ничего не болит. Ничего не напоминало о вчерашнем происшествии, лишь тонкий едва ощутимый запах другой женщины, все еще витающий в воздухе. Неужели запахи держатся так долго?

В стороне от входа сидел Хоегард и, приоткрыв рот, поджаривал силой кусок мяса. Дайм и Тирсвад чуть в отдалении рвали тушу животного, служившего варрэнам пищей. А Шторос лежал в отросшей за ночь голубой пушистой «траве» на животе и медленно полз по направлению к длинному каменному коридору, отделяющему их пещеру от остальной долины. Проследив за его взглядом, Динка увидела притаившуюся у входа на площадку Сибиллу. Судя по тому, как все занимались своими делами и старательно отводили глаза от входа, присутствие Сибиллы ни для кого не было секретом.

Динка уселась рядом с Хоегардом, приветственно кивнув ему. Но интерес к жареному мясу уже пропал. Она с удивлением уставилась на ползущего Штороса.

— Что это с ними? — мысленно спросила она у Хоегарда, кивнув на Штороса и Сибиллу, не сводящих друг с друга глаз. Сибилла больше не выглядела угрожающе. Хоть она и прижимала к голове уши, резко помахивала хвостом и периодически скалилась и шипела, Динка не видела в ней той вчерашней решимости. Шторос же дюйм за дюймом медленно полз к ней, почти скрывшись в густой растительности. Каждый раз, когда Сибилла шипела, обнажая клыки, он замирал и припадал к земле. Но стоило только ей спрятать оскал, как он снова возобновлял свое движение.

— А-а-а, это… — отозвался Хоегард. — Он с дочерью разговаривает. Она не удержалась и пришла снова, чтобы поговорить с ним. Видимо, у нее много к нему вопросов...

— Ты слышишь, о чем они говорят? — мысленно спросила Динка, наблюдая за общением родных, которых общая беда разделила непреодолимой пропастью.

— Нет. Наверное, это слишком личное, чтобы мы могли слышать, — ответил Хоегард. — Но, думаю, что она скучала по нему. Если бы у них было чуть больше времени, то они могли бы помириться.

— Он тоже скучал… — вздохнула Динка, с тревогой глядя на Штороса и жалея, что не может услышать то, о чем они говорят. Вряд ли Шторос захочет этим поделиться. — Что-то еще случилось, пока я спала?

— Ничего особенного, — ответил ей Хоегард. — Приходил Красный Вожак и обсуждал с Даймом детали плана. Они решили, что Дайм пойдет с красным отрядом. Им надо будет пересечь территорию белых, чтобы добраться до черного племени. А мы останемся здесь в безопасности, нас будут кормить и защищать до его возвращения. Ему Красный тоже обещал защиту, даже ценой жизни других красных варрэнов.

— Мы останемся здесь? — возмутилась Динка. — Как пленники?

— Ну, идея такова, что пока мы здесь, Дайм не предаст Красного. А тот поможет Дайму вернуть статус Вожака черных, — задумчиво проговорил Хоегард.

— И Дайм согласился на эти условия? — удивилась Динка. — Неужели он вот так оставит нас в заложниках? Может он что-то другое придумал?

Хоегард смерил ее тяжелым взглядом.

— Ты нашего Дайма не знаешь? — проговорил он. — Даже если он и придумал что-то, он расскажет нам, когда будет уверен в своем решении. Пока он согласился на все условия Красного в обмен на обещание нашей безопасности.

— Спросил бы сначала нашего мнения, — рассердилась Динка и поднялась, намереваясь поговорить с Даймом сама.

Но тут Сибилла, выскочив из своего укрытия, издала рассерженный рык. Однако, в этот раз Шторос не стал падать на спину, поджимая хвост, а тоже вскочил на лапы и раскатисто зарычал. В шерсти Сибиллы засверкали искры, но и Шторос теперь выглядел огромным и опасным. Отросшая за ночь шерсть встала дыбом по всей его спине. Он выпустил когти, вжал голову в плечи, плотно прижимая уши и сощурив глаза до крошечных щелочек, оскалил пасть, клыки в которой были в два раза больше, чем у Сибиллы, и теперь боком, прикрывая шею от возможного нападения плечом, наступал на дочь. От напряжения, которым искрило между ними мысленный барьер рухнул, и их голоса стали слышны всем присутствующим.

— Я не могу вернуть ее тебе! И время обратно мне не повернуть! — рычал Шторос. — Это не в моих силах! Зачем ты снова явилась?

Динка вся сжалась, как пружина, готовая в любой момент броситься на выручку. Но Хоегард предупредительно положил ей на спину лапу. Дайм и Тирсвад, крадучись, приблизились к Шторосу с двух сторон и притаились в высокой траве на расстоянии прыжка.

— Как ты мог! — прорыдала Сибилла в ответ. — Как ты мог так поступить со мной и братьями? Я не понимаю, почему?

— Я… виноват! Кругом виноват. Перед тобой, перед мальчишками, перед Криллой… — выкрикнул он, дрожа всем телом, но упрямо делая еще один шаг вперед. — Мне не искупить эту вину! Она останется со мной на всю жизнь! Что ты еще хочешь услышать от меня?

— Не смей называть ее имя! — вновь вызверилась Сибилла, услышав упоминание о матери. — За что ты был так жесток с ней? За что?

— Я не был жесток с ней! Я любил ее! Сильнее, чем ты можешь представить себе! — его мысль, усиленная его эмоциями, гремела в сознании Динки, захлестывая все ее существо такой болью и чувством безысходности, что ее глаза сами собой наполнились слезами.

— Ты лжешь! — выкрикнула Сибилла, хотя наверняка тоже ощущала те чувства, которые Шторос вкладывал в каждое слово. — Это ты убил ее, я знаю. Когда вас нашли, у тебя вся морда была в ее крови!

— Я не убивал ее! — рявкнул Шторос, прожигая дочь взглядом и снова делая шаг. И это была правда. Динка, через его эмоции испытала то чувство, которое ощущает человек убежденный в своей правоте. Но как? Если он уверен, что не убивал ее. И в