Дочь Клодины - Розалинда Лейкер

Держа в руках вожжи, Люси не спеша ехала на арендованном кабриолете, из-за огромных дубов, растущих по обочинам дороги, солнечный свет проникал не везде. Ее рыжие волосы казались еще красивее и ярче на фоне темно-зеленого платья с юбкой в складочку, а навес экипажа зеленого цвета прекрасно гармонировал с нарядом. Вдалеке она увидела дом с раздвинутыми шторами и открытыми настежь окнами, для того чтобы внутрь проникал благоуханный свежий воздух. Теперь особняк выглядел намного гостеприимней, чем во время ее прошлого неудачного визита.

Как только она подъехала к дому, тотчас же из конюшни выбежал конюх, чтобы позаботиться о лошади и помочь даме выйти из экипажа. Шелестя шелковым платьем, она подошла к двери и позвонила в железный колокольчик, ее отворили практически сразу. Она почему-то инстинктивно схватилась за ручку, и когда дверь открыли, прошла в холл особняка, сразу уловив родную, притягивающую энергетику, поняв, что это действительно ее дом.

— Я хотела бы увидеть мистера Атвуда, — решительно сказала Люси.

Лакей, одетый в черный костюм и белые перчатки, вежливо у нее поинтересовался:

— Хозяин ждет вас, мадам?

— Нет, но мистер Уорвик должен был предупредить его о моем визите.

Люси посчастливилось, потому что Ричард сообщил Тимоти Атвуду о том, что она интересуется его особняком, и тот ответил, что они непременно должны встретиться после того, как он вернется.

— Как вас представить, мадам?

Люси назвала свое имя, и лакей проводил ее в приемную. Она была довольна тем, что у нее было время неспеша рассмотреть комнату, в которой ее отец, должно быть, много раз принимал гостей, и сидя в одном из роскошных кресел, она радовалась как маленький ребенок. Прошло достаточно времени, но никто так и не появился, и Люси, негодуя, стала нетерпеливо переминаться с ноги на ногу. В конце концов, когда она посмотрела на круглые часики, напоминающие медальон, висевшие у нее на цепочке, она поняла, что прошло уже полчаса с того момента, как она ждет мистера Атвуда. Возмущение взяло над ней верх, и она незамедлительно подскочила со стула и вышла в холл. Там никого не оказалось.

Люси стояла как завороженная, околдованная блеском высоких трюмо, стоящих напротив панели, выложенной из цветного стекла. Винтовая каменная лестница вела в настоящую галерею, потому что над головой на куполообразном потолке мифические боги и богини украшали нежно-голубое небо. Она заметила портреты своих предков, которые были изображены на стенах галереи, но с того места, где она стояла, было невозможно рассмотреть подробно и увидеть каждую черточку. «Ведь там должен быть портрет моего отца!»

Несмотря на сильную волю и выдержку, ноги сами понесли Люси по ступенькам лестницы поближе к галерее, ее взгляд остановился на портретах. Когда очутилась на самом верху, она забыла обо всем на свете, осознавая, что сейчас наконец увидит портрет своего отца — Лионела Атвуда. Поглощенная увиденным, Люси изучала каждый портрет своих предков и только потом переходила к следующему. Ей было интересно, заметит ли она какое-нибудь сходство с ними, но общих черт с живущими много веков назад, одетыми в деревенскую одежду, с кудрявыми париками на головах, с ружьями в руках и с собакой, стоящей неподалеку, Люси так и не нашла. Она знала, что унаследовала волнистые рыжие волосы от матери, а не от леди, изображенной на стене, которая демонстрировала золотисто-рыжие локоны, спадающие на белоснежное плечо.

Она дошла до конца ряда, но увидела, что и вправо и влево вели длинные коридоры, полностью завешанные картинами. Казалось, что она находится в трансе, неспособная прекратить сейчас свои поиски, которые начала, и, будто охваченная неведомой силой, она прошла в коридор, находящийся по правую руку. Ей взбрело в голову, что если она не обнаружит портрет своего отца в этом коридоре, то вернется назад и зайдет в другой. Но большинство картин, представших ее взору, были пейзажами. Разочарованная, она прикусила губу, ускорила шаг, пока не просмотрела их все. И когда увидела, что в конце коридора находится запертая двойная дверь, ей ничего не оставалось делать, как развернуться и пойти обратно. Но Люси не заметила, что ее широкая юбка задела маленький низенький столик на четырех ножках, на котором стояла большая, расписанная голубыми узорами ваза. Слишком поздно она поняла это — ваза с грохотом упала на пол. Девушка вытянула руки в надежде поймать ее, но было поздно, та разбилась на бесчисленные кусочки прямо рядом с ее ногами. От испуга Люси застыла на месте и не могла пошевельнуться. В тот самый момент, когда она держала в руках переливающийся осколок вазы, двойная дверь широко распахнулась, и она увидела Тимоти Атвуда.