Её победа - Джулия Тиммон

— Не стоит, — сказала Кристин. — Расскажи, где ты живешь и что именно тебе привезти. Я на машине.

Тим представил, что она входит в его дом, достает из его комода рубашку, из шкафа — джинсы, и эта картина показалась ему настолько привлекательной, а сама ситуация такой интимной, что возражать он не стал, лишь тихо пробормотал:

— Мне очень неудобно… Ты мучаешься сегодня со мной целый день.

Кристин вздохнула и устало улыбнулась.

— Такова, видно, моя судьба.

Тим взял ее руку, бережно поднес к губам и поцеловал.

— Если честно, мне было бы очень приятно, если бы за моей одеждой съездила именно ты, — прошептал он, рассматривая ее пальцы.

— Тогда давай ключи!

Кристин произнесла это громко и решительно, чтобы нарушить чувственную наполненность момента, к которой оказалась не совсем готова.

Она уже бралась за ручку двери, намереваясь выйти, когда Тим окликнул ее.

— Не хочу, чтобы ты ушла, не узнав одной важной вещи, — сказал он взволнованно. — Ты для меня самый близкий, самый дорогой человек на свете. Помни об этом всегда.

«Ты для меня самый близкий, самый дорогой человек на свете», стучало в висках Кристин, направляющейся по предвечернему Вашингтону к дому Тима. Она ничего не ответила ему на эти слова, так как почувствовала: если срочно не уйдет, то опять прослезится.

Почему он это сказал? — размышляла Кристин в смятении. Зачем хотел убедить врача в том, что мы друг в друга влюблены? Потому что… я ему на самом деле не безразлична? Нет, такое вряд ли возможно… Тим пережил сегодня серьезное потрясение, до сих пор не пришел в себя, вот и несет чушь… Или же действительно хочет, чтобы мы…

Она заставила себя выбросить из головы эти глупые мысли. На них сосредотачивалась большая часть ее внимания, а машин на дороге все прибавлялось, и было необходимо соблюдать осторожность…

Дом Тима оказался белым двухэтажным особняком. Входя в него, Кристин сильно волновалась. Ей казалось, что в эти самые мгновения, хоть Тима и нет рядом, они становятся друг другу намного ближе и роднее.

С первого взгляда на обстановку дома можно было понять, что это сугубо мужское жилище. На окнах висели жалюзи, стены украшали огромные фотографии и плакаты с изображением сноубордистов, сёрферов и альпинистов. Мебели было немного, самый минимум, и вся она отличалась высоким качеством и практичностью.

Он сказал, его спальня на втором этаже справа от лестницы, вспомнила Кристин, решив не слишком увлекаться рассматриванием, по сути, чужого дома.

Она торопливо поднялась на второй этаж и открыла нужную дверь.

Вот здесь он спит, невольно пронеслось в мыслях, когда ее взгляд упал на застеленную пледом кровать. Ощутив легкое возбуждение, Кристин поежилась и отвернулась, чувствуя, что, если будет смотреть на эту кровать хоть секундой дольше, непременно захочет прилечь на нее, представить, что Тим не в больнице, а тут, с ней рядом.

Комод, комод, дважды произнесла она про себя, стараясь прогнать нелепые фантазии, порожденные ее воображением. Я должна найти клетчатую рубашку в ящике, во втором снизу.

Комод из темного дерева стоял у противоположной кровати стены. На нем лежали какие-то журналы и распечатки, а над ним висела…

Кристин не поверила своим глазам, увидев собственное изображение на фотографии на стене. И лишь несколько секунд спустя, когда прошло первое потрясение, узнала, что это за снимок. Шесть лет назад ее сфотографировал репортер из «Парашютиста». Дело было на международных соревнованиях. Точнее, по их завершении, когда имя победительницы — ее имя — стало известно всем.

Кристин смотрела на свою улыбающуюся физиономию на снимке, наверное, несколько минут. Откуда он здесь взялся, для чего и когда, было для нее загадкой. Загадкой, разгадать которую хотелось тем сильнее, чем дольше она здесь стояла.

Откуда он узнал о тех соревнованиях? — один за другим возникали вопросы в голове Кристин. У кого-то обо мне наводил справки? Но для чего это ему понадобилось? И что делает моя фотография тут, в спальне? В его спальне…

Ей на ум пришла странная мысль. О том, что она, запечатленная на фотографии, каждый день любуется Тимом, когда тот раздевается перед сном, а по утрам бесстыдно наблюдает за его пробуждением. Девятнадцатилетняя победительница, которая в момент съемки еще и не догадывалась о существовании в ее родном городе этого потрясающего парня, лучшего из лучших…

Что со мной творится, подумала Кристин, тряхнув головой. Кстати, следует поторопиться. Тим забеспокоится, чего доброго подумает, что я обчищаю его дом.

Она усмехнулась своему нелепому предположению, наконец оторвала взгляд от фотографии, выдвинула второй снизу ящик и сразу увидела клетчатую рубашку. Найти в шкафу джинсы тоже не составило труда.

В Сент-Энтони она вернулась сорок минут спустя. Тим уже не лежал на кровати, а стоял у окна, о чем-то размышляя. Дверь в палату была приоткрыта, поэтому Кристин увидела его раньше, чем предупредительно постучала по косяку.

— Можно?

— Кристин! Наконец-то! — воскликнул Тим, поворачиваясь и делая шаг ей навстречу. — А я уже начал волноваться. Подумал, что ты по моей милости попала в пробку и сидишь там, бедная, вместе с этими проклятыми джинсами и рубашкой.

Кристин вошла в палату.

— Ты ошибся, — ответила она, кладя пакет с одеждой на тумбочку и упирая руку в бок. — Я задержалась совсем по другой причине.

— По какой? — поинтересовался Тим.

— Засмотрелась на фотографию, которая висит у тебя над комодом, — многозначительно изгибая бровь, ответила Кристин.

Тим на секунду нахмурился и вдруг рассмеялся.

— А-а, да-да, понимаю. Не засмотреться на эту фотографию просто невозможно. Признаться, я даже не подумал о том, что ты увидишь ее и удивишься. — Он развел руками. — Слишком привык к ней. Даже не представляю теперь без нее свою спальню.

— Откуда ты ее взял? — спросила Кристин, стараясь казаться возмущенной.

— Из «Парашютиста», — сказал Тим. — Откуда же еще?

— Зачем? — потребовала Кристин.

— Мне так было нужно, — не задумываясь ответил Тим.

— Это моя фотография, и ты… — строго, чуть сдвинув брови, начала Кристин.

Тим резко вскинул вверх здоровую руку, прерывая собеседницу на полуслове, и твердо произнес:

— А журнал не твой, он для всех. Сканировать оттуда фотографии или копировать статьи имеет право каждый, кто пожелает.

— Ладно, сдаюсь, — сказала Кристин примирительно. — Тогда объясни мне просто, как товарищу, как… — Она на миг запнулась. — Короче, я очень хочу знать, что моя фотография делает у тебя на стене.

Лицо Тима приобрело лукавое выражение.

— Хорошо, объясню. Только, если и ты выполнишь одну мою просьбу.