Волны памяти - Изольда Рыбкина

уже, как часовой. Как только заторможу, быстро выпрыгиваешь и пересаживаешься в ту серебристую Калину, командует водитель, и через несколько секунд машина останавливается.

Я не успеваю ничего сообразить, а только полагаясь на слова Игоря во всём слушаться Стаса, делаю как он сказал — выскакиваю из машины и тут же вижу стоящий на обочине серебристый автомобиль, моргнувший мне фарами. Бегу к нему, а наш внедорожник со Стасом за рулём со свистом срывается с места.

Запрыгиваю почти на ходу на заднее сиденье, и едва успеваю захлопнуть дверь, как Кирилл уже начинает движение в сторону, противоположную той, куда поехал Стас. Почти сразу из-за поворота нам навстречу вылетает белая машина, тонированная вкруговую.

— А вот и хвост, — говорит Кирилл вместо приветствия. — Естественно, номера замазаны грязью, — рассуждает сам с собой. — Доброе утречко, Елена Максимовна.

— Доброе, Кирилл, — отзываюсь на приветствие и, кажется, только сейчас делаю нормальный полноценный вдох. — Может, ты мне объяснишь, что происходит? Игорь меня почти ни о чём не предупредил. Куда мы едем, почему такая конспирация? Неужели всё настолько серьёзно?

— Более чем, Елена Максимовна, — грустно говорит Кирилл. — Сегодня ночью кто-то проник к Вам во двор. В дом не зашли, так как там сигнализация, и мы обновили её после ухода Татьяны, а вот в её домике конкретно покопались. Что-то явно искали.

— Как это могло случиться, Игорь же говорил, что двор хорошо охраняется?

— Ну, на любое «хорошо» всегда может найтись «лучше»… Кто-то знал часы смены охранников, расположение камер по периметру и мертвые зоны. Но и это не самое худшее… — Кирилл замолкает, обгоняя на трассе, а я вся в волнении жду того, что он назвал «самым худшим». — Валеру сегодня снова пытались убить.

— Боже, — восклицаю и в ужасе закрываю рот ладонью. — Как это могло произойти?

— К нему в палату влезли через окно в тот момент, когда медсестра-сиделка вышла. Видимо, охрана и подумать не могла, что кто-то отважится влезть на третий этаж…

— Что они сделали?

— Накрыли лицо подушкой. Видимо, хотели задушить, но их спугнула неожиданно вернувшаяся медсестра — забыла в палате телефон. Если бы не рассеянность девушки, то Валерку нашего уже бы не спасли… — Кирилл, обычно безэмоциональный, сказал последнее предложение дрогнувшим голосом. — Елена Максимовна, вся надежда на Вас — пока Вы не вспомните, кому перешли дорогу в прошлом, покоя нам не видать…

Мне очень стыдно из-за всей этой ситуации. Конечно, я прекрасно понимаю, что Валера пострадал по моей вине. Доктор Прокопенко этот… Сейчас Кирилл тоже рискует. И это не говоря уже об Игоре…

Я должна всё вспомнить. Помоги мне, Господи!

Глава 26

— Стас звонил, — говорит Игорь, когда мы выходим из аэропорта в Волгограде. — Похоже, нам удалось оторваться от преследователей. По крайней мере, Калина «проводила» Стаса до самого «Прибоя», что в двухстах километрах от Москвы.

— Думаешь, они не догадаются, что их обманули? — наивно интересуюсь я.

— Думаю, что они это уже поняли, а теперь пытаются выяснить, где нас можно найти, — разрушает мои надежды муж. — Не волнуйся, их координаты уже в полиции, поэтому стоит им показаться где-то на камерах или совершить попытку нам навредить, то их тут же арестуют.

— А сейчас нельзя их арестовать, не дожидаясь, пока они что-то сделают? — возмущенно спрашиваю.

— А за что их сейчас арестовывать? — отвечает Игорь. — Они пока ничего не нарушили. Слежка идёт из другой машины, которая не была замечена ни около гостиницы «Каприз», ни у Центра, где убили доктора. В общем, сейчас им нечего вменить в вину…

— Ты прав, — грустно соглашаюсь с Игорем, и мы садимся в машину, которую Кирилл заранее арендовал на ближайшие три дня.

— До Рыбинок два часа езды, поэтому мы успеем немного отдохнуть, — говорит муж, снимая куртку и сворачивая её валиком. — Ложись, поспи немного, — он похлопывает ладошкой по куртке на своих коленях, приглашая меня прилечь.

— Не знаю, смогу ли уснуть, — говорю, принимая его предложение.

Я действительно очень сильно волнуюсь, боюсь, и вместе с тем предвкушаю грядущую встречу с местами, которые могут помочь мне вспомнить своё детство.

Несмотря на ожидание и тревогу уснула я почти сразу, а когда проснулась, то поняла, что машина замедляет ход и останавливается.

— Алён, одъехали к гостинице, — сообщает Игорь, и мы идём размещаться.

— Петропавловских, двухкомнатный номер на троих, — сразу после приветствия говорит Игорь на ресепшене.

Вообще, «ресепшеном» это вряд ли можно назвать. Скорее — комната вахтера. Тут стоит обыкновенный письменный стол, старый шатающийся деревянный стул, на котором мягкое сиденье протерлось и теперь застелено куском какой-то цветастой ткани, на стенах бумажные аляпистые обои и репродукции художников девятнадцатого века в старых, местами поврежденных рамах.

«Хозяйка» всего этого великолепия — женщина лет шестидесяти, в трикотажных брюках и вязаном свитере, несомненно, ручной работы, о чём красноречиво свидетельствуют швы, соединяющие детали изделия, да неумело обвязанные манжеты. Накинутый поверх и без того теплой одежды шерстяной платок поселил во мне сомнения на счёт того, что здесь мы найдём комфортные для жизни условия, а работающий в каморке обогреватель их только подтвердил.

— Отродясь у нас не бывало двухкомнатных нумеров, — заявляет женщина и с вызовом смотрит на нас.

— Как это не было? — удивляется Кирилл, который занимался бронированием. — Вот же, на сайте написано, — он достаёт телефон и что-то там ищет.

— На заборе у Степаныча знаешь, сколько всего написано!? А за ним только дрова хранятся, — не дожидаясь предоставления доказательств нагло отвечает администратор и тут же смеётся, довольная собственной бородатой шуткой.

— Но я ведь предоплату внёс! — не унимается Кирилл. — Верните деньги или селите нас в двухкомнатный номер.

— Деньги не верну, — невозмутимо парирует женщина. — Поселить могу только в два отдельных номера. Мужчин отдельно, женщину отдельно.

— Нам это не подходит, — отрезает Игорь и собирается молча уйти. Он даже берет меня за руку и ведёт к выходу.

— Как хотите, — хмыкает администраторша. — У нас и на лавках в парке ночуют. А что? Гостиниц-то кроме нашей в городе больше нет, — это её звёздный час! Ликование в голосе явно говорит о том, что она не просто ждала этого момента, а скорее всего для того и затеяла весь сыр-бор.

— Селите в соседние, — едва не скрипнув зубами от негодования, говорит Игорь. — Только меня с супругой в один номер.

— Давайте паспорта, — торжествующе произносит победительница и начинает оформление.

* * *

Детский дом в Рыбинках находился практически в центре. Трёхэтажное здание, если верить информации из интернета, должно было вместить сто пятьдесят детей. По всему периметру возвышался розовый забор из бетонных