Две тетради - Коваленко

в деревне его называли «граф» и никто не сказал, что это он привез меня. Я вспомнила, как тогда представляла графа старым уродом, и мне стало смешно. Значит, тогда он увез меня не в «темницу», как я думала, а спас меня от Короля и этой банды столичной знати. Он спасал меня! Спасал от неминуемой смерти! Какая же я дура!

Мы приехали. Я увидела много знакомых лиц: Управляющего, его жену, воев, людей из деревни. Они улыбались, и стало так радостно на душе!

Подошли к дому. И ЭТО он называет домом!!! Это целый дворец! Меньше королевского, конечно, но и «домом» его назвать — язык не поворачивается. Правда, обставлено всего несколько комнат: спальня и кабинет для него, спальня и гостиная, как я понимаю, для меня и небольшая гостиная-столовая. Остальные комнаты пустовали.

Нас покормили. Уже вечерело. Затопили камин. Сели. Он опять долго молчал, потом сказал: «Эвелина, я тебя давно и очень люблю. Будь моей женой» Я сказала: «Согласна» Он опять удивился, очень обрадовался, надел мне красивое кольцо и начал целовать и в губы, и в щёки, и в глаза, и в шею. Везде-везде. Мне это очень понравилось. Целовались мы долго. Потом пошли спать, он — в свою спальню, я — в свою.

Утром вышла в сад, провела обычный ритуал. Слетелись птицы. И вдруг я поняла, я ДОМА. И так хорошо, так радостно стало на душе, что захотелось петь, и я запела весёлую песенку из тех, какие мы пели с детьми. Вышел граф, я обняла и поцеловала его. Прибежал Брюс, я обняла и поцеловала и его. Граф сказал: «Я ревную. Ты его обняла крепче» Подхватил и начал меня кружить и целовать.

После завтрака мы собрались «на совет». Пришли Управляющий, его жена и Командир гарнизона. Мы сообщили, что собираемся пожениться. Они отнеслись к этому очень одобрительно. Решили, что свадьба будет в праздник Родостан, и ещё, что до свадьбы поедем по графству, посмотреть как дела. Управляющий сказал: «Давно пора!», но под взглядом графа замолчал. Дисциплина, называется. Принесли карту, наметили маршрут, послали гонца, чтобы предупреждал о нашем приезде и готовил ночлег. Послали приглашения на свадьбу Нинель, Тае и Джону. Я хотела пригласить Министров, но Георг сказал, что работу органов власти нельзя прекращать ни на день, что для них мы устроим прием, когда приедем в столицу.

На следующий день мы выехали. Нас сопровождали два воя, слуга графа и служанка для меня. Я знала, что слуга графа — старый человек, граф им очень дорожил, и поэтому в поездку взял молодого.

В деревнях и городах графства нас встречали хорошо. Ещё бы им плохо встречать — сам граф Шиденталь к ним пожаловал. Когда они нас встречали, я заметила некую настороженность и недоумение. Сначала подумала — нагоняя ждут. Я-то знаю, какие разборки устраивает ЧЧ. Нет, не то. Только потом до меня дошло, что они впервые в жизни видят, как граф улыбается. Правда, улыбался он в основном, глядя на меня. Что ж, дорогие подданные, привыкайте. Я же привыкаю. Я даже ЧЧ его теперь не могу назвать, и не только потому, что он уже носит цветные камзолы. Он сам изменяется.

Когда мы приезжали в поселение, то разделялись. Я и два сопровождавшие нас воя шли в школу, потом в больничку к лекарям, а если больницы не было, то к знающим и травницам. Ещё дома («дома» — какое хорошее слово), так вот, ещё дома мы договорились, что в графстве я буду заведывать народным образованием и лечением. «Хоть во всей стране» — сказал Премьер-Министр. Опрометчивые слова. Надо запомнить.

Состоянием школ я, в целом, осталась довольна. Школы были почти во всех деревнях и по нескольку школ в городах. Было видно, что в графстве за этим следят. Конечно, где-то требовался ремонт, где-то парты надо заменить, где-то книг и тетрадей не хватает. Но это всё мелочи. Мне есть с чем сравнивать. Хуже с учителями. Одну я выгнала сразу, когда увидела в классе ведро с ветками, которыми она детей стегала. Никогда в моих школах детей бить не будут! В другой деревне учитель — пьяница. В третьей старичок учитель долго говорил мне, что главное — научить писать, чтобы умели письмо написать или прошение, и знать четыре правила арифметики, а дроби знать деревенским не к чему. Надо что-то делать. Нужно открыть курсы для тех молодых людей, кто хочет работать учителем, в городе самом близком от замка. Нужно обсудить это с графом, решила я. Стала я проверять знания учеников. Сначала учителя старались звать только хороших учеников. Нет, со мной это не пройдет! Я выходила на улицу, подзывала ребят подходящего возраста и спрашивала по «Программе». Знания не очень хорошие. Мои ребята знают больше и отвечают бойчее. Ладно, и это исправим.

Больнички и лекари были только в городах. В деревнях лечили знающие и травницы. Но народ в основном был здоровый, да и в эпидемию никто не пострадал. Записала себе несколько замечаний в тетрадку. Будем что-то делать. Нужно подумать, что.

Работали мы с графом с раннего утра и до позднего вечера. У меня Дар, да и в школе я привыкла спать по 4–5 часов. Граф тоже привык много работать. Больше всех устали слуги и вои, хотя кажется, целый день были свободны. Всё графство за десять дней нам объехать не удалось, но надо было возвращаться и готовится к свадьбе.

Приехали домой, а здесь целое светопреставление. Все куда-то бегут, что-то вносят, что-то выносят. На меня налетели Нинель с Таей. Спросили, где меня черти носят? Нинель сказала, что к моему свадебному наряду она никого не подпустит, а времени в обрез (славный портновский термин — «в обрез»). Тая обругала меня за то, что я в этой поездке обгорела (ещё бы не обгореть, будучи на июньском солнце целый день!) и что я совсем не слежу за руками. И мы принялись за работу. Сначала решили сделать самое трудное — одеть жениха. Портной уже приехал и ждал. Позвали графа. Портной его долго обмерял. Граф терпел. Потом мы долго обсуждали фасон камзола, рубашки, делать ли на ней жабо или нет. Какие шить брюки пошире или узкие, как носят в столице. Граф терпел. Потом выбирали ткань. Граф терпел. Какой терпеливый у меня жених, никогда