Я сделаю тебе больно - Анна Каржина

поняла, что не справлюсь. Это не сочеталось с моими к нему чувствами. Ну зачем сейчас так дрожат коленки, а мозг отказывается соображать? Это ведь огромный город, как так..

Джеймс открыл мне дверь, а сам обошёл машину, заглянул в салон и демонстративно вылил воду с коврика прямо на проезжую часть. Так вот куда я бросила почти полную бутылку воды. Повезло, что не на сидение арендованной машины.

— Как жизнь? — Спросил Джеймс, когда мы проехали в тишине два квартала.

— Поступила и учусь. А твоя?

Руки так плохо меня слушаются, что я действительно начинаю притормаживать перед следующим светофором сразу после предыдущего.

— Окрасилась новыми яркими красками. Столько нового узнал буквально в самых разнообразных сферах жизни. Научился менять памперсы, представляешь?

— Что?!

От того, как я резко поворачиваюсь к нему, машину ведёт. Джеймс почти с идеальным спокойствием кладет руку на руль и помогает мне удержать автомобиль прямо.

— Смотри вперёд, пожалуйста, и держи руль крепче.

Я невольно уношусь воспоминаниями в тот последний вечер. Лицо едва не сводит судорогами от желания, чтобы всё снова повторилось.

Какие ещё памперсы? У Джеймса появился ребенок? К такому я не была готова даже больше, чем к встрече с ним посреди Нью-Йорка.

— У тебя появился ребенок?

Держусь, как можно ровнее, а у самой нижнее веко дёргается и во рту пересохло.

— Да, ребенок. — Сердце пропускает удар. — Брианна родила мне племянника, которого никто не заказывал.

— Племянник!? Я так рада за Бри!

Смеюсь, как ненормальная. У Джеймса нет своего ребёнка, какое счастье. А чего это я радуюсь, собственно?

— В последнее время женщины вокруг меня творят невообразимые глупости. — Чувствую, как он смотрит на меня, слышу не сказанное вслух обвинение. — Ну теперь ты можешь ей позвонить и поздравить лично. Номер не изменился.

— Она, наверное, счастлива.

— Наверное. Когда-нибудь она тебе расскажет занимательную историю о том, как родной отец чуть не лишил её средств к существованию из-за беременности.

Я снова поворачиваюсь к нему с выражением лица полным недоумения.

— Смотри на дорогу, пожалуйста.

Сейчас я наконец распробовала терпкие ноты обиды в его голосе. Он не понял моего поступка. Разве должен был? Я честно не думала, что так его задену.

— А муж?

— Муж… ты сама у неё спроси потом, ладно? Не хочу об этом говорить сейчас.

Честно говоря, сама мысль наконец-то поболтать с приятным человеком, тем более, с Бри, показалась мне весьма привлекательной.

— Ладно.

Мы остановились на общей парковке отеля и я наконец могла посмотреть на Джеймса. Посмотреть так, как мне хотелось, внимательно. Неужели он сейчас просто уйдет? И всё? У меня даже доказательств тогда не останется, что он был, а не я просто свихнулась от одиночества. Но нет, конечно, он не мог уйти просто так после всего, что я натворила.

— Что ты сделала со своими волосами?

Неожиданно он взял и накрутил на палец прядь моих волос, перекрашенных в более темный цвет. Я задержала дыхание.

— Из-за них я узнал тебя не с первого взгляда, Дженнифер..

С каким-то горьким сожалением он протянул моё имя.

— В этом и был смысл. Я немного изменилась и поменяла фамилию.

Не было смысла держать это в тайне. Он пронзительно долго смотрел в мои глаза, а потом наконец спросил.

— Почему ты сбежала?

Я будто ждала этого вопроса именно от него весь год и меня прорвало.

— Потому что я переоценила свои силы. Ты не хотел жениться, а я не хотела портить тебе жизнь.

— В чем ты переоценила свои силы?

Мы сидели слишком близко друг к другу в замкнутом пространстве машины.

— Я не смогла бы спокойно ждать тебя дома, пока бы ты насыщался другими девушками.

— Я не самый хороший пример моногамности, конечно, но можно тут немного прояснить?

— Аманда рассказала, что между вами что-то было.

Неприятный ком застрял в горле, еле протолкнула его дальше, чтобы иметь возможность говорить и дальше.

— При чем здесь твоя подруга?

— Она больше не моя подруга. — Я почти оторвала собачку на своей кожаной куртке, пока формулировала. — Тогда накануне она показала мне фото, на котором вы целуетесь.

Не выдержав взгляда глаза в глаза, я отвернулась, наблюдая, как вокруг паркуются новые автомобили, а из них выходят зачастую счастливые парочки.

Снова посмотрела на Джеймса, когда услышала ровный смех.

— Я всегда думал, что ты умная девочка, Дженнифер. Кто же верит на слово подругам? Зачем? Даже обидно, что ко мне у тебя не оказалось никакого доверия. Я ведь ни разу не приближался к ней и на пушечный выстрел.

— А как же первый день в моём доме?

— Ах да, точно, забыл. Тогда я просто хотел тебя побесить.

— Получилось.

Воспоминания омывают грудную клетку новой волной даже не злости, досады.

— Ты упускаешь главное. Я не целовался с твоей подругой, а тебе навешали лапшу, вот и делай выводы. Не удивлюсь, если в этом участвовал твой любимый Томас.

Вот уж не думала, что мы будем обсуждать такое в моей машине на парковке перед центральной гостиницей Нью-Йорка.

Но в одном ты не прав, Джеймс, главное всё ещё упускаешь ты, не понимая, насколько дура напротив тебя всё ещё влюблена. Я осознала в тот момент, как снова увидела его рядом с бампером своего автомобиля. Я снова вспомнила захлестнувшую меня ревность и только сейчас поняла, насколько она была разрушительной.

— Чёрт с ней с Амандой. А другие девушки?

— Какая бы у меня была ревнивая жена. Но всё-таки поясни, какие другие?

— Мало ли, — обиженно бурчу в ответ.

А зачем он меня сейчас провоцирует? Больше года не виделись и опять?

— Так можно было тогда спать с другими девушками? Не знал, иначе воспользовался бы.

Я даже отстегнула ремень безопасности, чтобы освободить место для своего возмущения. Повернулась к Джеймсу всем корпусом.

— А как же та стриптизёрша на твоём мальчишнике?

— Какая та стриптизёрша?

В его глазах загорелся огонь, который я пока не разгадала. Куда уж там, ведь мной двигала только ревность от воспоминаний о его близости со стриптизёршей. Со мной в роли стриптизёрши — но кого это волнует, если он не знал.

— Та самая блондинка на твоём мальчишнике.

— Ах, та самая.

Он тянет время, как и свою дьявольскую улыбку, я почти готова его ударить.

Дженни, — он отцепил мою руку от многострадального замка куртки, но не взял её в свою, — ты так ужасно танцевала, но я этого никогда не забуду. А ещё духи, которыми и сейчас пропахла вся машина, их же не вытравить.

Он перешёл на смех. И несмотря на