(Не) первая ночь с эльфийским Чудовищем - Полина Владимировна Корн

деле, даже сейчас, спустя долгие годы супружества иногда приходим сюда провести время вдвоем. Что касается младшего… Когда Таурион научился ползать и вставать, он активно двигался и однажды вылез из колыбели, не удержался, и свалился на пол, ударившись головой. Не знаю, как так вышло, что он остался без присмотра в тот момент, — тяжело вещал отец Дрэгоэля. — Никто не заметил. Он рос, начал проявлять странные садистские склонности. Часто издевался над животными, о чем мне докладывали слуги, избивал тебя. Но я пребывал в святой уверенности, что из него получится отличный король. Не спрашивай, почему. Наверное, я занимался самообманом. Когда он подрос и начал интересоваться девушками, насильно взял служанку, после чего Армиэлю пришлось долго лечить бедняжку, а мне выплатить большую компенсацию ее семье. Я попросил лекаря проверить сына. Тогда-то мы с женой и узнали о его старой травме, которую теперь уже невозможно было излечить.

— Но ты продолжал потворствовать ему! — не выдержал Дрэгоэль. Его голос дрожал от гнева. — Он запер меня в сарае и три дня не давал еды и воды! Я ждал спасения, умирая на цепях будто пес, но никто не интересовался судьбой старшего Сильвандира!

Казалось, для короля слова мужа стали откровением. Он устало потер переносицу.

— Я этого не знал, сын. Прости, если сможешь, — эльф сделал паузу. — Ты уже далеко не мальчик, и твое взросление не было простым, но, надеюсь, рано или поздно ты найдешь в себе силы простить нас с матерью за то, что были плохими родителями. Помню, как однажды, решая очередной вопрос с Таурионом и его наклонностями, я увидел, как ты тренируешься на саблях. Высокий, сильный, яростный. Но очень далекий. К тому времени мы давно потеряли связь, ты закрылся от меня, а я не представлял, как наладить с тобой контакт. Борьба с Таурионом и его поведением отнимала все моральные силы, каждый день ко мне поступали все новые жалобы. Он даже в обход меня договорился о покупке дара Эларии. Честно, сказать, когда я узнал, что огонь не достался ему, почувствовал такое облегчение. Леди Элария, прошу, примите мое восхищение вашими действиями.

Мне стало неловко. Я кивнула, прижавшись к мужу.

— Нас свело само провидение, Ваше Величество. Но я правда не хотела отдавать дар Тауриону, слухи о его проблемном характере и плохой репутации доходили даже до людских земель. А еще… я очень боялась стать его женой.

— И не зря, милочка, не зря. Вы знаете, что случилось с бедной эльфийкой. Я больше не мог покрывать сына, да и… не хотел. Сейчас мне кажется, что мой мальчик умер в тот день, когда неудачно вылез из кроватки. Как же я корю себя до сих пор за то, что не заметил в нем изменений вовремя, не вылечил… — голос Элорина дрогнул.

Кажется, статный эльф боролся со слезами. Чувство вины навсегда поселилось в его сердце. Отец Дрэгоэля нес тяжелую родительскую ношу. В его идеальном эльфийском мире, он имел двух далеких от идеала сыновей. Один был внешне некрасив, но зато был прекрасен своим внутренним миром. Второму не повезло получить травму в детстве, хотя он и обладал канонической внешностью, его нутро было навсегда испорчено.

— Странно, что ты не коришь себя за то, что закрывал глаза на его издевательства надо мной, отец, — резко высказался Дрэгоэль, скрипнув зубами. — Уходи, прошу тебя. Теперь у меня есть своя любящая семья и жена, готовая всегда поддержать, так же как и я — ее. Твои мольбы о прощение ничего не решают. Ты это понимаешь?

Король скорбно покачал головой.

— На твоем месте я сказал бы то же самое, Дрэгоэль… Между нами гораздо больше общего, чем ты думаешь. Я уйду. Только прошу, поразмысли над моими словами. Возможно, когда-нибудь твое сердце оттает, и ты сможешь перестать меня ненавидеть. Желаю вашей семье всего самого наилучшего.

Король встал. Величественный высокий и красивый эльф сейчас казался полностью сломленным. Его плечи поникли. Он уже сделал несколько шагов в направлении дворца, когда обернулся и произнес:

— Забыл сказать, Дрэгоэль. С сегодняшнего дня ты — кронпринц и единственный мой наследник. Все бумаги готовы и подписаны. Я не готов доверить королевство кому бы то ни было еще. Тем более теперь у тебя есть такая мудрая супруга… — король обратился ко мне. — Из вас получится отличная королева, леди Элария.

— С-спасибо, — неловкость все нарастала.

— И насчет внуков я не шутил. Мы с королевой очень счастливы за Дрэгоэля. Столько лет эльфийки отвергали его ухаживания и распускали грязные сплетни… Он заслужил быть счастливым.

С такими словами высокий эльф покинул нас, оставив одних.

Дрэг притянул меня к своему сердцу и порывисто всхлипнул. Уткнулся носом в волосы и стал дышать, будто стараясь успокоиться. Глубоко и быстро. Я не вырвалась, давая своему Зверю время прийти в себя. Постепенно его дыхание стало выравниваться.

— Все будет хорошо, любимый. Мы со всем справимся. Вместе. Теперь у тебя есть дар, титул и новая прекрасная жизнь.

— Я не могу его простить, — прошептал Дрэгоэль.

— И ты не обязан. Может быть позже, когда рана в душе достаточно затянется… Такие вопросы не решаются за один разговор. Но король сделал первый шаг к примирению — вот что ценнее всего.

— Ежевичка, маленькая моя, самая ценная, самая любимая, — твердил он, баюкая меня на руках. Дрэгу было сложно успокоиться после пережитой эмоциональной бури.

Нужно было как-то отвлечь мужа от плохих мыслей. Идея пришла внезапно, когда я скользила взглядом по окружающей нас растительности. В темной аллее, среди кустов роз и других цветов, названия которых я не знала, спряталась беседка-ротонда на шести белых колоннах и с купольной крышей. Внутри нее стоял черный, как сама ночь, рояль. Его полированная крышка иногда ловила блики от света фонтанов.

— Любимый, — позвала я, привлекая его внимание. — Может быть сыграешь для меня что-нибудь? Выплеснешь свои чувства, пока они не захватили тебя окончательно?

Глава 16. Новый кронпринц

Дрэгоэль

Когда король назвал меня сыном, я ощутил такое чувство облегчения, как если бы всю жизнь до этого самого момента бежал марафон без остановок, и наконец-то смог остановиться. Жуткое напряжение, давно затаившееся в глубине моей души, отпустило, но вместе с тем, возникли новые вопросы.

И по мере того, как отец рассказывал мне неизвестную историю брата, их становилось только больше. Как все сложилось именно таким образом? Почему мне совсем не уделяли внимания и оставили расти самостоятельно? Неужели выходки Тауриона были столь разрушительными, что занимали все свободное время моих