На обломках счастья - Татьяна Александровна Захарова

услышала лишнее, - я виновато улыбнулась. Вспомнила обеденный перерыв и добавила с ещё более виноватой улыбкой. – И Юстина тоже. И честно говоря, я не знаю, какие вопросы им задать, чтобы понять, заметили ли они что-то странное в моих знаниях.

Арон покачал головой.

- Шила в мешке не утаишь, - признал он со вздохом. – Нужно и им скормить легенду о вернувшейся памяти о прошлой жизни. Завтра в обед я загляну к вам с инструментами и проверю, насколько они поверили в неё.

- Ты успеешь сделать недостающие инструменты?

- Постараюсь. Поиском плотницких инструментов я озадачил Гавриса и мальчишек, так что как вернемся, выберем лучшие образцы. Кстати, не хочешь познакомиться с Матеушем?

Пожала плечами, предоставляя выбор Арону.

- Я сообщил бывшим сослуживцам в нашем отряде, что они нашлись. И некоторые захотели приехать, чтобы проведать их. Как думаешь, мы найдем, где их разместить?

- Это надо будет у Лючии и Лешика уточнить, - Арон все-таки направился к палате, в которой лежал Матеуш. Но прежде чем он открыл дверь, я тихо спросила у мужчины. – Как они все-таки смогли не выдать информацию гильгенцам?

- Виолетта успела стребовать с Матеуша клятву о молчании и скрепила её собственной магией. Если бы она погибла, клятва перестала бы действовать, но... Матеуш никому не сказал о ней, - Арон опустил голову и глухо пробормотал. – Не уверен, что смог бы молчать, глядя, как насилуют и пытают дорогую мне женщину. Но и убить бы её тоже не дал... Поэтому я могу ему только сочувствовать.

- Матеуш её любит?

- Почти все сослуживцы были в неё немного влюблены. Виолетта была такой веселой и жизнерадостной, что все невольно к ней тянулись. – Арон посмотрел на меня и поспешил добавить. - Моё же сердце было отдано жене. Думаю, именно это её цепляло.

- Вполне возможно, - согласилась я и открыла дверь в палату. – Добрый вечер, паны, - поздоровалась я, прежде чем заметила открытое окно и смолящих сигареты мужчин у него. – Нарушаем дисциплину?

Все как по команде выбросили окурки в окно. И состроили невинные лица.

- Никак нет, уважаемая пани, - ответил самый улыбчивый парень лет так двадцати. Я закатила глаза, выражая отношение к такой откровенной лжи, и посоветовала.

- Потерпите хотя бы до утра, завтра пан Томек некоторых из вас уже выпишет.

- А как там Рафал? – поинтересовался другой солдат, возвращаясь на свою койку. – Он выживет?

- Мы делаем все возможное для этого, - обтекаемо ответила я, не желая давать никаких обещаний. – И шансы у него неплохие.

- Он просто обязан поправиться, - заявил более мрачный тип, закрывая створку окна. – Не зря же мы его отбивали у тех отморозков.

Неожиданно с улицы раздался шум приближающейся машины. Окна в этой палате выходили на центральную площадь Куштейна, поэтому вскоре мы поняли, что самоходка остановилась у главного входа в Ратушу. Все пациенты, которые могли стоять, тут же прильнули к окну. Даже Матеуш дернулся встать, и Арон помог ему, попутно представив меня.

- Кто это? – озвучил общий вопрос улыбчивый парень. В этот момент полковник Вальчак помогал выбраться из машины довольно привлекательной молодой женщине. Я заметила, как она обхватила свой живот весьма красноречивым жестом, и, судя по размеру округлости, женщина была на шестом или седьмом месяце беременности.

Что-то случилось с ребенком?

- Это жена Рафала, - ответил мрачный тип. Твою ж матрешку! И зачем беременную женщину сюда привезли? Как она поможет мужу?

- Присмотришь за Матеушем? - попросила я Арона негромко. Мужчина кивнул, и я поспешила встретить вновь прибывших.

Столкнулась с ними буквально в дверях нашего лазарета.

- Добрый вечер, пани Гаррах, - произнес Макарий, продолжая поддерживать женщину за руку. Без улыбки ответила на приветствие. – Позвольте представить, моя племянница Ветта Колодко. Она приехала к своему мужу, Рафалу.

Кивнула Ветте, с беспокойством оглядывая встревоженную женщину. Судя по покрасневшим глазам, она уже успела и поплакать вдоволь, и успокоиться.

- Полковник, вы знаете, в каком Рафал состоянии? – уточнила я негромко. Вальчак кивнул. – И понимаете, что вашей племяннице нельзя сейчас волноваться?

- Моя жена поспешила обрадовать Ветту сообщением, что её муж жив. И удержать её дома у меня не получилось. Больше суток уговаривали всем семейством.

- Я хочу увидеть своего мужа, - твердо произнесла женщина. Я мысленно застонала: ох уж эти вип-клиенты.

- Рафал в операционной, - жестко начала я. – Им сейчас занимается пан Томек . Поэтому придется вам пока подождать. Пойдемте.

Проводила их в ординаторскую и попросила Эдиту приготовить для наших гостей чай с мятой. Сама же направилась в операционную. Снова накинула халат, прежде чем подойти к напряженному целителю.

- Приехала жена Рафала, - доложила я, едва он поднял на меня взгляд. – Она на седьмом месяце беременности.

Пан Томек задумался на минуту, после чего отправил «погорельца» в стазис.

- Так, - пробормотал он, оглядывая пациента критичным взглядом. – Надо перевести его в небольшую палату на двоих. И установить там кушетку для его жены.

- Вы всё-таки хотите, чтобы она была донором жизненных сил? – удивилась я. Томек просто кивнул.

- Она будет идеальным донором.

- А как же ребенок?

- Вы боитесь, что он как-то пострадает? – теперь недоумевал целитель. То есть такое донорство ничем не грозит ни Ветте ни ребенку?

Но всё равно опасность есть.

- Ей же сейчас нельзя нервничать, это может спровоцировать преждевременные роды, - выпалила я на эмоциях.

- Да?! – переспросил Томек пораженно. И я тут же попыталась вспомнить, почему беременным нельзя волноваться. У них резко повышаются гормоны стресса, о которых здесь ничего толком не знают. Кивнула в ответ на вопросительный взгляд начальника, и он ещё на пару мгновений задумался. – Я прослежу за её состоянием.

Мы вместе дошли до ординаторской, где Томек коротко рассказал о состоянии Рафала. Заодно и сообщил, чем может помочь в такой ситуации Ветта. Естественно, она не отказалась подержать любимого за руку. Пан Мыскевич несколько раз озвучил ситуацию с ожогами, но Ветта всё равно не смогла сдержать слез при виде мужа. А спустя несколько минут их разместили в одной палате.

Пан Вальчак тоже озаботился собственным ночлегом в Куштейне. И Томек предложил воспользоваться его гостеприимством. Но сначала мы вместе проведали спящую Виолетту, а следом и Матеуша, с которым Войтек уже