Моя чужая королева - Лия Юмай

— Тори... Знаешь, мне кажется, что я любил тебя всегда. А на балу просто узнал. Несмотря на иллюзию. Вдруг понял, что это ты. И там на дереве, помнишь? Ты не могла спуститься сама. А потом, вытаскивала нас из тюрьмы. Такая нежная, и такая решительная. Тори..."

Он всё шептал и шептал, а его ладони продолжали ласкать. Я же была не в силах ответить на его слова, едва умудряясь дышать. Наконец Ивор услышал мою немую мольбу и вошел, обвивая рукой талию, притягивая меня ближе, и вырывая сдавленный стон.

“Не сдерживайся, никто не услышит."

Его движения, вначале нежные и методичные, становились всё более жадными, каждый толчок казался мне глубже и сильнее, заставляя дрожать всем телом, окончательно теряя связь с реальностью.

Вместе с молнией, пронзившей тело насквозь, не пропустившей ни одну клеточку, из глаз брызнули горячие слёзы. Не от боли, от взрыва бесконечных эмоций и ощущений, которые нашли выход. Несколько последних толчков и Ивор замер, обнимая меня за вздрагивающие плечи.

Я всхлипнула, и он развернул меня к себе.

— Тори, — произнёс почти с ужасом. — Ты что, плачешь?

— Это от... — я снова всхлипнула и улыбнулась, — от любви.

Еще несколько секунд он тревожно всматривался в моё лицо, прислушиваясь к нашей необъяснимой связи. Придя к выводу, что я сказала правду, Ивор облегченно вздохнул, положив руку на сердце.

— Умеешь ты напугать человека.

— Прости, человек, — искренне извинилась я, спрятав всё ещё мокрое лицо на его груди.

Через некоторое время Ивор ушел по своим государственным делам, и тревога, отпустившая меня на время, вернулась снова. Я долго простояла под душем, стараясь прогнать дурные мысли потоками воды, оделась, вышла и вдруг поняла, что Эльс так и не вернулся в комнату после прогулки.

***

Рисковать и появляться в каменоломнях он не стал. Вездесущий Дэмиан Аридж нарушил все его планы! Ну ничего, он найдёт способ и его заманить в смертельную ловушку. А пока предстояло найти новое логово. Место должно быть надёжное и не очень далеко от каменоломен.

Он развернул карту. За мелкой речушкой в стороне от горы, в которой томилась Манзэя, а, главное, от всех дорог, на карте значились развалины дозорной башни. Сюда не забредёт случайный путник, здесь не станут искать ни его, ни его пленников.

Ивор

Убедившись, что никто не видит, я спрыгнул с балкона Тории и поторопился обратно во дворец, где меня ждали советники и Макс. На всякий случай я пошел по дальней дорожке сада, когда вдруг услышал приглушенные голоса. Осторожно приблизившись к задней стороне беседки, густо увитой плющом, я услышал голос Фелиции:

— Вы не понимаете... Я думала, всё наладится, Ивор поймёт, что наш будущий союз — это разумное и единственно верное решение. И, конечно, я мечтала, что он... воспылает ко мне чувствами. Я что, хуже неё? Может, не такая красивая?

— Ну что вы! Фелиция, милая! Прошу вас, не плачьте! Вы разрываете мне сердце! Вы лучше её! Вы лучше всех! Всех на свете!

Мой брат Дарио времени не терял. Судя по паузе в этом душещипательном диалоге, он перешел от слов к делу. Я не стал подслушивать дальше и оставил их наедине. В конце концов, я должен был понять их чувства, как никто другой.

Я вошел во дворец, с ощущением того, что половина невидимого, но тяжёлого груза свалилась с души. Если Дарио любит Фелицию, то она может благополучно выйти замуж за принца Империи. Только не за меня.

— Ваше Высочество! Беда! Прорыв нежити на городском кладбище! — доложил запыхавшийся стражник.

— Срочно туда основной отряд. Сообщите совету и первому помощнику.

Максий уже бежал вниз по парадной лестнице:

— Я еду с отрядом.

— Я тоже еду, — я оглянулся в поисках прислуги. — седлайте коней, живо! Не забудьте прикрепить к сёдлам успокаивающие животных артефакты.

— Ивор! Останься во дворце.

Голос Макса звучал спокойно и твёрдо.

— Макс, их там несколько тысяч.

— Знаю. Но твоё присутствие ничего не решит. К тому же, над укреплениями изгороди велась постоянная работа... Понимаешь?

— Думаешь, кто-то намеренно повредил ограждение?

— Узнаю точно, если удастся осмотреть место прорыва. Останься во дворце, послушай меня.

Я шумно выдохнул:

— Нет.

Мой первый помощник неприлично выругался.

***

Мы неслись галопом вдоль пустынной улицы, когда нас догнала лошадь Дарио:

— Ивор! Какого гоблинского демона ты не сообщил мне о прорыве?

— Ой, извини брат, но я думал ты занят!

Готов поклясться, что Дарио покраснел, хоть я и не смотрел на него.

— Тебе лучше вернуться и охранять дворец! — крикнул я, заглушая топот копыт.

— Тебе лучше оставить своё мнение при себе! — крикнул в ответ Дарио.

“Когда мой брат превратился в такого грубияна? Вернусь и поговорю с отцом о его воспитании.”

Первую нежить, которую мы встретили гораздо раньше подъездной дорожки кладбища, приняли на себя солдаты. Смельчаки из горожан тоже вышли защищать свои дома и семьи.

Макс с Дарио замешкались, помогая незнакомцу уничтожить нескольких атаковавших его мертвяков. Я не стал останавливаться: “Надо посмотреть, что с изгородью, и подумать, как закрыть место прорыва.”

Картина, открывшаяся передо мной тот момент, когда я вывернул из-за угла, на долю секунды выбила меня из колеи. Тысячи изголодавшихся полуистлевших трупов заполонили пространство, разбредаясь в разные стороны. Несколько, однако, уже нашли себе пропитание, пожирая останки тех несчастных, что оказались здесь по долгу службы. Я снова терял людей. Перед глазами всплыла картина погибшего в лесу отряда.

“Не думать об этом сейчас!”

Пока мертвецы не почуяли меня, я не двигался и изучал обстановку. От большой части кладбищенской стены осталась лишь кучка камней. Кованый забор и ворота с внушительным замком остались нетронутыми. Я оглянулся, тщетно пытаясь придумать, чем можно быстро закрыть настолько большую брешь.

“Ничем её не прикроешь. Да и будет ли толк? Большая часть нежити, наверное,

успела уйти.”

Первые капли холодного осеннего дождя сорвались с неба, когда ко мне приблизилась смердящая стая. Новенький меч, приготовленный мною для битвы, лёг в руку, словно сливаясь с ней.

Я спрыгнул на землю и начал наносить удары. Первые изрубленные в клочья мертвецы дались мне легко. Лезвие клинка входило в плоть словно в масло, и даже кости не ощущались сложным препятствием. Однако нежить быстро множилась, подтягиваясь на звук битвы со всех концов небольшой площади.

Только услышав лязг и скрежет металла,