Хозяйка яблоневого сада, или Не подавитесь, милорд! - Ирина Валерьевна Андреева

Эван и Люсиль где-то раздобыли лопаты и убирали снег во дворе, весёлые и румяные, они побежали меня встречать.

Мне было стыдно, что в этот раз я не накупила им гостинцев, но дети не сердились. Зато они очень обрадовались, когда узнали, что я распродала весь товар и показала им два золотых солида.

Выпив после дороги горячего чая с травами и поужинав, мы вместе подсчитали все наши накопленные деньги – вышло аж целых девять золотых! Если продам платье, выручу ещё три. Осталось накопить всего пять.

Обязательно справлюсь!

Я достала блокнот с заказами. Хорошо, если впереди будет ещё несколько таких заказов, тогда мы точно сможем накопить. А они будут, потому что я попробую все тётушкины рецепты!

Да мы бы уже почти смогли накопить, если бы не текущие расходы. Но они были необходимы: детям срочно нужна была хорошая зимняя одежда и обувь, да и мне в старом тётушкиной шубе поеденной молью тоже ходить было не комильфо. Вот и пришлось часть заработанных денег потратить на вещи.

Заказы я выполнила в срок и как всегда мне помог с доставкой Митруш. Более того, вскоре я получила ещё несколько заказов, так как оставила своим прежним заказчикам визитки с моим именем и адресом. Почтальон все чаще стал привозить мне письма с заказами.

Если так и дальше дело пойдёт, то я не только весь налог выплачу, но и постепенно долг дракону за стройматериалы отдам. И за игрушку.

У меня выросли крылья за спиной, я готова была хлопотать на кухне с утра до вечера, несмотря на усталость. Но в один солнечный зимний день один клиент решил сам приехать к нам…

Я занималась сушкой яблочных чипсов, пока дети играли наверху.

Лапушок спал в прихожей в углу, повиснув головой вниз и обнявшись крыльями.

Через приоткрытое окно я услышала с улицы топот копыт и колёса приближающейся кареты.

Моё сердце опять предательски забилось: неужели дракон пожаловал? Почему он не хочет меня слышать? И опять же, я с трудом скрывала радость, что снова его увижу.

– Мари! Приехала какая-то дама! – крикнул мне Эван со второго этажа.

– Да! Красивая! – добавила Люсиль. – В очень богатой шубе!

Дама? Ещё и красивая? Кто это может быть?

Я сняла фартук и чепец с головы, поправила волосы. Скрип снега во дворе под чужой поступью почему-то заставил напрячься. Мне сразу не понравилась поступь гостьи, казавшаяся слишком напыщенной, дерзкой, даже как будто эгоистичной.

Нервничала не только я, Лапушок тоже открыл глаза и, продолжая висеть вниз головой, с любопытством смотрел на входную дверь, в которую только что требовательно постучали.

Перед тем как открыть, я шёпотом попросила призрака:

– Дядюшка, будь добр, не пугай человека, это скорей всего заказчик. Ты ведь ещё хочешь, чтобы усадьба не попала в чужие руки?

Его молчание в ответ меня удовлетворило и я, легко вздохнув, открыла дверь.

На порог вошла роскошно одетая дама, настоящая красавица. Блондинка, судя по завитым локонам выглядывающим из-под меховой шапочки.

Молодая, возраст примерно лет двадцати пяти, и от неё приятно пахло дорогим, просто умопомрачительным парфюмом с нотками свежести и роскоши.

Красавица, явно аристократка, вошла в дом, окинула кухню и прихожую брезгливым взглядом и… подняла на меня свои холодные глаза, разглядывая меня слишком пристально и заинтересованно, как будто оценивающе.

– Здравствуйте. Что вам угодно? – первой заговорила я.

Дама криво ухмыльнулась ярко накрашенными губами и внаглую прошла в прихожую. Остановившись напротив тётушкиного портрета, она какое-то время и его разглядывала.

– Кхм, может вы уже объясните, кто вы и зачем пожаловали? – начала терять я терпение. Пусть гостья влиятельная, но даже королям присуща вежливость.

– Наслышана о твоих пирожных. – Ухмыльнулась надменно незнакомка. – Хочу сделать… – Брезгливо поджала губы. – Заказ.

Во мне все протестовало. Очень неприятная дама. Да, для неё я простолюдинка, но если приехала делать заказ на мою выпечку, то значит, доверяет мне, уважает. Однако она всем своим видом демонстрировала неприязнь.

Если бы мне не нужны были деньги, то я бы выгнала наглую дамочку, но…

– Какое количество вам нужно и к какому сроку?

Гостья наконец-то оторвалась от созерцания портрета и пошла прямиком на кухню. Там на столе у меня горками лежали готовые чипсы, я как раз расфасовывала их по мешочкам.

Схватив одну чипсину, дама отправила её себе в рот.

– М-м-м-м, люди не врут, действительно вкусно. Пожалуй я ещё и чипсы закажу.

Дама представилась, назвала адрес и дату выполнения заказа.

– Надеюсь, вы не разочаруете, – добавила она напоследок, снисходительно взглянув на меня и отправилась к выходу.

В прихожей она заметила Лапушка. Он уже не спал: всё также висел вниз головой, завёрнутый в собственные крылья и смотрел на гостью.

Она зачем-то подошла к нему и начала разглядывать со всех сторон.

– Какое жуткое чучело. Фу! – проговорила она и поднесла указательный палец, чтобы потрогать Лапушка. Вот только он этого не позволил: раскрыв пасть, обнажил зубы и зашипел.

Дама закричала:

– А-а-а-а-а! Крыса! – и отпрыгнула.

– Это летучая собака, – холодно ответила я, встав перед ней и закрывая собой фамильяра. – У него крыло было повреждено, и я его приютила, на время.

Я сочиняла на ходу, коря себя на чём свет стоит, что не заставила Лапушка спрятаться. Да впопыхах я вообще забыла, что он в прихожей находится.

– Всё равно уродливая тварь! – зло выплюнула она и вышла, даже не закрыв за собой дверь. По полу потянуло холодом.

Я скрипнула зубами и громко захлопнула дверь.

Глава 19

– Ты что здесь делаешь? Спрятаться должен был, – упрекнула я Лапушка шёпотом.

– Не понравилась она мне. Понаблюдать за ней хотел, вот я и прикинулся чучелом. А она ко мне свои длинные пальцы потянула. Фу! – насупил мордочку мой фамильяр.

– Она тоже вызвала у меня антипатию, уж очень высокомерная. Вообще не понимаю зачем она лично приехала, могла бы по почте заказ прислать.

– Явно ходила, вынюхивала тут что-то, – согласился Лапушок и недовольно повёл носом..– А от неё самой разит. Уф!

Я принюхалась к оставшемуся после неё запаху духов.

– Да в общем-то приятно пахнет.

– И нечего всяких на порог моего дома пускать! – проворчал появившийся под потолком Дядюшка.

– Нашего дома,