Колыбельная виски - Стиви Дж. Коул

— Просто отпусти веревку, если будет слишком быстро, — говорю я, подходя к водительскому месту.

— Ладно, просто не гони слишком быстро.

— Ну, моё и твое представление о быстром, вероятно, немного отличаются.

— Ной!

Смеясь, забираюсь внутрь и завожу мотор. В боковом зеркале вижу, как она качает головой и так крепко сжимает веревку, что костяшки ее пальцев побелели.

— Готова? — кричу я в окно.

— Наверное, — выдыхает она. — Только не переворачивай меня.

— Ну, дорогая, перевернешься ты или нет, решать тебе… — Я включаю радио, позволив «Деревенской девчонке» в исполнении Black Sabbath эхом отдаваться в ночи, прежде чем нажать на газ. Веревка натягивается и медленно тащит ее за грузовиком. Увидев, что она ухмыляется, я прибавляю скорость, пока не разгоняюсь до двадцати миль в час. Поворачиваю руль, и стол отлетает в сторону. Я слышу ее визг, заглушающий радио.

Этой ночью все, что имеет для меня значение — она и ее улыбка.

23

ХАННА

Ветер развевал мои волосы, запах выхлопных газов и свежескошенной травы кружился вокруг меня, когда Ной резко поворачивал руль. Я смеялась и кричала, как ребенок, пока он продолжал возить меня кругами, пока у меня не закружилась голова.

Когда грузовик останавливается, Ной открывает дверцу и выходит наружу. Я бросаю веревку и поднимаюсь на ноги, шатаюсь несколько шагов, пока не выравниваю равновесие.

— Вот теперь ты катаешься на санках, как деревенщина. — Ной кладет руки мне на бедра, и притягивает к себе, нежно целуя в губы.

Немного отстраняясь, прикусываю нижнюю губу.

— Итак, теперь ты можешь отвезти меня к себе домой.

Ной потирает рукой шею сзади, прежде чем взять веревку и обмотать ее вокруг предплечья.

— Там особо не на что смотреть.

— Мне все равно.

Вздохнув, он забрасывает в кузов грузовика веревку, а затем и стол.

— Ну, пожалуйста!

— Хорошо, но если Старик снаружи...

— Старик?

— Да, я не знаю его настоящего имени. Его так все называют, и он извращенец, так что просто не смотри ему в глаза.

Мы забираемся в его грузовик и мчимся через пастбище, перелетая через ручей. Внутри кабины все подпрыгивает.

— Ты не веришь в дороги, да?

— У меня есть грузовик, та, которому нужна дорога.

Пастбище переходит в грунтовую дорогу, и как только мы сворачиваем на нее, Ной резко поворачивает налево, на гравийную дорожку. На пути грузовика появляется козел, он остановился и уставился на свет фар. Ной сигналит, махнув рукой в окно.

— Давай, Марвин!

На одной стороне длинной подъездной дорожки стоит небольшой дом, двор завален покрышками и металлическими бочками, а мы останавливаемся перед маленьким домиком с белым сайдингом и зелеными ставнями. Ной глушит двигатель и тяжело вздыхает.

— Ага, он где-то там. Предупреждаю у него язык, как помело. Он просто старый…

— Все нормально, — уверяю я его, смеясь.

Как только он открывает дверь, со стороны двора доносится кряхтение и смешок. Когда я выхожу из машины и закрываю за собой дверь, то замечаю, как пожилой мужчина поднимается с садового стула и шаркает к сетчатому забору.

— Угу, угу, угу, — говорит он, прежде чем поднять банку пива. — У тебя подружка, да?

— Да, Старик. — Ной огибает машину, кладет руку мне на поясницу и ведет к парадному крыльцу.

— Хочу дать тебе совет.

— Я бы предпочел, чтобы ты этого не делал, — бормочет Ной.

— Я был со своей изрядной долей дам, и им нравится, когда ты играешь с их клитором, ну, знаешь, теребишь дверной звонок старого доброго сатаны.

Прикрыв рот рукой, давлюсь смехом, пока мы поднимаемся на несколько ступенек к двери. Ной вставляет ключ в замок и распахивает дверь.

— Ладно, старина, спасибо за совет. — Ной практически вталкивает меня в темный дом.

— Ты будешь глубже, если сделаешь это сзади, как пудель в течку, а потом...

Бах. Ной захлопывает дверь и щелкает выключателем.

— Черт, я предупреждал.

Я хохочу.

— Он довольно забавный.

— Он безобидный.

Ной пересекает маленькую комнату, схватив банку из-под пива и пустой пакет из-под чипсов, выбрасывает их в мусор. Внутри дома довольно пусто, в гостиной только диван в цветочек и деревянный столик, а в углу гитара. Могу сказать, что Ной смущен потому, как он ходит вокруг, пытаясь прибраться в комнате, которая не нуждается в уборке, потому что это то, что всегда делала мама, когда нервничала или смущалась.

— Невесть что, но это мой дом.

— По-моему, здесь здорово.

Он самодовольно кивает мне. Я пересекаю комнату и беру его гитару, затем сажусь на край дивана и перебираю пальцами тугие струны.

— Знаешь, я хотела брать уроки игры на гитаре, но вместо этого играла на пианино.

— Боже, я бы с удовольствием играл на пианино. — Он садится, положив одну руку на спинку дивана и взъерошив кончики моих волос.

— Говорят, если научишься играть на одном инструменте, то нетрудно освоить и другие… — Я беру несколько нот.

— Ну, я никогда не учился играть на гитаре.

— Что?

— Я учился сам, поэтому не умею читать ноты.

— Как же ты сам научился этому? — Я вспоминаю о том, как он играл на сцене с такой легкостью, словно это было его второй натурой. Я тогда решила, что кто-то, кто так виртуозно играет, много лет учился этому.

Ной пожимает плечами.

— Я просто... слушал песни, которые мне нравятся. Действительно слушал и подбирал ноты.

— Вау, это впечатляет. — Сую гитару ему на колени. — Сыграй что-нибудь.

— Требовательная штучка, да? — усмехнувшись, Ной садится, поправляя гитару на коленях. — Что ты хочешь, чтобы я сыграл?

— Не знаю, удиви меня.

— О, перестань, ты не можешь так со мной поступить.

— Отлично, — говорю я. — Твою любимую песню. Спой мне свою любимую песню.

— Значит, теперь я еще и пою?

— Ага. — Наклоняю голову и улыбаюсь ему. — Это ты виноват, что у тебя такой красивый голос.

Его взгляд встречается с моим, Ной самодовольно ухмыляется, когда медленно наигрывает несколько нот.

— Знаешь эту?

Ной берет несколько аккордов, медленно и уверено.

— Нет.

— Знаешь. — Он смотрит на свои пальцы, опустив подбородок, и слегка покачивается в такт мелодии, наполняющей комнату. Тихо напевая, Ной закрывает глаза. И я узнаю песню.

— «Еще она попытка» Джордж Майкл, — выпаливаю я.

Ной усмехается и кивает, прежде чем пропеть первые несколько слов. Эмоции и уязвимость в его голосе заставляют мою грудь сжаться. Выцветшие джинсы, татуировки и грубая линия подбородка, покрытая щетиной, делают его привлекательным, но в Ное было гораздо больше. Там есть этот удивительно добрый человек, которого он прятал за суровой