Прекрасная обманщица - Патриция Гэфни

Ей хотелось швырнуть в него чем-нибудь.

– Ш-ш-ш! – прошипел Бэрк, подавив смешок. – Что подумают остальные постояльцы?

– Да мне плевать, что они подумают!

– Ай-яй-яй, что за выражения! Да еще на устах моей прелестной юной женушки! Я этого не потерплю, дорогая.

Кэтрин открыла рот, но не издала ни звука. От ярости она лишилась дара речи.

– Нет, в самом деле, Кэт, – продолжал Бэрк, стараясь говорить серьезно, – ты явно нуждаешься в постоянной защите. У меня еще костяшки саднят от схватки с твоими поклонниками. Мне хотелось бы отдохнуть и насладиться покоем хотя бы на одну ночь.

Он вынул из сумки тяжелый военный пистолет и положил его в ящик ночного столика вместе с несколькими книжками, потом достал свежую батистовую рубашку и начал развязывать шейный платок.

– Почему бы тебе не освежиться немного и не привести себя в порядок перед ужином, любовь моя? Мне кажется, нам следует переодеться, а как ты на это смотришь? Надень зеленое платье, оно изумительно идет к твоим глазам.

Кэтрин топнула ногой в бессильном бешенстве.

– Ах ты самодовольный, двуличный, грязный ублюдок!

Бэрк начал расстегивать рубашку. Кэтрин боком двинулась к своему маленькому саквояжу с одеждой.

– Будь я мужчиной, я бы вас поставила на место, Джеймс Бэрк! – с чувством воскликнула она.

Он тем временем начал вытягивать рубашку из панталон и приготовился стащить ее через голову.

– Да будь вы на самом деле тем джентльменом, каким хотите казаться, вы бы… Вы омерзительны!

Рубашка была снята, он стал возиться с пуговицами панталон. На губах играла все та же несносная улыбка. Кэтрин схватила свой саквояж и, шурша юбками, удалилаcь в гардеробную.

– Поторопись, сладость моя, мы не должны опаздывать! – бросил он ей вслед.

Дверь захлопнулась с оглушительным треском.

Прислонившись спиной к двери, Кэтрин жадно ловила ртом воздух. Гнусная тварь, мерзкое насекомое! Ни стыда, ни совести – он недостоин даже презрения. И если он думает, что все эти смехотворные уловки ему помогут, что ж, его ждет большое разочарование.

Она плюхнулась на стул перед зеркалом на туалетном столике, и собственное отражение на миг ослепило ее. Лицо у нее раскраснелось, глаза все еще пылали гневом. Она так и не успела причесаться после скачки наперегонки; ее волосы рассыпались по плечам в живописном беспорядке. На умывальнике красного дерева уже были приготовлены кувшин с горячей водой и душистое мыло, но главное, – чудо из чудес! – кто-то оставил или забыл в ящике туалетного столика с полдюжины шпилек. Кэтрин вынула из сумки и расправила зеленое платье. Ладно, она наденет это чертово платье, но не потому, что он так велел, а потому что больше у нее ничего нет. К тому же, подумала она, разглаживая ладонями мягкий бархат юбки, – это действительно очень красивое платье.

Через пятнадцать минут, чисто вымытая и одетая, Кэтрин была бы уже готова к выходу, если бы не волосы. Ужасно не хотелось ни о чем просить Бэрка, но делать было нечего: головная щетка была у него. Тяжело вздохнув, она постучала в дверь.

– Да, любовь моя?

Скривившись от отвращения, Кэтрин приоткрыла дверь на узенькую щелку. Бэрк лежал, растянувшись на постели, в черном вечернем камзоле, в том самом, что был на нем в день их первой встречи, и читал книгу. Он бросил на нее любопытный взгляд.

– Можно мне еще раз одолжить вашу щетку для волос, майор Бэрк? – произнесла она, не разжимая губ.

– Ну, разумеется! Извини, дорогая, мне следовало отдать ее тебе насовсем.

Вскочив с постели, он подошел к бюро, вынул из несессера щетку и подал ей.

– Об этом и речи быть не может! Щетка ваша, а не моя.

Она взяла щетку и попыталась закрыть дверь у него перед носом, но он успел просунуть в щель ногу. Кэтрин отступила, решив, что вульгарная драка ниже ее достоинства, и Бэрк как ни в чем не бывало вошел в гардеробную следом за нею.

– Я подумал: почему бы и не посмотреть?

Он улыбнулся и прислонился к дверному косяку, скрестив руки на груди. Кэтрин села перед зеркалом и принялась расчесывать волосы, твердо решив не обращать на него внимания.

– Какие у тебя красивые волосы, Кэт, – сказал он через минуту без обычной насмешки в голосе. – Как часто ты их расчесываешь?

Кэтрин ничего не ответила.

– Сколько раз проводишь гребнем перед сном, а?

Она продолжала упорно молчать и лишь нахмурилась от усердия, собирая на макушке тяжелую массу волнистых прядей и закалывая их шпильками так, чтобы они локонами свободно ниспадали на затылок. Эту хитрую прическу Кэтрин научилась делать много лет назад в Париже. Спереди все выглядело чинно и строго, зато с боков и сзади – очень даже вольно, почти разнузданно. Все еще хмурясь, девушка выпустила один непокорный завиток спереди, у виска.

– Очень мило, – с восхищением заметил Бэрк. – Этакий безыскусный вид! У тебя здорово получается, моя дорогая.

Она со стуком швырнула щетку на столик и вскочила на ноги. В глазах светилось еле сдерживаемое негодование.

– Вы готовы?

– О, Боже, как ты хороша, Кэт, – вздохнул Бэрк, впервые оглядев ее с ног до головы в новом наряде.

Платье сидело превосходно и удивительно шло ей. Мысленно он поздравил себя: ему удалось подобрать тот самый цвет, который нужен был, чтобы углубить бирюзовую синеву ее глаз до изумрудного оттенка и высветить золотисто-медные сполохи в рыжих волосах. На густом, насыщенном фоне темно-зеленого бархата ее кожа выглядела как алебастр, безупречно белая, с пятнами нежного персикового румянца на щеках и восхитительно-розовыми губками. Шея казалась слишком хрупкой для великолепной шевелюры, и ему в голову пришло сравнение с прекрасным цветком на длинном стебле. А ее груди, белые и гладкие, как отполированный мрамор, заманчиво выступавшие над облегающим лифом платья, вызывали у него неодолимое желание протянуть обе руки и…

– Вы готовы? – повторила она, не выдержав его обжигающего взгляда.

– Ах, Кэт, – прошептал Бэрк, качая головой, – если бы ты только знала!

* * *

В середине столовой стоял громадный круглый стол, а вокруг него были расставлены пять или шесть столиков поменьше для гостей, предпочитающих свою собственную компанию. В отличие от своего тщедушного и суетливого муженька миссис Бинлинг оказалась дамой весьма внушительной и импозантной. Она провела Бэрка и Кэтрин к одному из маленьких столиков, не без основания полагая, что молодожены предпочтут поужинать наедине, и принесла бутылку лучшего вина, приберегаемого для особых случаев, после чего пожелала безоблачного им счастья до скончания дней. Кэтрин вытерпела все эти почести, едва сохраняя вежливую мину на лице, а вот Бэрк проявил чрезвычайную доброжелательность. Когда хозяйка оставила их одних, он поднял бокал за долгую и счастливую совместную жизнь, за удивительную удачу, подарившую ему встречу с женщиной его мечты, за их многочисленных отпрысков, да благословит их Господь быть похожими на мать…