Измена. Спаси меня, если сможешь - Лия Латте

Вика — жалобщица, которая пыталась меня очернить перед начальством, возможно, чтобы я потеряла работу или чтобы мои показания в суде выглядели менее достоверными!

Она не просто увела мужа — она была его сообщницей. Они действовали вместе. Они вместе обманывали меня, тратили мои деньги, а потом еще и пытались сделать меня виноватой.

— Так это она… — прошептала я, чувствуя, как к горлу подступает тошнота — от гнева, от омерзения, от осознания глубины их подлости. — Это все она… Эта сука…

Глава 41

— Я не понимаю, как можно быть такими… — я покачала головой. — Мало того, что она… что они с Павлом…

— Деньги, Ксения. Страх. Желание уничтожить того, кто мешает. Мотивы обычно простые, — сказал Андрей без тени сочувствия в голосе, скорее, как констатацию факта. Он посмотрел куда-то в сторону, и на мгновение его лицо стало отстраненным, словно он вспомнил что-то свое. — Люди ломаются. Или ломают других. Такова жизнь.

Я почувствовала, что за этой фразой стоит что-то большее. Что-то личное. Он всегда был таким — собранным, властным, держащим все под контролем. Но сейчас в его глазах промелькнула тень, которую я не видела раньше.

— Андрей Викторович… — я решилась спросить. — Вы так резко отреагировали тогда, после аварии. Примчались сами, командовали… Почему? Вы говорили про эмоции, про то, что им не место на рабочем месте…

Он медленно перевел на меня взгляд. Прямой, тяжелый.

— Потому что я знаю цену ошибок, Ксения. И знаю, как легко потерять человека.

Он сделал глоток вина, помолчал, словно решая, стоит ли продолжать. Я ждала, затаив дыхание.

— Пять лет назад, — начал он, глядя прямо перед собой, — я работал на скорой в Москве. В спецбригаде. У меня была напарница. Лена. Мы были вместе. Не только на работе. Любили друг друга. Собирались пожениться.

Он говорил отрывисто, почти протокольно, но я видела, как напряглись его плечи.

— В тот день нас поставили в разные бригады. Она попала в аварию. На вызове. Не такая серьезная, как ваша. Удар, кювет, машина перевернулась. Я приехал туда первым. У Лены ничего серьезного — ушиб головы. Вроде бы. А через час её уже не стало.

Он замолчал. Я видела, как он сжал кулаки под столом.

— Кровоизлияние в мозг. Гематома. Не заметил, не придал значения. Итог один — я ее потерял. Из-за аварии. Из-за врачебной ошибки. Моей ошибки. Я был рядом и не смог предотвратить.

Я слушала, и сердце сжималось от сочувствия. Теперь я понимала. Его страх. Его резкость. Его приказ везти нас в областную, в нейрохирургию. Он панически боялся повторения той истории. Боялся снова потерять.

— После этого я ушел с линии. Перевелся на административную работу. Дал себе слово — никаких личных отношений на работе. Никогда. А потом я встретил тебя… — он впервые за время рассказа посмотрел на меня.

От его слов, от этого признание меня накрыла волна мурашек.

— Я понимаю, — тихо сказала я. — Теперь понимаю. Мне очень жаль… Лену.

Он только кивнул.

Мы допили вино молча. Разговор был окончен.

Когда мы вышли из ресторана, ночной воздух показался особенно холодным. Андрей предложил проводить меня. Мы шли по тихим улицам, я чувствовала его плечо почти рядом со своим, ощущала тепло, исходящее от него, и это простое физическое присутствие волновало до дрожи.

У моего подъезда он остановился. Пауза затянулась, стала почти ощутимой. Воздух между нами загустел. Я не знала, что сказать, боялась поднять глаза.

— Спасибо за ужин, Андрей Викторович, — пробормотала я наконец, все же заставив себя посмотреть на него.

— Тебе спасибо, Ксения, — ответил он тихо. Его взгляд — темный, глубокий — задержался на моем лице, скользнул по губам, и у меня перехватило дыхание. Он стоял так близко, что я могла уловить тонкий аромат его парфюма.

Он сделал шаг вперед, почти вплотную. Протянул руку и осторожно, почти невесомо коснулся пальцами моей щеки. Кожа под его прикосновением вспыхнула. Я видела его глаза в свете фонаря — в них больше не было сомнения. Только уверенность и желание. Мое сердце забилось как сумасшедшее.

Он медленно наклонился, его лицо оказалось в нескольких сантиметрах от моего. Я чувствовала его теплое дыхание на своей коже. Мир сузился до этого момента, до пространства между нами.

Он наклонился и накрыл мои губы своими. Поцелуй был не осторожным, а сразу требовательным, уверенным. Он точно знал, чего хотел. И я ответила — забыв про все сомнения, про работу, про Павла. Были только его губы, его сильные руки на моей талии, прижимающие меня к нему, и стук его сердца, громкий и частый, как мое собственное.

Когда мы отстранились, я тяжело дышала, щеки горели. Он смотрел на меня сверху вниз, его темные глаза потемнели еще больше.

— Спокойной ночи, Ксения, — его голос был низким, хрипловатым.

— Спокойной ночи… Андрей, — ответила я, впервые решившись назвать его по имени.

Тень улыбки коснулась его губ. Он снова провел пальцами по моей щеке — долгое, запоминающее прикосновение, от которого по телу снова пробежали мурашки, — затем резко развернулся и ушел в темноту.

Я смотрела ему вслед, прижимая пальцы к губам, чувствуя на них его вкус и тепло. Поднявшись в квартиру, я прислонилась к двери. Что это было? Что теперь будет? Голова шла кругом. Вика, Павел, суд, Андрей, его история, этот поцелуй…

Все смешалось в голове, меня переполняли эмоции. А ещё предательски сладко ныло где-то внизу живота…

Глава 42

На следующий день после поцелуя с Андреем я ощущала себя очень странно.

С одной стороны, я чувствовала какую-то легкость, почти эйфорию. Воспоминание о его губах, о его руках на моей талии, о том, как мы стояли у подъезда, заставляло сердце биться чаще.

С другой стороны меня не покидало чувство тревоги. Он — мой начальник. У него — тяжелое прошлое, связанное с работой и личными отношениями. У меня — не менее тяжелое настоящее с разводом и долгами.

Что из этого может получиться? Как нам теперь общаться на работе? Делать вид, что ничего не было? Это казалось невозможным. Его прикосновение все еще ощущалось на моей коже, а вкус его губ…

Но сейчас думать об