Медаль благородных - Алеся Кузнецова

Он посмотрел долгим взглядом:

– Я скучал.

– По нашим сеансам? – Арина выпалила это, едва он успел произнести фразу.

– Угу, – неопределенно кивнул Артур.

– Почему ты решил стать тренером? Ты ведь был у самого пьедестала сам. Я почитала о тебе.

Он молчал и она продолжила:

– Фурор на юниорском чемпионате мира, столько побед и потом олимпиада.

– Я проиграл там.

– Спорное заявление. Международный приз Пьера де Кубертена за благородные поступки считается даже более значимой наградой, чем золотая медаль.

– Fair Play – покачал головой Артур и сделал большой глоток обжигающего кофе.

– Да, честная игра. Медаль за благородные поступки, как называют ее в народе. Почему-то я не удивлена, этот приз настолько подходит тебе, что даже если бы я не знала о том, что тебе его присудили, то решила бы, что если кто и заслуживает его … – Арина осеклась, заметив удивленный взгляд Артура. – Я просто раньше никогда не слышала о награде за честную игру и благородство в спорте. Да и о Пьере де Кубертене тоже не слышала.

– Французский аристократ, возродивший Олимпийские игры на рубеже двух столетий и предложивший использовать их для укрепления мира между народами. Больше двухсот олимпийских комитетов! Знаешь ли ты еще такое мероприятие, на которое собираются люди, увлеченные одним делом из более, чем двухсот стран? Почти шестнадцать тысяч человек разных национальностей и убеждений живут вместе и состязаются на общем поле.

– Кажется, что олимпийские игры существовали всегда. Я удивилась, когда прочла, что их возродили лишь в 1896 году.

– На самом деле, в идею барона де Кубертена не сразу поверили. Кто бы мог тогда подумать, что возродить игры древних греков и придать им международный статус реально? Идею барона высмеяли по-началу.

– Как и многие другие хорошие идеи. Но он верил в свое дело, и уже через два года после неудачной речи барона в Афинах прошли первые Олимпийские игры, а этот француз вошел в историю не только как первый президент Международного олимпийского комитета, но и как основатель олимпийского движения.

– Арина, я хорошо знаком с историей спорта. К чему ты клонишь и зачем мне это рассказываешь?

– Мне интересно, почему человек, который выиграл одну из самых редких и самых престижных наград в мире, присуждаемую за благородные поступки и дух честной игры, старательно забывает упомянуть об этом факте своей биографии и даже избегает любых связанных с этим фактом вопросов.

– Не знаю, ты у нас психотерапевт, тебе виднее, в чем же причина.

– Тогда я продолжаю. И сразу после Олимпийских игр, где он, пусть и не взял золото, благородно уступив его более слабому противнику, все же взял серебро, наш герой-спортсмен – гордость всей сборной – принимает решение навсегда завязать с гонками и соревнованиями.

– Арина, все сложнее, чем кажется.

– Тогда расскажи, ты же лучше умеешь рассказывать истории.

– Я не хочу об этом говорить.

– Вот. В этом и суть.

– В чем?

– В том, что в этой истории спрятано что-то настолько больное, что даже трогать вершину этого айсберга страшно и опасно. И твое подсознание просто кричит: эй, парень, бежим отсюда, здесь страшно и может быть опасно!

Артур набрал полную грудь воздуха и громко выдохнул его:

– Я не знаю, что тебе ответить.

– А почему тренировать начал?

– Я разочаровал не только команду, но и своего тренера. Он закончил карьеру на пять лет раньше срока. В упор, конечно, мне никто этого не говорил. Так, намеки, перешептывания и самое ненавистное – это похлопывания по плечу. Ненавижу, когда так делают.

Арина встала, молча подошла к креслу Артура и покровительственно похлопала Артура по плечу.

Он поднял на нее удивленный взгляд.

– Так ненавидишь?

– Нет. Так можно, – он улыбнулся ей снизу вверх.

– Значит, дело не в похлопываниях и ненавидишь ты в такие моменты что-то другое.

– Не знаю. После той олимпиады у меня был ряд неудач, и в конце концов мой тренер ушел. Мне стало, видимо, стыдно, что из-за меня команда лишилась его, и я решил восстановить справедливость. Стал сам новым тренером. Я же все знал и умел к тому моменту, просто выигрывать не мог.

– И ты решил растить чемпионов и праздновать чужие победы.

– Я решил, что не надо бороться с ветряными мельницами и гораздо разумнее поймать попутную волну. А спорт и все, что я в нем люблю все-равно остался со мной: я же каждый день не только тренирую, но и тренирусь.

Глава 19. Разговор

Эти разговоры с Артуром ничем не напоминали сеансы, хоть и проходили по графику оплаченного им в самом начале абонемента. Они никогда не договаривались заранее, о чем будут говорить, но говорили всегда много, часто задевая друг друга за самое больное:

– А ты поговорила со своей подругой?

– Нет еще.

– А что тебя удерживает от этого? Может, страх потерять возможность общения с таким близким другом семьи? Тьфу ты, это ж надо в такое вляпаться. Игорь Арбалетов…

– Это ничем не хуже, чем обзванивать гостей с извинениями из-за отмены свадьбы за неделю до торжества.

– Так намного честнее.

– Не спорю. Но что случилось? Ты так и не рассказал из-за чего сбежала невеста?

– Да, в общем, ничего страшного и не произошло. Просто осознали, что мы не были созданы друг для друга.

– Тысячи людей, которые не были созданы друг для друга строят прекрасные семьи и живут, между прочим, намного счастливее тех, кто полжизни мается вспоминая тех, с кем, казалось, что созданы.

– Чувствую, самое время послушать все же твою историю любви с идеальным мужем.

– У нас хорошая семья.

– Я и не спорю. Наоборот, хочу поближе познакомиться с ситуацией, чтобы было на кого равняться.

– Забудь, сейчас мы узнаем историю осознания известным спортсменом Артуром Мировецким, что он и его невеста… кстати, это до той Олимпиады было или после?

– После. Через день.

– Хм, однако.

– Я застал ее случайно в одной чужой постели и в этот момент мы оба осознали, что не созданы друг для друга. Вот так вот. Так что ваша теория, доктор, о том, что я полжизни думаю о сбежавшей невесте, трещит по швам. Возвращаемся к делу об идеальном муже.

– Ладно, 1:0 в твою пользу. В моей истории особо рассказывать нечего. Мама пригласила Костю , который был ее сотрудником, к нам в гости. Ее в этот момент вызвала к себе подруга.

– Случайно, конечно.

– Конечно.

– И с ночевкой, верно?

– Верно…

– Продолжай.

Мы сидели и разговаривали, и как-то все и завязалось. Поняли, что сможем построить нормальные отношения без